Повести древних лет. Хроники IX века в четырех книгах, одиннадцати частях - Валентин Дмитриевич Иванов

не говоря уже о страндхуге… – Хуг признался, что Скат уже много лет не берет с соседей страндхуг. И все же они кричат. Не страндхуг, так цены на хлеб и товары, которые, видите ли, сбивают ярлы!.. Хуг считал, что лучше было бы сильнее жать на бондэров. Он не одобрял Ската, облегчившего соседей от страндхуга.

– Что же будет дальше? – спросил старика Оттар.

Хуг с недоумением посмотрел на нидаросского ярла.

– Как это, что будет дальше?

– Да, что будет через год, через два? Через десять? Что ты думаешь о будущем и что думает твой ярл? – втолковывал мажордому Оттар.

– Будет, как было, – ответил Хуг, наконец поняв вопрос. – Бондэры сами по себе, и ярлы сами по себе. Будут ссориться по-прежнему. Так было, так и будет.

Оттар глядел на фиорд, на дорогу. Фиорд был такой же, наверное, как в те времена, когда Отец Вотан ходил по этой земле. Нет. Берега фиорда поднимаются вместе со всей землей племени Вотана. Берег, на котором лежат два малых драккара Ската, был когда-то под водой. А вот дорога появилась недавно.

Хуг исчез и заботливо вернулся с новым ковшом пива. Оттар пил, думая о тупости стариков, которые всегда уверяют, что в дни их молодости все было лучше, чем теперь, но сохраняют глупую уверенность в неизменности окружающего их мира. Стоило видеть столько перемен!..

Сёмскиленский ярл Гольдульф подошел к Оттару и обнял, приветствуя брата-ярла, как хозяин гостя, с хорошим пиром и отдыхом. Гольдульф был всегда искателен и любезен. В горде старого бездетного Ската он был своим человеком.

– Вскоре мы приступим к тому, для чего собрались, – сказал Гольдульф, предупреждая вопрос Оттара.

Глава третья

1

Ярл Скат, хозяин и старший возрастом, сообщил своим гостям: замышляемое предприятие требует тайны! Нужна клятва! Скат просил ярлов поклясться: священные слова не свяжут ярлов ничем, кроме молчания.

Участники пира подбодрились вином. Удобно разместившись в зале, они с интересом ожидали продолжения. Присутствовали двадцать три ярла со своими кормчими и телохранителями. Входы охранялись.

Нет сомнения, предстоит обсуждение выгодного, выдающегося похода. Ярлы поклялись хранить тайну своим оружием и Вотаном. Такие клятвы не раз давались и не раз нарушались. Как только вмешивались непосредственные соблазны выгоды, повторялась история предательства Рёкина Грольфом. Однако просьба ярла Ската никому не показалась легкомысленной. И каждый свободный ярл дал клятву вполне искренне и думая сдержать ее.

Встал Гольдульф. Он унаследовал два драккара от брата своего отца, тоже Гольдульфа, который потерял сыновей в набегах и, не успев оставить мужского потомства, был сам убит в Хольмгарде.

Гольдульф начал с подсчета боевой силы собравшихся свободных ярлов. Столь же опытный купец, как воин, Гольдульф умел высчитать стоимость любого товара применительно к другому: «сложить лен с траллсом», по поговорке викингов. Сёмскиленский ярл обладал отличной памятью на цифры.

– Высокочтимый и могущественный, великолепный и непобедимый владетель фиорда Лангезунд, свободный ярл Скат, – говорил Гольдульф, начиная со старшего, – обладает тремя драккарами, и с ним в поход может выйти двести тридцать один викинг.

Гольдульф взглянул на Ската, и тот утвердительно ударил по столу кулаком.

– Высокочтимый и могущественный, великолепный и непобедимый владетель Харанс-фиорда, свободный ярл Альрик обладает четырьмя драккарами, и за ярлом идут почти четыреста викингов, – продолжал Гольдульф.

Он избегал изменять слова из опасения задеть раздражительное самолюбие ярлов. Величание одного следовало точно отнести к другому, во избежание иногда весьма опасных осложнений. Несмотря на однообразие речи Гольдульфа, все слушали его с вниманием: в боевой силе ярлов происходили изменения, и было интересно знать, кто и на каком месте находится сегодня.

Дойдя до Оттара, Гольдульф назвал шесть драккаров и семьсот тридцать викингов. Слова сёмскиленского ярла вызвали общее удивление и восклицания недоверия. Не говоря уже о таких ярлах, как Скат и Альрик, которые вдвоем были слабее одного Оттара, боевая сила нидаросского ярла выдвигала его на первое место среди сильнейших. И кажется, никто, кроме Гольдульфа, не знал об этом. Владетель Расваг-фиорда Зигфрид Неуязвимый спросил:

– Не ошибся ли ярл Гольдульф? В Нидаросе было четыре драккара!

Оттар молчал, будто его это не касалось. Чутьем человека, который всегда настороже, он ощущал общее отчуждение. Зигфрид задал свой вопрос, не стараясь смягчить недоброжелательство тона.

– Нет, я нисколько не ошибся, – ответил Гольдульф. – Наш друг свободный ярл Оттар, почтение к которому равно его могуществу, а великолепие – его непобедимости, действительно обладает сегодня четырьмя пенителями морей. Но к весне он будет иметь еще два. Наш друг Оттар мужественно скромен и не говорит сам о новых драккарах. И число его викингов непрестанно увеличивается.

В пышных словах, как в брюшке осы, пряталось тонкое жало. Гольдульф намекал, что хотя посторонние и не допускаются в мастерские, но тайна Оттара не секрет для осведомленных людей.

По лицам ярлов было видно, что большинство завидует Оттару – и его драккарам, и влечению к нему викингов. По-своему они были правы. Оттар все время умножал свою дружину за их счет.

2

Объявленный Гольдульфом итог сил двадцати трех собравшихся ярлов составил семьдесят восемь драккаров и десять с половиной тысяч викингов.

Повторив эти цифры несколько раз, Гольдульф снабжал их цветистыми сравнениями, чтобы они вошли в головы ярлов, как стрела между ребер. Затем сёмскиленский ярл начал красноречиво прославлять силу, способную совершить все. Перебирая все маршруты набегов, Гольдульф не сомневался, что на любом пути сообщество ярлов ожидал успех, полный успех.

Они могут легко взять даже знаменитый Рим, где изнеженные богачи купаются в лучших винах и живут в белых как снег каменных домах около незамерзающего моря, всегда теплого и удобного для мореплавания. Можно захватить и второй, Восточный Рим – Константинополь, столицу греков, которая ничуть не хуже первого, но…

И Гольдульф начал оспаривать самого себя. В Константинополь можно попасть через Хольмгард, что удобнее. А вообще, чтобы добраться до всех этих южных стран, приходится грести месяцы и бороться с ветрами и течениями. Там бури, приближения которых не угадает ни один кормчий. Неизвестные воды полны опасных мелей и камней. А солнце в пути жжет все сильнее, от него нет спасения, как от холода и дождя под козьей шкурой. Мускулы викингов растают от пота, как сало на сковороде.

«К чему это? – думал Оттар. – Какая у него цель?»

На лицах ярлов Оттар читал успех красноречия Гольдульфа. А сёмскиленский ярл продолжал описания южных болезней, которые покрывают тело черными нарывами, и викинг, заболев утром, вечером уже мертв. Или – опухают суставы, кожа покрывается белой мукой, и у живого человека отваливаются пальцы. Или – из тела кровь