Венганза. Рокировка - Юлия Герман

— И что ты предлагаешь? Пойти к Пабло и рассказать о том, как ты спал со мной за его спиной, и развернуть войну между вами? Так?

— Да! Мьерде! Нет! — растерянно, провел рукой по волосам. — Не совсем так.

— Не совсем что?

— Я скажу ему другое, — более спокойно ответил он.

— Ты шутишь? — не могла поверить, что он готов пожертвовать бизнесом и репутацией ради нас.

— Нет, Котёнок. Я не шучу. Мы сейчас же поедем к нему и покончим с этой ситуацией, — схватил меня за руку, потащив к машине.

Ставить четкие цели и достигать их, так я жил, начиная со школьных лет, так продолжил следовать этому принципу в сознательные годы. На моем пути не встретилось ни одной вершины, что бы ни покорилась мне. Даже если ее невозможно было взять штурмом, я каждый раз находил обходной путь. Именно таким образом складывалась моя жизнь, и я не представлял, как можно существовать иначе.

Для меня оставался загадкой смысл существования тех, кому все само плыло в руки. Стоит проколоть пузырь, защищающий этих субъектов, как они уже не смогут выжить без посторонней помощи. Подобные личности для меня были инвалидами, не готовыми к реальной жизни. В моем окружении и в том обществе, где я крутился, не считая женщин, редко встречались такие образцы. Да и не попасть в наш мир кому-то, неспособному пробивать себе дорогу кулаками и прогрызать ходы зубами. Иначе в нем просто не выжить. Именно таким способом я привык добиваться своего во всем, начиная от работы и заканчивая личными интересами.

Даже наша история с Мариной началась благодаря моей настойчивости. Почему-то теперь воспоминания о причинах, по которым я обратил на неё внимание, не вызывали ничего иного, кроме сожаления. Я не раскаивался в организации отмщения Асадову, но жалел, что рассматривал Чику лишь как разменную монету, глупую девчонку. Растрачивал впустую наше драгоценное время вместо того, чтобы сразу позволить себе стать счастливым.

Подобные мысли возникали в голове все чаще и чаще, и мне становилось смешно от их бессмысленности. Невозможно предугадать, что именно тебе преподнесет та или иная встреча. Я хотел лишь сделать невыносимой жизнь Павла, а в итоге стал одержим местью настолько, что ослеп, пропустив самое важное, и разрушил единственного человека, ставшего центром моего мира. Всё же бумеранг всегда возвращается к тому, кто его запускает.

Желание вернуть время вспять и исправить наше с Мариной прошлое грызло меня ночами, когда я думал о ней, и терзало каждое мгновение, проведенное вдали от неё. Но напрасные фантазии не могли изменить реальности. Продолжать тратить убегающее в никуда время равносильно смирению с удручающей действительностью. Чего я делать не собирался. Сейчас я знал абсолютно четко, кто мне нужен не просто для жизни, но прежде всего для счастья, как знал и то, что, невзирая на все сложности, я верну Марину. И мне, мать его, никто не помешает.

В списке помех первым пунктом значился Перес. Требовалось убрать его с дороги, сохранив при этом не только начавшее возвращаться ко мне доверие Котенка, но и репутацию в бизнесе. Пусть думают, что при данных обстоятельствах невозможно усидеть на двух стульях, Возможно для кого-то, но не для меня. После визита Ивана, я не мог бездействовать, полагаясь на амигос, следящих за особняком Переса, и ждать сигнала об опасности. Я должен быть рядом с Мариной, должен быть уверен в её безопасности. В голове сразу же появилось несколько вариантов развития событий. Исключив нежелательные, остановился на единственном, способном удовлетворить каждую сторону.

Внезапный отказ Переса от встречи насторожил меня, повергая в омут неконтролируемой ярости. Я не мог поверить, что тот же пуэрториканец, наседающий на меня в течение года с предложениями о сотрудничестве, так просто отверг единственную просьбу о личном разговоре. Такое решение мало сочеталось с человеком, которого я успел узнать за это время. Я понимал, здесь замешана Марина. Другого объяснения для подобного поведения не могло быть.

Встревоженный её вмешательством, не знал, стоит злиться или паниковать. Ведь если она начинает влиять на принимаемые Пересом решения, то это значит, что после последней нашей встречи она могла решить прекратить любые контакты со мной. Даже при мысли о подобном у меня холодели руки, и накрывало волной паники. Отпускать её от себя после кратких встреч, вскрывающих каждую эмоцию, словно острой бритвой, казалось невыносимым. Но не иметь возможности быть с ней хотя бы краткий волнительный миг значило потерять её насовсем. И пусть, получать жалкие крохи внимания мучительно больно и унизительно, но стоило представить, как лишусь и этого, мир вокруг начинал терять краски, превращаясь в трафарет от жизни с Мариной. Я не хотел и не мог представить, каково это будет, лишиться её во второй раз.

Не зная, чем продиктованы её действия: болью прошлого, упрямством или же страхом потерять чертова ублюдка Переса — я решил встретиться с ней, всё еще помня об опасности в виде слизня Асадова, замышляющего что-то на её счет.

Понимая, что чем дольше я буду ждать новых вестей от неё или нового подходящего момента для разговора с Пересом, тем больше времени я предоставляю её ублюдку — дяде для решительных действий. И плевать, что именно этот мерзавец хотел провернуть, вряд ли его план окажется для Марины приятным.

Последние сомнения в незамедлительной встрече с Чикой развеялись, как только дежурившие у дома Переса амигос позвонили мне, рассказав, где она находится в эту минуту. Только единожды я испытывал подобный ужас — в ту чертову ночь, когда мне пришлось откапывать трупы девочек в поиске Котёнка. Тогда я думал о непоправимом, не в силах дышать, и боялся раскрывать глаза, получив подтверждение своему самому жуткому кошмару. Теперь она вновь отправилась на место, практически отнявшее её у меня навсегда.

Я не помню, с какой скоростью гнал к клубу, не обращая внимания на светофоры и сигналящие автомобили. Движимый страхом снова опоздать, обливался холодным потом и боялся дышать. Лишь затормозив напротив проклятого ресторана, смог выдохнуть, увидев Марину по-прежнему за тем же столиком у окна, что мне по телефону указал Маноло. Осмотревшись по сторонам и убедившись в отсутствии слежки, остался снаружи, борясь с внезапно накатившей злостью. Чем она думала, оказавшись здесь, на самом виду, перед глазами любого, желающего навредить мне? Я не заходил внутрь, стараясь не привлекать ненужного внимания к Чике. Всё еще оставалась надежда, что её не заметили недоброжелатели. Хотя для меня было вполне естественным находиться у собственного клуба, но стоит появиться с кем-то, как это вызовет вопросы.

Находясь через дорогу от Котёнка, я видел на её лице тень страха, с которым она боролась, бросая мне явный вызов. Но в тот момент я связывал подобные взгляды со зданием за моей спиной, а не лично со мной. И осознание того, что она осмысленно пришла в это место, оставившее в памяти столько шрамов, выводило меня из себя еще сильнее. Всё, чего я хотел, находясь там, чтобы она скорее покинула это проклятое место, а причины, приведшие её сюда, предстояло узнать позже. Главная задача — увезти её как можно дальше отсюда.