За милых дам - Ирина Арбенина

Мыча и дергаясь, она «звала» на помощь того, кого не видела… Возможно, испуганный вор давно убежал, и рядом никого уже не было… Может быть, рядом стояла Ревич… Но Анне было уже все равно… Только бы перестать корчиться в этой темноте, увидеть хоть что-нибудь… Пусть даже это будет лицо ее убийцы.

Такого потрясения Кермаль не испытал еще ни разу в жизни. По остроте ощущений это происшествие не шло ни в какое сравнение даже с находкой на этом же самом месте прекрасного изумруда. От испуга и неожиданности турок не мог двинуться с места.

Десять минут назад он перепрыгнул через забор… Крадучись, подошел к поленнице, включил фонарик… И в ту же минуту внутри домика раздался такой страшный грохот, что стекла задрожали… А когда этот грохот так же внезапно оборвался, к ногам остолбеневшего турка вывалился из распахнувшейся двери домика связанный человек…

Человек мычал и дергался у ног Кермаля. Грохот, испугавший Кермаля, не повторялся, вокруг все было спокойно. И понемногу до турка дошло, что извивающийся перед ним на снегу человек беспомощен! Этот человек не может Кермаля связать, схватить, отвести к охранникам… И можно уносить ноги! Однако ноги не слушались Кермаля — они были как ватные…

И вместо того, чтобы бежать, Кермаль обессиленно опустился рядом с корчившимся человеком.

Его предки не были жестокосердыми янычарами. Кермаля воспитывала самая добрая женщина на свете — его мать, ради которой он и поехал в Россию на заработки, ради нее он продолжал поиски на снегу, опасаясь позора и наказания.

Голова связанного человека была окровавлена и разбита… Светлые длинные волосы рассыпались по снегу. Это была девушка… Ее глаза и рот были залеплены пластырем…

Анюта сжалась, чтобы не закричать от боли и не спугнуть прерывисто дышавшего рядом с ней человека.

Она чувствовала по запаху лука и пота, что это не женщина, во всяком случае, не одна из обитательниц этого дома, от которых исходили совсем иные ароматы. Кермаль протянул дрожащую руку и оторвал пластырь с ее глаз.

Резкая мгновенная боль, и Анна увидела в свете фонарика, что перед ней на корточках сидел смуглый испуганный человечек, сотрясаемый мелкой дрожью… «Турок! Рабочий… как же повезло! Судьба продолжает делать небольшие подарки…»

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.

— Я пошель… — наконец неуверенно произнес турок.

Аня замотала головой.

Турок понял: дрожа, потянул за пластырь, которым был по-прежнему залеплен ее рот…

— Я пошель, — настаивал на своем незнакомец, оторвав пластырь.

— Да что ты заладил! — Наконец-то Анна могла объясниться: — Сейчас пойдешь… Развяжи!

Турок послушно достал из кармана перочинный нож и принялся разрезать кожаный собачий поводок, которым была связана Светлова.

— Я пошель… — снова повторил он, закончив работу. Возможно, его познания в русском языке были весьма ограничены и из всех известных ему русских фраз эта, на его взгляд, больше всего подходила к данной необычной ситуации.

— Ну дуй… — согласилась Анна. Ей не хотелось больше испытывать «силу духа» этого, безусловно, замечательного, но дрожавшего как осиновый лист человека. — Беги, приятель… Уноси отсюда подальше ноги. Место не из приятных… Век тебя не забуду!

Через секунду турок растворился в наступившей темноте.

«Зачем я не сокол, зачем не летаю… — пробормотала Аня, глядя ему вслед. — Вот и мне быть бы сейчас соколом… Турком быстроногим, кем угодно — только бы оказаться подальше отсюда…»

Но у нее еще были здесь дела.

Светлова внимательно оглядела дом снаружи. Отметила все окна, в которых горел свет… Двери были предусмотрительно заперты изнутри. Хорошо, что в этом доме их так много… Анна набрала известный ей код на автоматических воротах гаража и, когда они послушно отъехали в сторону, стала подниматься по узкой винтовой лестнице, ведущей в дом через прачечную. Главное, чтобы ее присутствие не выдал раньше времени Лорд.

Но Лорд выдать ее не мог… Анна наткнулась на него, тихо, едва слышно поскуливающего, как раз в прачечной — Лорд был привязан к стиральной машине, и пасть у него была залеплена уже знакомым Анне пластырем. «Запаслась, гадина… на всех хватает!»

Аня потрепала безопасную теперь овчарку по загривку:

— Все понятно, приятель… Она тоже считает, что ты слишком хорошо выполняешь команду «фас». Ну что ж, полежи… отдохни…

Лорд проводил ее виноватым взглядом: «Конечно, я не заслуживаю твоего доброго отношения… Но что я мог тогда сделать?! Собака есть собака…»

«Это точно, собака есть собака, — подумала Анна. — Однако и овчарки — сущие ангелы по сравнению с некоторыми людьми…»

«Оружие, конечно, при ней… но ничего». В Анне закипала такая ярость, какой она никогда прежде не испытывала. Все страхи, все унижения, которые она пережила за последнее время, припомнились ей разом и питали эту ярость.

Она чувствовала, что уже не контролирует себя… Сейчас главнее всего было найти, догнать, посчитаться…

Анна нашла ее по голосу… И поразилась тому, как этот голос изменился… Раньше это был обычный, с нормальными живыми интонациями женский голос… Теперь же из-за приоткрытой двери гостиной доносилась бесстрастная, монотонная речь… Девушке даже почудилось сначала, что это магнитофонная запись, — столько в ней было чего-то механического…

— Ты вызовешь своего мужа сюда. Вызовешь. Я продиктую тебе, что нужно ему сказать. И когда Волков приедет, ты его убьешь. Ты должна меня слушаться.

— Я тебя слушаюсь, — послышался слабый голос Марины.

— Не ври, ты ведь не хочешь его убивать. Ты гадкая… Ты не любишь меня. Это несправедливо. Ты должна ему отомстить…

Она опять принялась бубнить свое, повторяя раз за разом одно и то же.

Из темного коридора Анна видела, как Ревич расхаживает по комнате… Так же монотонно, в такт словам — туда и обратно, из угла в угол…

«Пусть пока походит…» — Анну не интересовали ее дальнейшие планы. Она сделает так, что их у нее не будет.

Только ей нужно оружие. Не стоит поддаваться слепой ярости и идти на такого врага безоружной.

Аня неслышно отошла от дверей освещенной комнаты и стала опять спускаться вниз.

В охотничьей комнате хозяина дома, украшенной трофеями и чучелами диких зверей, Анна внимательно огляделась по сторонам. Волкова немало рассказывала ей об охотничьих пристрастиях своего супруга и даже показывала как-то хитроумное снаряжение, с которым тот охотился в джунглях… Африканскую охоту — сафари — западные богатые туристы и профессионалы-добытчики, пополняющие живыми экспонатами зоопарки Европы и Америки, модернизировали с помощью современной техники. Они с Мариной даже потренировались тогда немного, пытаясь управиться с этим суперсовременным снаряжением. Они представляли себя охотниками и смеялись… Сейчас Анна искала это приспособление, и теперь ей было не до смеха.