Балтийцы (сборник) - Леонид Павлов

Адмирал Эссен приказал разбудить его в четыре часа утра. Спросил, есть ли телеграмма. Телеграммы нет. Приказал дать радио начальнику отряда минных заградителей адмиралу Канину и начальнику четвертого дивизиона миноносцев с одним словом: «Буки». Буква Б по славянски в своде флотских сигналов означала: «Сняться с якоря всем вдруг», или «Дать ход», если машины остановлены, или «Больше ход». В данном случае Канин знал: сняться с якоря и идти на постановку мин.

Вошел флагманский радиотелеграфный офицер и доложил, что получено срочное радио начальника Морского генерального штаба. В коде этого условного значения нет. Дается лишь трижды одно слово… «Какое?» – резко перебил Эссен. – «Молния»…

Было 4 часа 18 минут утра. В воздухе неслось приказание адмиралу Канину: «Буки». Немного погодя принесли расшифрованную телеграмму за № 1: «Разрешаю ставить главное минное заграждение». Подпись – начальник штаба Верховного главнокомандующего. Эссен выиграл.

В 6 часов 54 минуты командующий флотом дал радио по морским силам: «Приступаю к постановке главного минного заграждения». Четыре заградителя строем фронта подошли к месту начала этой постановки. Четыре миноносца вступили в их охрану. В 6 часов 55 минут через раскрытый «минный порт» скатилась по рельсам первая мина и грузно шлепнулась в воду. Отряд начал постановку, к которой готовился годами. На каждом из заградителей минные офицеры с секундомерами в руках следили за скачущей стрелкой. Правая рука взвивалась вверх и быстро опускалась, когда приходило время: правая… левая… правая… левая… Шел экзамен, не допускавший ни провала, ни переэкзаменовки.

В 10 часов 30 минут была скинута последняя мина. Заградители поставили в восемь линий две тысячи сто двадцать четыре мины. Из них взорвалось одиннадцать. Дело сделано. Минами был как бы перегорожен весь Финский залив, от Поркалауда на финляндском побережье до острова Нарген у входа в Ревельскую бухту. На севере, в шхерах, оставались так называемые секретные стратегические фарватеры, а на юге Суропский пролив, который мог быть, в крайнем случае, легко загражден. Готовились к главному бою именно на этой центральной позиции. Отступление не предвиделось.

В 11 часов 30 минут 18 июня командующий флотом дал радио, что минное заграждение поставлено.

На высочайшем приеме морской министр доложил об этом Государю. Государь, всегда ровный и спокойный, резко повернулся к присутствовавшему Великому князю Николаю Николаевичу и небывало суровым тоном спросил:

«Это ты приказал?»

Великий князь не успел ответить, как генерал Янушкевич почтительно доложил:

«Ваше Величество, это я отдал распоряжение».

Государь сразу принял обычное выражение и без намека на неудовольствие сказал только:

«Ах, это вы…»

Никогда ни с кем Государь на эту тему не говорил и о делах этой ночи Балтийского флота не вспоминал. Правда, спустя много времени, беседуя с французским посланником Палеологом, Государь дал ему понять, что мины были поставлены до объявления войны и без его ведома.

Ночь на 19 июля прошла спокойно. Все готово, все на своих местах, и только нервное напряжение в ожидании неизбежного томило, и общее желание было – скорее… скорее бы…

В восемь часов вечера миноносцы, вытянувшись в длинный строй кильватера, покидали Гельсингфорс. Вдруг заметили, что с Александровского поста Свеаборгской крепости начинают вызывать крейсер «Рюрик». Сигнальщики читают, и вдруг прерывающимся голосом сигнальщик докладывает: «Вашскородие, передают комфлоту – Германия объявила войну. Номер тысяча двести и двадцать пять. Подпись – Григорович».

С близкого берега видели и слышали: в воздухе мелькали матросские фуражки с длинными черными ленточками и неслось «ура», потом – «Спаси, Господи, люди Твоя» и опять «ура». Потом все закрыл дым и в дыму исчезли миноносцы.

* * *

Адмирал Эссен Отдал приказ: «Волею Государя Императора сегодня объявлена война. Поздравляю Балтийский флот с великим днем, для которого мы живем, который мы ждали и к которому мы готовились.

Офицеры и команды!

С этого дня каждый из нас должен забыть все свои личные дела и сосредоточить все свои помыслы и волю к одной цели – защитить Родину от посягательства врагов и вступить в бой с ними без колебаний, думая только о нанесении врагу самых тяжелых ударов, какие только для нас возможны. Война решается боем. Пусть каждый из вас напряжет все свои знания, опыт и умения в день боя, чтобы наши снаряды и мины внесли бы гибель и разрушение в неприятельские боевые строи и корабли.

Неприятель имеет большую силу и опыт. Наши ошибки, наши слабые стороны он немедленно использует. Надо стремиться, чтобы их было меньше.

Помните, что единственная помощь, которая должна оказываться друг другу в бою, заключается в усилии атаки противника, напряжении с целью нанести ему сильнейшие удары, используя для этого все свои силы и боевые средства.

Да исполнит каждый из нас величайший долг перед Родиной – жизнью своей защитить ее неприкосновенность – и да последует примеру тех, которые 200 лет назад с Великим Императором своими подвигами и кровью положили в этих водах начало нашему флоту. Адмирал фон Эссен».

* * *

Так началась Первая великая война на Балтийском море. В дальнейшем, в ходе войны, менялась и обстановка. Вступление Англии в войну смешало карты Германии: она должна была беречь свои главные морские силы для возможного поединка с английским флотом в Северном море. Швеция в войну не вступила. В Финляндии никаких восстаний не было. В строй постепенно начали входить наши новые корабли, силы крепли. Все попытки немцев прорваться в Рижский залив и проникнуть в Финский залив неизменно кончались неудачей и большими потерями для них. Флоты Балтийский и Черноморский были непоколебимы, и на них опирались фланги армий. Жутко представить, что бы было, если бы наш флот оказался не на высоте. Можно смело сказать, что в период великого отхода наших армий их фланги закинулись бы – на севере до Онежского озера, а на юге – до Каспийского моря. Стойкость флота спасла и сохранила до революции крупнейшие наши заводские центры, столицу и судостроительство в Петербурге и Николаеве. Только осенью 1917 года, когда береговые батареи и позиции были оставлены разложившимися гарнизонами, немцы проникли в Рижский залив и смогли высадить десант на нашем побережье.

Нам, немногим оставшимся еще в живых участникам пронесшихся грозных потрясений, всю нашу жизнь пришлось носить в себе незаслуженную горечь поражения, несправедливости и обиды. Но напрасно теперь искать виновных. Все это далекое прошлое. Неминуемо возродится национальная Россия, подлинно русские армия и флот, и правдивая, беспристрастная история оценит наши дела в дни начала великого крестного пути России, на который ее толкнули темные и жестокие силы.

К началу Первой мировой войны (июль 1914 года) броненосный крейсер «Рюрик» был единственный почти современный корабль Балтийского флота. Новые, современные корабли достраивались или стояли на стапелях на заводах. Неожиданная авария «Рюрика» в значительной степени нарушала оборону Финского залива и усиливала шансы немецкого флота прорвать нашу центральную позицию, тянувшуюся поперек Финского залива от Поркалауда до острова Нарген, то есть от Гельсингфорса до Ревеля. К счастью, немецкое командование этот благоприятный для него момент упустило.