Чёрт, подмостный, домовой — кто ты такой? - Ирма Хан

— Ты ещё креститься начни, — обиделся старичок.

Елизар тут же принялся осенять себя крестным знаменьем, с перепугу — обеими руками.

— Ну что? Помогло? — незваный гость сочувственно склонил голову на бок.

— Бабушка говорила, — прошептал несчастный сам себе, — надо матом ругаться…

— Кстати, о бабушке! — старичок поднял вверх палец. — Езжай-ка ты, мил друг, к бабке Агафье. Запомнил?

— А-а-а…

— А-га-фье. Как только мать твоя велит к ней собираться, ты уж не мешкай, — человечек снял шапку и с наслаждением поскрёб пальцами между… рожками!

— Чёрт! Чёрт! — крикнул Елизар и замахал руками. — Чур! Чур меня! А-а-ааа… Слова застряли в горле, а коротышка вдруг стал расти, протягивая к несчастному когтистые мохнатые лапы. Чёрт открыл зловонную зубастую пасть, и неизвестно, что было бы, если бы Елизар с криком не выскочил из квартиры и не понесся бы к соседке.

— Даша! Дашка, открой! Открой говорю, убивают! Черти! Черти проклятые!

Дверь открылась, несчастный стремглав бросился на кухню, где из-за весёленьких обоев в цветочек на стене уже проступала хитрющая морда старика:

— Ябеда! — коротышка показал язык и исчез.

— Приехали, — всплеснула руками Альбина. — Допился до чертей окаянный.

— Вот он, вот он, мама! — Елизар схватил со стола чашку и запустил в стену.

Чашка со звоном разлетелась на мелкие кусочки. Даша, покачав головой, молча пошла за веником — смести осколки.

— Вы что… правда его не видели? — растеряно спросил Елизар, сидя на соседской кухне и уставившись на муссовый торт. С персиками.

— Значит, так! — Даша постучала пальчиком по айфону. — Адрес Агафьи я узнала. Или ты завтра едешь с матерью к знахарке, или я через своего знакомого упеку тебя в психушку. Понял?

— А-га-фье… А-га-фье… — Елизар уронил голову на руки, — А-га-фье...

— Поедешь, сынок? — тихо спросила мать.

— Да.

…

Они вышли на станции, растерянно оглядываясь. Оба волновались, но по разным причинам. Елизар боялся чертей и котов, Альбина — отказа Агафьи. Кто ж их знает, этих знахарок? И потом, ведь случаи разные. Вдруг сын безнадежен? Он ведь не плохой парень. Работящий. Просто… слабохарактерный. Господи, помоги!

Недалеко от платформы стоял автомобиль.

— Здравствуйте! — обратилась Альбина к пожилому мужчине за рулём.

— И вам не хворать, — ответил тот.

— Нам бы к бабушке Агафье добраться. Вы случайно не знаете, где это?

— Знаю. Сюда только к ней и ездят. Садитесь!

— Сколько это будет стоить?

— Пятьсот рублей. Устроит?

— Конечно! Давай, сынок, садись.

— Только сначала в магазин вам надо заехать.

— Зачем? — насторожилась Альбина.

— Продуктов купить. Агафья принимает по утрам. Остановитесь на местной турбазе, — сыпал местный гид чёткими, отлаженными инструкциями, — в домиках кухня, готовить сможете сами.

— И откуда Вы всё знаете? — устраиваясь рядом с водителем, спросила Альбина.

— К Агафье много народу приезжает. Вы сегодня не первые, — хмыкнул мужчина, заводя машину. — Меня Николаем Филипповичем зовут. А как вас величать, милая барышня?

— Альбина. Так Вы, значит, помощник Агафьи?

— Можно и так сказать. Я её сосед. Народ к ней постоянно приезжает. И как только узнают про неё?

— У неё очередь? — Аля заволновалась.

— Не переживайте. Агафья не откажет. Только, слышь, парень, — посмотрел Николай Филиппович в зеркало заднего вида, — тебе надо самому просить.

— Да, да, — закивал головой парень. — К Агафье. Не мешкая...

— Эк его приложило…

— Со вчерашнего дня сам не свой, — всхлипнула Альбина.

— Да вы не расстраивайтесь. Агафья многим помогла. Иначе разве ездили бы к ней в такую даль со всех концов России необъятной? Купите бутылку водки, замороженную рыбу и кирпич хлеба.

— Зачем? — удивилась Аля.

— Вам от алкоголизма избавиться?

— Да.

— Вот. Это для обряда.

Пока Альбина выбирала в магазине продукты, Елизар вызвался сходить за водкой. Он должен был выпить. Последний раз. Его мучил панический ужас, а мать спиртное ни за что не купит! Приподняв брючину, он быстро сунул за носок маленькую бутылочку коньяка, да так ловко, что никто ничего не заметил. Затем взял бутылку водки, отдал матери и сказал, что подождёт на улице.

Он не мог находиться в закрытом помещении. Последний раз лицо чёрта показалось прямо в стене! Елизар вышел на улицу, но тут же вернулся — из-под крыльца магазина выскочила кошка. Тощая. Серая. Она совсем не была похожа на огромного, холеного, чёрного как ночь говорящего кота, но всё же…

Как же избавиться от этой напасти? Он уже панически боится котов и закрытых помещений, что ж дальше-то будет? Так ведь и впрямь в психушку упекут. Нет. Он сделает всё, что бабка Агафья скажет, вот только сегодня он должен выпить. Один раз. Последний! Мочи нет терпеть этот страх…

…

Дом Агафьи стоял в стороне от дороги. Ворота невысокого забора гостеприимно распахнуты, во дворе несколько машин.

— Ступайте, — кивнул Николай Филиппович в сторону крыльца. — Я вас подожду и подброшу до турбазы.

По выложенной кирпичными плитками дорожке они прошли к крыльцу. Альбина приоткрыла и дверь и заглянула в прихожую. На диване и стульях, стоящих вдоль стены, сидели мужчины и женщины со скорбными, чуть испуганными лицами. Альбина поймала себя на мысли что она, должно быть, выглядит так же. Они с сыном тихонько прошли и опустились на свободные места в самом углу.

Скрипнули половицы. Тикали стенные часы. Аля осторожно оглядывалась. Через некоторое время двери, что напротив дивана, распахнулись. Маленькая пухленькая бабулька в длинной, до пола, юбке и вязаной кофте что-то пробормотала молодой паре с ребёнком на руках и, обведя очередь цепким взглядом, ткнула пальцем в Елизара:

— Ты! Заходи.

— Но как же… я же раньше… — начал было какой-то мужчина, но Агафья посмотрела в его сторону так, что тот не стал возражать.

Елизар встал. Альбина поднялась следом, чувствуя неловкость перед теми, кто ждали своей очереди с раннего утра.

— Сиди, — махнула старушка на неё рукой, и, пропустив Елизара, закрыла дверь.

— Вы уж простите, — прошептала Альбина, обращаясь к мужчине.

— Вы не виноваты, — смягчился тот. — Я подожду. Знаете, говорят, она чудеса творит…

…

— Ну, что, голубь, говори, зачем пожаловал?

— Мне