Моя Лоботомия - Чарльз Флеминг, Говард Далли

Королевском колледже в Лондоне трансорбитальная лоботомия была официально признана самым худшим психиатрическим методом, когда-либо придуманным. Спасибо, Королевский колледж.)

Кристин познакомила меня по электронной почте с женщиной по имени Кэрол Ноэлл. Ее мать была лоботомирована. Они обе исследовали эту процедуру и работу Фримена. Они предложили познакомить меня с людьми, которые были заинтересованы в лоботомии. Один из них, тот же доктор Валенштейн, который писал о работе Фримена, наконец-то ответил мне. Он сказал, что мне следует прекратить свои исследования и продолжить свою жизнь. Это случилось очень давно. Если ты сейчас в порядке и счастлив, то просто забудь об этом.

Этот ответ меня не удовлетворил. И я продолжил поиски.

Немного позже Кристин сказала мне, что услышала о продюсере радио, который готовит какой-то радиорепортаж об Уолтере Фримене. Она спросила, могла бы она дать ему мое имя и номер телефона.

Я был немного неуверен. Я хотел информации, но не хотел давать информацию. Я не хотел быть частью какого-либо радиошоу. Но я сказал Кристин, что она может дать продюсеру мой адрес электронной почты.

Осенью 2003 года со мной связалась человек по имени Пия Кочхар. Мы поговорили. Она была приятной. Она была из Индии. Она сказала мне, что работает над проектом об Уолтере Фримене.

Она сказала мне, что ее партнер — важный радиопродюсер по имени Дейв Айсей. Дейв увлекся лоботомиями после посещения Грейстоун, знаменитой древней психиатрической клиники на севере Нью-Йорка. Затем он прочитал историю об Уолтере Фримене в Wall Street Journal, написанную человеком по имени Джек Эл-Хай, который работал над биографией Фримена. Используя помощь Джека, Дейв и Пия начали пытаться связаться с некоторыми бывшими пациентами Фримена. Это привело их и Пию к Кристин, которая предложила им связаться со мной.

Я рассказал Пии о своей лоботомии. Но я также сказал ей, что беспокоюсь о участии в радиошоу из-за стигмы, связанной с лоботомией. Пия заверила меня, что они делают радиодокументальный фильм об Уолтере Фримене, а не обо мне. Но она все же хотела взять у меня интервью. Она и Дейв хотели приехать в Калифорнию, чтобы лично поговорить со мной.

Я был польщен. Был бы еще более польщен, если бы знал больше о ее партнере и о его работе.

Я не слушаю National Public Radio так часто. Я больше по всяким категориям FM-радио типа “золотые хиты”. Я не слышал о Sound Portraits, которая была радиопроизводственной компанией Дэйва. Поэтому я не знал, что ему была присуждена стипендия Гуггенхайма и Мак-Артура, и что он выиграл четыре премии Пибоди — это как выиграть четыре Пулитцеровские премии или Оскара для радио — а также много других наград. Несмотря на то, что он был еще молодым парнем, он уже был своего рода легендой в радио. Он также был основателем StoryCorps, которая является командой радиопродюсеров, которые путешествуют по стране, заставляя обычных людей рассказывать драматические истории из своей жизни. С 2003 года они помогли сотням обычных американцев брать интервью у своих родителей, бабушек или прабабушек и документировать свою личную историю.

Я ничего об этом не знал. Я знал только то, что где-то там был кто-то, кто очень заинтересован в том, чтобы услышать меня рассказывающего о моей лоботомии. Наконец-то был кто-то, кому действительно важно, что со мной произошло, и кто задаст мне несколько умных вопросов. И мне очень понравилось, что они собирались сесть на самолет и прилететь из Нью-Йорка только для того, чтобы поговорить со мной.

Осенью 2003 года я все еще работал на Durham. В 2000 году я начал обучать водителей автобусов. В 2003 году я получил государственную сертификацию на инструктора вождения. Я зарабатывал больше денег, чем когда-либо раньше, и мне нравилась эта работа.

В то время Барбара и я жили в Аптосе, в квартире недалеко от пляжа с красивым видом на залив Монтерей. Подготовившись к визиту Дэйва и Пии, мы прибрали квартиру. Мы убрали все хлам из гостиной и столовой и спрятали его в спальне. Мы не хотели, чтобы они подумали, что мы неряхи. Мы сидели у окна, глядя на улицу, и ждали их приезда. Я был так нервничал, что вышел на лестничную площадку и стал ждать их там.

Когда они подъехали на парковку и начали подниматься, я немного ошарашенно смотрел на них. Вот этот большой высокий парень, несущий какую-то записную книжку, а за ним — эта маленькая женщина, несущая огромное количество радиооборудования. Для мужчины моего поколения это просто неправильно. Девушке не полагается нести все на себе. Я не понимал, что Пия работает на Дэйва, что ее работа — управлять всем радиооборудованием.

Они принесли подарки. Где-то в нашей беседе я, должно быть, рассказал Пии, что Барбара коллекционирует снежные шары, поэтому она принесла ей один. Мы пригласили их внутрь и сели в гостиной, разговаривая, узнавая друг друга.

Лично, как и по телефону, Пия была приятна в общении. Дэйв был не так прост в общении. Он был очень мил, но у него была привычка постоянно двигать глазами, смотреть по сторонам, как будто ищет что-то. Это меня немного беспокоило.

Затем, когда пришло время для интервью, Дэйв сказал, что хочет посмотреть нашу спальню. Там был весь хлам. Я не хотел, чтобы он туда заходил. Но он сказал, что интервью надо проводить там, потому что это всегда самое тихое место в доме. И мы зашли. Дэйв сидел в кресле на боку кровати. Барбара и я сидели на кровати. Пия сидела у ног кровати, держа большой штативный микрофон.

Я не помню, что Дэйв спрашивал меня. Я знаю, что рассказывал о своей операции, о своей семье и о том, как все пошло не так в моей семье. Я был нервничал. У Дэйва была записная книжка на коленях, и он делал заметки карандашом, иногда перебивая меня и задавая вопросы. “Как это заставило вас чувствовать себя?” или “Что произошло после этого?”.

Через некоторое время мы решили сделать перерыв и поужинать. Мы пошли в хорошее мексиканское место, которое находилось рядом с нашим домом. После ужина Дэйв и Пия вернулись в свой отель.

Как-то в ту ночь после ужина они приняли решение. Они полюбили мою историю. Они полюбили мой голос. Они решили отказаться от Уолтера Фримена в качестве объекта своего документального фильма. Они собирались сделать свой документальный фильм обо мне.

На следующий день они приятно подняли мое самомнение. Они сказали, что у меня такой красивый голос и такое