8-9-8 - Виктория Платова

С наилучшими пожеланиями —

Таня Салседо

К этим угрозам стоит прислушаться: если Габриель не ответит по элетронке и в как можно более сжатые сроки, «замечательная девчушка» Таня непременно все исполнит, как задумала. А ему вовсе не улыбается терять такого замечательного мелкооптового поставщика. За то время, что Габриель занимается сигарами, у него появилось еще несколько поставщиков, перепродающих «habanos», но цены, которые они частенько заламывают, просто безбожные.

Нет, но какая же паршивка эта Таня!

Габриель так и видит ее, — идущую на почту по солнечной стороне улицы, чтобы отправить бандероль. Худые ноги с выпирающими коленками, коротенькая юбка (или шорты), футболка с каким-нибудь аляповатым, идеологически выдержанным рисунком; худые руки, дешевые браслеты на запястьях; длинные пальцы, на ногтях — облупившийся лак. Только в таких пальцах удержится немыслимой крепости сигара «Боливар». С лицом дела обстоят сложнее.

Сколько бы ни старался — Габриель не может представить себе Таниного лица.

Он даже не знает — белая ли она, мулатка или вовсе негритянка.

Чтобы хоть как-то приблизиться к пониманию внучки Хосе Луиса (фигуры совершенно неуместной в его жизни), Габриель пробует раскурить сигару «Боливар».

Он — совсем небольшой любитель курева. Однажды в детстве ему понравилась украденная у отца MONTECRISTO, но с тех пор он вырос и все последующие опыты с «Монтекристо» заканчиваются першением в горле.

Габриель может позволить себе, не напрягаясь, выкурить сигарету — и то под бокал вина или чашку кофе, когда вечерами сидит в уличных кафе. Кафе случаются нечасто, и они всегда разные, но расположены в радиусе пятисот метров от магазина или на прямой, соединяющей его маленькую квартирку и магазин. При желании он мог бы стать завсегдатаем в одном из них — и это означало бы вступить в неформальные отношения с персоналом. Сначала просто «привет» и «пока» — на это уйдет пара месяцев, затем наступит время ничего не значащих фраз типа «ну, сегодня и жара!». Затем все плавно скатится к вопросам о личной жизни и о жизни вообще.

Их бессмысленность очевидна, к тому же Габриелю есть с кем поговорить на эту вечную тему.

Курить «Боливар» невозможно, так он крепок. Не всякая мужская глотка вынесет этот жесткий, царапающий дым, что уж говорить о женской?

Таня Салседо — та еще штучка. Железная леди.

И не захочешь, а поскачешь в Интернет с отсканированной фоткой в зубах. Когда же он последний раз фотографировался? По всему выходит, что с Христиной, в автомате моментальной фотографии. После нее у Габриеля было несколько девушек — и все это летние связи, когда он пребывает в относительном порядке и спокойствии, и не подвержен зимней хандре. Она давно уже называется «синдромом Птицелова», а девушки…

Они — совершенно разные, у Габриеля нет устоявшегося типа возлюбленной.

Две были просто туристками, он встречался с ними с разницей в год, с обеими — на протяжении двух недель, ровно столько длился их отпуск. И обе они носили одинаковое имя — Габи. Вернее, это немку звали Габи (полное — Габриэла). А француженку звали Габи (полное — Габриэль).

Габриель — Габриэла — Габриэль.

Забавно.

Если слить Габриэлу и Габриэль в одну кастрюлю, хорошенько размешать полученную смесь и взбить ее миксером, сунуть в духовку, благополучно вынуть, а потом украсить заварным кремом, цукатами и замороженными фруктами —

то получится незабвенная Ульрика.

А Габриэла и Габриэль — всего лишь бледная, плохо пропеченная копия Ульрики. Без цукатов, крема и фруктов. И потом, им явно хотелось заняться сексом, безразлично с кем, а Габриель просто оказался на пути, как мог оказаться любой другой — будь то спасатель на пляже, рабочий на стройке, владелец кондитерской или уличный музыкант. Такой, весьма распространенный, тип искательниц приключений не очень-то нравится Габриелю, но и отказываться от того, что само плывет в руки, — глупо.

Ни Габриэла, ни Габриэль не обогатили его ни одной новой мыслью, ни одной новой эмоцией, они лишь закатывали глаза и глупо хихикали над фактом такого кармического совпадения имен. Вернее, это Габриэла называла его кармическим. А Габриэль выразилась в том духе, что оно — судьбоносно.

Судьбоносно. Ха-ха.

Эти две мерзавки опустили Габриеля на десяток приличных сигар каждая («на память о том, как мы зажигали с душкой-испанцем»). Кроме того, Габриэла умыкнула у него альбом «150 лет репортажной фотографии», а Габриэль — альбом «Знаменитые французские модельеры». Когда факт кражи вскрылся, Габриель дал себе слово не связываться с туристочками в топиках, мини и вьетнамках от «Дольче-Габбана» (этот нехитрый прикид был на обеих шалавах в судьбоносно-кармический час знакомства).

Остальные подружки Габриеля — местного разлива.

От того, что они постоянно проживают здесь, в Городе, связи не становятся длиннее и по-прежнему имеют сезонный характер. Все это милые девушки, но они не носят умопомрачительных саквояжей с умопомрачительной начинкой, как Ульрика. И нe носят табельного оружия в кобуре, как Христина. Никакой изюминки в них нет. Они же, напротив, считают, что изюминки не хватает как раз Габриелю.

Габриель — несовременный.

Не любит тусоваться, не любит ходить в кино и на пляж, хотя фигура у него — дай бог каждому.

Габриель не развлекает их шуточками и неожиданными хлесткими сюрпризами в стиле киношного психопата Фредди Крюгера, он — довольно-таки мрачный тип.

Волосы Габриеля не мешало бы постричь, а речь — упростить, уж больно она заумная. Так же не мешало бы заняться гардеробом Габриеля, прикупить ему пару попсовых футболок, пару попсовых штанов и пару попсовых сандалий, и еще — летний вариант попсового браслета: кожаный ремешок со вставленными в него раковинами каури.

Ни одной девушке до сих пор не удалось достичь желаемого: Габриель цепко держится за свои волосы и за свою речь, которую, не покладая рук, шлифовала вся мировая литература — от Гомера до старины Умберто Эко. Габриеля вполне устраивают его классические джинсы и футболки, и он терпеть не может цацок на запястьях.

Он хочет оставить все, как есть. Как было всегда.

С ним не соглашаются — молча или громогласно, и это — отличный повод, чтобы сказать девушке: «По-моему, мы не очень подходим друг другу, милая. Не пора ли нам разбежаться?»

Так он обычно и говорит.

И они уходят — обычно. В Городе полно парней, легких и остроумных, веселых и не зануд. И полно мест, где можно с ними познакомиться, днем и ночью, ведь Город никогда не спит! И здесь можно встретить не только простых парней, но самых что ни на есть знаменитых. Всемирно известных футболистов, например, — Пуйоль, Рональдиньо, Дзамбротта, Виктор Вальдес, они играют за местный клуб. Есть еще знаменитые художники и знаменитые музыканты, и один переведенный на 32 языка знаменитый писатель-постмодернист в сакральном и вполне приемлемом для флирта возрасте «за тридцать», — но футболисты все же предпочтительнее.