Очаровательная проказница - Лиз Карлайл

У нее вырвался вибрирующий звук. Он погладил ее снова, чуть глубже, и провел пальцем по складкам. Они уже были влажными. Медленно он распалял ее страсть, пока Зоэ не затрясло, она вцепилась ему в плечи, впиваясь ногтями в твердые мускулы. Он легко двинул кончик пальца в ее шелковистые ножны и почувствовал, как напряглись внутренние мышцы, туго обхватив его и приглашая глубже. Ее начала бить сотрясавшая до мозга костей дрожь, Зоэ подняла бедра к его рту, нежные сладкие крики желания рвались с ее губ.

Зоэ распласталась под ним, словно бушующий океан, его тело все сильнее напрягалось от желания, возбуждаемое ее страстными криками. И когда она снова затихла, он медленно целовал внутреннюю поверхность ее бедер, потом откинулся назад и смотрел на нее, вялую и пресыщенную. Торопливо он сдернул с камня рубашку и бросил на песок.

— Ложись, — приказал он.

Ее глаза медленно открылись, угол рта изогнулся, когда она увидела его отвердевшее копье.

— Нет, — мягко отказалась она. — Давай поменяемся местами.

— Зоэ, — предостерегающе произнес Мереер.

Она встала на колени, схватила его за плечи и поцеловала.

— Мерсер, — настаивала она, — я не упаду в обморок и не стану говорить тебе, насколько ты хорош, потому что тебе тысячу раз это уже говорили, я в этом уверена. Но если ты думаешь, что от того, что у меня ноги в желе превращаются, я стану твоей рабыней, возможно, ты выбрал не ту девушку, чтобы покувыркаться.

— Это не кувыркание, черт побери! — отрезал он, — Ты нужна мне! Нужна так сильно, что я…

— Тогда поменяйся со мной местами, — повторила она, отстраняясь.

Он сел, как она просила, прислонившись спиной к камню. Зоэ притулилась у него под рукой, закинула на него ногу и положила маленькую теплую руку на его мускулистую грудь.

— Как няня всегда говорит? — бормотала она, поглаживая мягкие завитки, сбегавшие вниз по его животу. — Что соус для гусыни, то соус и для гусака?

— Зоэ, я не думаю… — У него перехватило дыхание, когда она тронула его. — Зоэ, я…

Ее маленькая ловкая рука, обхватив, поглаживала его разгоряченное мужское достоинство, налившаяся головка, казалось, готова была взорваться. Зоэ двигала рукой вверх и вниз, напряженно сжав ладонь.

— Мм! Зоэ, я думаю…

Ее губы коснулись его живота, и мысли Мерсера растаяли.

— А я думаю, — пробормотала она, ее дыхание вибрировало у его горячей плоти, — что тебе следует перестать думать.

Зоэ легла на живот. Обе ее руки теперь были на его теле, настойчивые и озорные, отблески костра играли на красивой выпуклости ее ягодиц. Зоэ нагнулась ближе, ее кудри задели его бедра, и кожу закололо иголочками от чувственного ощущения. Как будто каждый дюйм его плоти пробудился к жизни, ожидая того, что — Мерсер это знал — должно произойти дальше.

И он не остановит ее. Он даже не был уверен, что может это сделать. Зоэ вел инстинкт, и хотя ее движения были неопытны, она, казалось, прекрасно знала, что нужно делать. Положив руку на его правое бедро, как будто прижимая к земле, она коснулась языком чувствительной головки его копья. Мерсер, задохнувшись, дернулся, но она уже сомкнула губы вокруг его мужского естества и мягко повлекла его в теплые глубины рта.

О, женщины сотню раз ласкали его так, но в маленьких, неопытных руках Зоэ он испытывал нечто, совсем не походившее на прежние ощущения. После нескольких движений она остановилась, морской бриз охлаждал его влажную пылающую плоть.

— Я это правильно делаю? — пробормотала Зоэ. Правильно?!

Мерсер издал нечленораздельный звук. Зоэ приняла его за «да» и возобновила соблазнительную игру. Она втягивала его глубоко, посасывала и поглаживала головку игривым язычком. Мерсер, запрокинув голову, зажмурился от чувственной муки, каменея от желания.

Зоэ интуитивно почувствовала это и, скользнув вниз рукой, баюкала в ладони покрытый волосками тугой мешочек.

— Ты на грани… — пробормотала она, отпуская его. Она права. Мерсер не осмеливался открыть глаза, опасаясь, что озорная улыбка может довести его до крайности.

Зоэ провела кончиком языка по нижней стороне его копья. Потом легко коснулась плоти ниже, лаская его сквозь мягкие завитки.

— Зоэ! — задохнулся он.

— Разве я не могу сделать этого? — прошептала она. — Это… хорошо?

— Да! — с трудом выговорил Мерсер.

Все еще, легко сжимая одной рукой его копье, другой она дразнила тугой мешочек и вела языком все ниже.

— Вот это да! Мерсер, — бормотала она, — у тебя песок в интересных местах.

— В самом деле? — Он издал слабый смешок. — О, ты… очень, очень ловкая…

И озорная. Столь же озорная… сколь и прекрасная, как он всегда боялся…

— Тебе нравится? — Крайне довольная, Зоэ возобновила ласки.

Ее рука двигалась по налившемуся копью, а язык дразнил ниже. Его мужское естество запульсировало, пульс отдавался в паху и в голове. Мерсер чувствовал, как затуманивается зрение, и он теряет контакт со временем и пространством.

— Стоп! — выдохнул он и сжал ее запястье, другой рукой схватив ее за непокорные кудри. — Довольно!

Она, должно быть, услышала настойчивость в его голосе. Медленно проведя рукой по его копью, она отпустила его. Мерсер снова потянул ее на себя. Она упала на него и положила горячие ловкие руки ему на грудь.

Он смотрел на нее. Глаза Зоэ горели желанием.

— Раздвинь колени! — потребовал он. — Ну?!

Она сделала, как он велел, мягкие завитки ее лона дразнили налитую головку его копья. Он одним движением вошел в нее, влажную, трепещущую от желания.

— О Господи! — задохнулся он. — Зоэ!

Она инстинктивно положила руки ему на плечи и опустилась, принимая его.

— О-о… — протяжно выдохнула она, когда он полностью оказался в ней.

Мерсер хрипло втянул воздух, взял, Зоэ за бедра, чуть приподнял ее и провел кончиком языка по дерзкому розовому соску. Она была прекрасна. Совершенна.

— Зоэ, мы… созданы… для…

Он сдался, неспособный сформулировать мысль. Никогда женщина не затрагивала его так, и Зоэ, вероятно, знала это, плутовка. Она вздохнула и снова опустилась, вбирая его в себя. Мерсер гладил ее по бедру, ведя руку ниже. Поймал ртом сосок и посасывал, пока она не закричала, потом нашел чувствительный бугорок ее лона и слегка тронул.

Зоэ застонала и поднялась снова, нетерпеливая, полная страстного желания. Ее ритм был совершенен, интуиция безупречна. Зоэ знала, как любить его, как будто Бог создал ее для этого акта радости и благоговения. Она двигалась с жадностью, и Мерсер начал поднимать бедра ей навстречу, касаясь ее и посасывая сосок. Он напомнил себе, что не должен излиться в нее, что не возложит этот риск на ее хрупкие плечи, но обещания быстро забываются в пылу страсти.