Невеста для Зверя - Марианна Волгина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я пожимаю плечами, все еще сонная и не понимающая, каких именно рассказов ждет от меня сестра.
Но она начинает задавать уточняющие вопросы, я на них отвечаю, и постепенно мы втягиваемся в веселую болтовню, как это обычно бывает между молодыми девушками.
Я рассказываю про университет, про свою учебу, как мне там нравится, какие там нравы, как одеваются девушки и парни, потом открываю свою скудную страницу в соцсети, которую завела в обход мамы и папы, показываю несколько фотографий города, закат, который удалось заснять с одной из крыш, острые шпили старого района, фонтаны и разноцветные здания.
Это – словно окно в другой мир, я сама туда погружаюсь с удовольствием и вижу, как Алия смотрит, широко раскрыв огромные карие глаза.
– Я хочу продолжить учебу, – говорю я, а затем, помедлив, решаю раскрыть сестре свои тайные желания, – и работать по специальности…
– Где? – она с трудом переводит взгляд с картинок на меня, моргает недоуменно.
– В Стокгольме, конечно… – пожимаю я плечами, – хотя, может быть, предложат другой город. Я учусь отлично, и обычно таким студентам предлагают сначала практику, а затем и работу крупные корпорации. Или, если они хотят дальше заниматься научной деятельностью, или обучать людей, то и крупные университеты. Может, даже в другой стране. И даже … Не в Европе.
Последнее предложение я договариваю уже шепотом. Потому что это настолько сладко, настолько невозможно… Но… Почему нет? Может, мне предложат… Гарвард? Или другой университет из Лиги Плюща? Ну а что? Все бывает, почему нет?
– Но… – Алия смотрит на меня сначала с недоумением, а затем в глазах ее появляется испуг… И что-то вроде сожаления. О чем она жалеет? Или… кого?
– Что ты так удивляешься? – я немного задета ее выражением лица, неужели приняла меня за хвастунью? Или просто не верит, что я на такое способна? – Я учусь очень хорошо, у меня самые лучшие результаты на курсе, и преподаватели меня хвалят… Конечно, – тут я пускаюсь в пространные рассуждения о том, что нужно еще и заниматься общественной деятельностью, заявлять о себе везде, где это возможно, но это же все впереди! Я еще только первый курс закончила! И все будет еще!
Алия все это слушает, не перебивая меня и прикусив розовую губу.
И смотрит на меня почему-то… С сожалением?
Я решаю, что она просто не верит мне, распаляюсь еще больше и начинаю показывать ей свои наработки. Я словно не ее убеждаю в том, что достойна такого будущего, а всех вокруг, моих папу и маму, преподавателей, друзей, родственников… Весь мир! И себя в том числе.
– Послушай… Но как ты это будешь совмещать с… замужеством? – наконец, когда я выдыхаюсь, задает вопрос Алия.
А я застываю с открытым ртом. Что? Какое еще замужество?
И тут я прихожу в себя.
Что это с тобой, Нэй? Ты забыла, где ты? Забыла, с кем говоришь?
Эта девочка мечтает выйти замуж! Как и, практически, все ее ровесницы! Ее так воспитали, это – единственное, что они считают достойным! Больше ничего! Выйти замуж, быть хорошей женой, родить детей. Этого хотят они, их сестры, их тетки, их мамы и бабушки! Это считается самой лучшей судьбой для девушки, единственно верным решением. Единственно правильным развитием!
А я тут рассказываю про перспективы стать ученым, или работать по специальности психологом, помогать людям, работать на престижной должности в корпорации… Да мало ли возможностей у современной женщины? Мало ли путей?
– Я пока не тороплюсь… – бормочу я, поспешно сворачивая окна в телефоне, – то есть, не то, чтоб я этого не хочу… Хочу, конечно. И детей хочу. Но не сразу. Сначала надо выучиться. Чего-то добиться, независимость обрести…
– Но… Тебе же выбрали уже жениха…
Я не обращаю внимания на то, что эта фраза звучит утверждением, а не вопросом, и отвечаю, презрительно фыркнув:
– Ну вот еще! Нет. Я сама хочу выбрать! И полюбить!
– Но…
– Алия, – я разворачиваюсь к ней, – я очень уважаю традиции нашей родины и мнение папы и мамы… И родственников… Но замуж так рано я выходить не хочу. В Европе вообще только после тридцати начинают об этом задумываться. А мне и двадцати нет.
– Но… Наира… Ты разве…
– Алия, хватит, – обрываю я ее, – расскажи лучше о себе, а то я что-то разошлась тут. Ты, Рустам говорил, замуж выходишь? Какой он, твой жених? Ты влюблена, да?
– Я?.. – тут Алия как-то скупо и невесело усмехается, – нет… Просто… Мы уже давно сосватаны. Ждали только моего совершеннолетия.
– Но ты же еще несовершеннолетняя?
– Ну, завтра мне восемнадцать.
– О! Как хорошо! – я тянусь обнимать, и Алия тоже обнимает. Почему-то сухо шмыгает мне в шею. А затем порывисто отрывается от меня:
– Знаешь… Пойдем гулять!
– Подожди, – я с недоумением оглядываюсь на темень за окном, – но разве можно?..
– Нет, конечно, – фыркает Алия, – но мы никому не скажем!
– Но… – я удивлена такой перемене в глазах сестры. Только что она выглядела кроткой овечкой, а теперь веселый сорванец, глаза блестят, улыбается, словно в предвкушении проказы, – как же… И куда?..
– О-о-о! Доверься мне! – смеется Алия, – одевайся! У тебя есть джинсы?
– Что-о-о?..
– Слушай, мне кажется, что мы поступаем неправильно…
Я неловко провожу потными ладошками по грубой ткани джинсов, которые одолжила мне сестра. Так неудобно, кошмар!
До этого я носила только строгие, совершенно не обтягивающие классические брюки, да и то нечасто. А так – лишь платья и юбки ниже колена. Очень сильно ниже.
А тут… Чувствую себя развратницей.
– Тебя послушать, так ты не из Европы приехала, а из деревни глухой, – фыркает Алия, смело топая впереди меня к машине.
Мы вызвали такси, по приложению. И поставили местом вызова круглосуточный магазин в двухстах метрах от дома.
И теперь топаем по узкой темной улочке, в совершенном безлюдии и моих страхах.
– Просто папа не позволял мне… И я уверена, что тебе не позволяют папа и мама…
– Папа умер три года назад, – пожимает плечами Алия, и я ахаю пораженно. Как я могла забыть? Дядя Ахмет разбился на машине. Отец еще по этому поводу высылал сестре помощь и сокрушался, что не может приехать на похороны. Как раз самое тяжелое время было на работе…
– Прости меня, ох, Алия… – я догоняю ее, разворачиваю к себе, обнимаю.
– Ну что ты… Хватит, – она гладит меня по спине, потом отстраняется, – пошли.
Мы идем дальше, и через пару шагов она добавляет:
– Теперь Рустам – глава семьи. Самый старший мужчина. Твой папа далеко, получается, только Рустам здесь принимает решения… За всех.