Варяг. Княжий посол - Павел Мамонтов

Выбросил вперед щит и с подшага попытался достать того воина с дубиной. Тот отбился, у Данилы едва меч из руки не вышибло, но не сплоховал Клек: своим мечом достал его в бок. Не сильно, воин пока остался на ногах, но Данила четко расслышал звук пробитой ткани.

Он снова изготовился к атаке, когда со стоном на его левое плечо повалился друг. Слева стоял Будим. Данила сразу загородил друга, не глядя на сталь, ударил с рыком в щит воина, стоящего напротив новгородца, того самого, который отбил сулицу варяга. Сам Клек занял место Данилы и отбился, считай, от четверых-пятерых воинов, теперь его хватало только на оборону.

Молодцов, не теряя маха, ударил еще и еще. Зараза, удары приходились, будто он только в щит и метил. Сам Данила несколько раз увернулся от копий второй шеренги, сбил удары секиры снизу, щитом, уколол мечом, снова мимо, в ответ едва не пропустил.

– СМОТРЕТЬ СЮДА!!! – сквозь лязг битвы услышал мощнейший человеческий крик. А за ним волчий вой, так что волей-неволей повернешься посмотреть, что там.

– Клек, Даниил, уйдите назад!!! СМОТРИТЕ ВСЕ!!!

У ног Воислава лежал воин, и варяг поставил сапог на его золоченый шлем.

– Все кончено, хватит крови, или я убью вашего батьку и всех, кто пришел с ним!

Битва затихла сама собой. Воины уставились на поверженного боярина, никто не решался сказать ни слова. Вдруг гридень перед Данилой откинул шлем, без страха повернулся к нему боком.

– Воислав, ты убил моего отца!

Данила охнул, он узнал воина, это был тот самый паренек, родич Деяна. Потом посмотрел в сторону, и ему стало не до того: Будим зажимал рану на ноге, кровь вроде текла не сильно, но обережник кинулся помогать другу.

– Твой отец заслуживал смерти. Он сам выбрал свою участь, – ответил Воислав.

– Я не хочу тебя слушать. Решим здесь и сейчас, кому должна достаться земля.

Боярин зашевелился под сапогом варяга, но тот не обратил внимания.

– Коли хочешь побыстрее своего отца увидеть, как скажешь.

– Посмотрим, кто кого увидит: я отца или ты брата, – звонко выкрикнул Гаврош. Воислав не ответил, лишь сжал губы.

Не сговариваясь, оба воина вышли на середину двора, обережники остались внутри, воины боярина за частоколом.

Будима положили на сани, наскоро перетянули льном, рана была глубокая, но нога, самое главное, сгибалась, значит, сухожилия не перебиты, в остальном должно зарасти, если крупные сосуды не задеты.

Воислав спокойно ждал своего противника, опустив мечи, обережники встали за его спиной, Бенем держал на прицеле проходы в крепость. Гаврош надвинул шлем обратно, свирепо засопел.

– Ну, чего ты ждешь? – спросил батька. – Грома с небес?

Ответом был стремительный взмах секиры в лицо и на обратном ходу ноги. Воислав увернулся от обоих махов, сам ударил в ответ, но один его клинок приняли на щит, а второй отбила секира. Батька шагнул в сторону, попытался достать Гавроша сверху из-за щита, но тот вовремя сориентировался, крутнулся на месте, вскинул щит над головой, парируя, ударил секирой в корпус.

Воислав разорвал дистанцию, парировал, превратил блок в укол, Гаврош и здесь умудрился отбить меч щитом. Он был очень быстрым, этот парень, а главное, собранным и готовым к хитростям Воислава. Хорошо их в дружине учат.

Воислав снова попробовал атаковать, потом остановился, вдруг заговорил:

– Ты думаешь, что бьешься за своего отца или за свою землю?

Гаврош опять промолчал, стал заходить под левую руку батьки.

– Ты думаешь, что поступаешь по Правде?

Ответом стал новый удар в ногу, Воислав сбил его мечом, рубанул с другой руки в ответ, но Гаврош очень быстро выбросил свой щит, попал почти под гарду и погасил удар в самом начале. Воислав крутанулся на месте, наотмашь рубанул мечом, которым только отбил секиру… и клинок угодил в умбон. Звон пошел на всю округу, меч от него отрикошетил, вместо того чтобы снести кромку щита, оставил только зарубу.

– А паренек-то хорош, – заметил Шибрида.

Данила одновременно ощутил укол ревности и тревоги за батьку. Про него никогда такого не говорили.

– Не шуткуй с ним, батька, пусти кровь словенцу, и всех делов! – посоветовал Клек.

Гаврош, будто окрыленный неудачным ударом Воислава, рванул вперед, давил щитом и бил секирой по разным уровням. Удары принимал в щит, на опережение, будто батька только туда и бил, сам махал секирой, как перышком. Воислав больше отбивался, разрывал дистанцию, заходил противнику за правую руку, вынуждая сбавлять темп, разворачиваться.

Гаврош выбросил очередной удар, с обманкой, показал, что будет бить вниз, ударил вверх… чуть опустил плечо и все равно ударил по верху. На скорости он как-то умудрился развернуть секиру обухом, так что она полетела точно в голову Воиславу. Тот едва успел уклониться и отвернуть голову. Железо все равно задело железо, обух коснулся шлема. Такой удар, вроде бы безобидный, легко может отправить в нокаут.

Но секира полетела дальше, значит, вся сила ушла в движение, а не в удар. А Воислав всего лишь поднял свой меч, и рука врага сама проехалась по нему. Режущая кромка сработала, как бритва, распоров ткань и мясо под ней.

Рукав Гавроша моментально набух от крови. Густые красные капли упали на землю. А Воислав разразился стремительной атакой, один за другим клинки оставляли зарубы на щите. Гаврош попытался обойти, ударить в ответ.

Воислав и здесь оказался быстрее, снова рубанул с двух рук. Один удар принял щит, от второго словенец не успел уклониться. Клинок задел шлем, снова звон огласил округу.

Гаврош остановился, потом зарычал, вскинул секиру и уронил – рука ему отказала.

– Хватит, Воислав, хватит, твоя взяла, до первой крови! – закричал боярин, он старался говорить громко, но у него не получалось из-за раны на лице, которую он зажимал. – Ухожу я, уходим мы, все!

– А ты что скажешь? – обратился Воислав к гридню.

Гаврош отбросил щит, схватил топор двумя руками, со стоном воздел его над головой… Воислав, к несказанному удивлению Молодцова, крутанул уширо-маваши. Мощнейший удар в грудь отбросил гридня к саням, где он и остался лежать.

– Видишь, боярин? Забирай свою кровь и уходи. Шлем твой останется вирой и все хорошее оружие, которое мы найдем. И помни, еще раз увижу кого со злом на моей земле – убью его и всех, кто будет с ним. Приду в его дом и убью всех мужчин там. Ты понял? – Боярин закивал. – А ты, гридень, запомни, мы теперь одному князю служим. Не годится нам кровь проливать. – Гавроша тащили двое слуг в это время, вряд ли он что-то слышал, но мало ли. – У тебя удар подсмотрел, – подходя к обережникам, сказал Воислав Даниле с улыбкой. – Будим как?

– Жилы целы, – ответил Клек.

Воислав вложил мечи в ножны, еще раз осмотрел поле боя и гаркнул: