Искатель - Джек Макдевит

Бедствие обрушивается на нас посреди празднества.

Кори Тайлер. Размышления (1312 г.)

Мы вернулись в родную систему, совершив полет, о котором наверняка будут говорить спустя тысячелетие. Мы нашли нашу Атлантиду, но разочарование оказалось столь велико, что перевешивало все остальное. Обеспечена ли нам немалая прибыль? Вне всякого сомнения. Станем ли мы знамениты? Я представила, как у меня берут интервью в каждом шоу, от «Круглого стола» до «Утра с Дженнифер». Деньги наверняка потекут рекой. Я уже подумывала о том, не написать ли книгу. Но все же мы надеялись, что Атлантида, вопреки всему, не умерла – или, по крайней мере, что ее можно увидеть.

– Как ты ее назовешь? – спросил Алекс, имея в виду книгу.

– «Последняя миссия», – ответила я.

Он прижал пальцы к вискам и заговорил так, как обычно разговаривают с ребенком:

– Надеюсь, ты не хочешь намекнуть, что собираешься на пенсию. Да и вообще, в заголовке не следует упоминать о себе.

– Это вовсе не про меня, Алекс, и я не собираюсь на пенсию. Это про «Искатель». Про то, как они пытаются отправиться за помощью, взяв на борт сотни детей, и у них отказывают двигатели. В радиусе многих световых лет нет никого, кто может прийти на помощь. Все, кто летел на корабле, погибают, и Марголия лишается своей единственной надежды. Трагическая история.

– Да, – согласился Алекс. – Вгоняет в депрессию. Стоило бы подбавить светлых красок.

Он сидел в кают-компании перед доской с шахматной задачей, на которую не обращал никакого внимания. Я спросила, как он собирается объявить о находке. Он неуверенно посмотрел на меня:

– Еще не решил. А ты что думаешь?

– Можно созвать пресс-конференцию вместе с Винди.

Алекс взял черного короля, внимательно рассмотрел его и поставил обратно.

– Что-то неохота. Не хочу, чтобы там появились придурки вроде Кольчевского. Почему бы нам временно не залечь на дно и не сбыть по-тихому часть товара?

– Ты же знаешь, что ничего не выйдет. Как только выяснится, что мы нашли Марголию, к нам станут стучаться все журналисты мира. Нужно понять, что мы будем им говорить.

Пришвартовавшись к станции, мы вошли на нее через палубу с нулевой силой тяжести, поскольку несли три контейнера с артефактами. Когда мы появились в главном вестибюле, нас уже ждал высокий молодой человек.

– Чарли Эверсон, – представился он. – Как прошло путешествие, господин Бенедикт?

– Все в порядке.

Алекс бросил взгляд в мою сторону – не знаю ли я, кто это? Но я никогда его не видела. Он был черноволос и держался довольно строго, но чем-то походил на тех, кто постоянно пытается впечатлить других своим общественным положением.

– Меня прислала Винди, – сообщил он. – Ей не терпится узнать, как все прошло.

– Скажите ей, что операция завершилась успешно и мы встретимся с ней завтра утром, – ответил Алекс.

– Хорошо, – похоже, ответ понравился ему. – Она с нетерпением ждет подробностей.

Я ожидала расспросов насчет того, удалось ли нам обнаружить предмет наших поисков. Но он лишь сунул руки в карманы и сказал, что Винди собирается устроить ужин в нашу честь.

– Кстати, – добавил он, – мы оплатили вам перелет на челноке. – Взгляд его больших карих глаз был устремлен на контейнеры. – За счет разведки.

– Что ж, весьма мило с вашей стороны, – сказал Алекс. – Спасибо.

– Пожалуйста. Что в контейнерах? Артефакты?

– Да, – ответил Алекс.

– Чудесно. – Молодой человек снова улыбнулся, потом посмотрел на меня и отвел взгляд. Ему явно не хватает смелости, решила я. Видимо, редко выпадает шанс как следует поразвлечься. – Поздравляю, господин Бенедикт.

– Спасибо.

– Я сообщу обо всем Винди и скажу ей, чтобы она ждала вас завтра. – Мы пожали друг другу руки. – Рад был познакомиться с вами обоими. – Он пошел было прочь, но внезапно остановился и обернулся. – Бронь оформлена на ваше имя, господин Бенедикт. Челнок отправляется в шесть.

Алекс снова поблагодарил Эверсона, и тот ушел, сказав, что его ждут другие дела.

Мы немного задержались, чтобы оформить доставку контейнеров. Кое-что из самых хрупких артефактов я сложила в коробку, которую собиралась взять с собой на челнок. Сперва нам сказали, что места для груза больше нет и контейнеры отправят следующим рейсом. Алекс показал им немного денег, и место нашлось.

У нас оставался еще почти час, когда мы вышли из офиса. Вид у Алекса был нерешительный.

– Что такое? – спросила я.

– Есть хочу.

Вокруг было полно закусочных. Но Алекс настоял, чтобы пойти в ресторан «У Карла»: свечи, тихая музыка, шипящий деллакондский цыпленок.

– У нас нет времени, – напомнила я. Час на Окраине несколько длиннее земного, но мы все равно не успели бы на челнок. «У Карла» следовало отдыхать, наслаждаться обстановкой и с удовольствием поглощать еду.

Алекс нахмурился:

– В девять будет еще один рейс. – Он посмотрел на меня большими глазами, словно хотел сказать: «Ну же, Чейз, мы несколько недель провели взаперти. Давай немного расслабимся». – Смотри на вещи проще. Не упускай возможности.

На самом деле он спрашивал о том, что я предпочитаю – приличную еду или бортовое питание на челноке. В итоге мы подошли к стойке регистрации и поменяли бронь, а затем отправились на палубу Б, где заглянули в сувенирные магазины. Я купила рубашку племяннику, а Алекс – шоколадку в дорогу, после чего мы отправились в ресторан.

Результаты путешествия были неоднозначными, но все же мы имели полное право отпраздновать наше возвращение. Нам указали на столик. Я положила коробку и сувениры на стул рядом с собой, попросив Алекса напомнить мне, чтобы я их не забыла. С дальнего конца зала, где стояло пианино, доносилась страстная музыка. Залпом опрокинув бокалы, мы уставились друг другу в глаза, словно пара влюбленных. Мы говорили о том, что у нас все получилось, что все будут толпиться у наших дверей и спрашивать, как нам это удалось. Мы заказали белых скобок – вероятно, из Внутреннего моря. Я наслаждалась каждым кусочком. Забавно, но я отчетливо помню все подробности того ужина, будто он состоялся вчера: как выглядел салат, что за подливку подали, какой формы были бокалы. Я до сих пор вижу люстру и зал ресторана, наполовину заполненный людьми. Я вижу Алекса, достигшего вершины своей карьеры, радостного и подавленного одновременно. Беда, которая давным-давно пришла к тем людям, взволновала его до глубины души. Если бы я вела себя так же, он велел бы мне взять себя в руки, ведь каждый рано или поздно умрет, и вообще все это – древняя история.

Что ж, так оно и было.

Помню его шутку насчет того, что неплохо бы создать зал славы торговцев антиквариатом: они заслужили признание, в котором им всегда отказывали. Не забыл он и поблагодарить меня за мои усилия. Думаю, к тому времени он уже выпил лишнего.