Москва преступная. От Хитровки до Черкизона - Сергей Альбертович Холодов

Ну и в-третьих, в своем выступлении вождь призвал всех партийных функционеров внимательно относиться к крестьянству и его нуждам. Крестьян Сталин назвал самым главным на тот момент союзником Советской власти, союзником, с которым «…мы работаем вместе, мы вместе с ним строим социализм, хорошо ли, плохо ли, но строим, и мы должны уметь ценить этого союзника». В противном случае, заметил Сталин, можно ожидать повторения тамбовских и кронштадтских событий (имеются в виду крестьянские волнения в Тамбовской губернии и восстание моряков Балтийского флота в Кронштадте).

В поисках правды

Итак, в начале 1925 года была четко сформулирована единственно правильная версия событий в Дымовке. На долгие годы она стала канонической. Однако родственники расстрелянных по этому делу людей не смирились и в течение многих лет пытались восстановить справедливость. Начиная с середины 1950-ых годов, в различные партийные и советские инстанции потоком шли письма с просьбой пересмотреть решение Одесского суда и реабилитировать невинно осужденных. И наконец в 1968 году на уровне ЦК компартии Украины было принято решение проверить эти обращения. Так «дымовское дело» спустя почти полвека снова попало в поле зрения прокуратуры и партийных органов.

Обстоятельно изучив материалы дела, партийная комиссия пришла к следующим выводам. Никаким сельским корреспондентом Григорий Малиновский не был. Действительно, в одной из газет вышла заметка, которая приписывалась Малиновскому, но это, как показала экспертиза, была фальшивка, сделанная задним числом. Более того, в годы Гражданской войны Малиновский был членом петлюровских банд и активно вербовал в них своих односельчан. После войны, несмотря на свое темное прошлое, он каким-то образом вступил в партию большевиков и заделался советским функционером. А во времена НЭПа занялся предпринимательством и неоднократно попадался на спекуляциях зерном — особенно в 1921–1922 годах, когда в Поволжье и некоторых других регионах страны разразился голод.

Павлик Морозов

Что касается его смерти якобы от рук тех, кого селькор критиковал за недостатки, то и в этом вопросе официальная версия не выдерживает никакой критики. Малиновского из чувства мести застрелил его родной брат Алексей, над которым бывший петлюровец регулярно измывался.

Итогом партийного разбирательства стала передача материалов проверки в прокуратуру Украинской ССР. В результате «дымовское дело» было пересмотрено. И в мае 1969 года приговор Одесского губернского суда от 25 октября 1924 года был отменен. Незаконно репрессированных дымовских активистов реабилитировали (многих, увы, посмертно), а Малиновку снова переименовали — на сей раз в Подлесное. Правда, страна об этом не узнала. Все делалось тихо, келейно, без широкой огласки. В отличие от самого «дымовского дела», которое, как мы уже выяснили, в течение нескольких лет гремело на всю страну.

Таким образом, самой заурядной криминальной истории, благодаря стараниям некоторых ангажированных товарищей, был придан ярко выраженный политический характер. Причем, такая трактовка событий, очевидно, в тот момент устраивала многих — и в Одесской губернии, и в Москве. Неслучайно газета «Правда» с маниакальным упорством печатала статьи Сосновского о честном селькоре Малиновском, пострадавшим от рук коррумпированных чиновников. Неслучайно известный поэт Демьян Бедный сочинил на эту тему стихи, а сама история легла в основу сюжета художественного фильма, снятого по материалам судебного процесса в Одессе.

И снова Морозов

Пример «Дымовского дела», когда банальное уголовное преступление вдруг стало трактоваться как политическое, оказался заразительным. Вспомним, например, историю с уральским школьником Павликом Морозовым, который, согласно официальной версии, донес на своего отца-кулака, занимавшегося контрреволюционной деятельностью. В итоге Трофим Морозов получил десять лет лагерей, а его дружки-кулаки в отместку убили героического школьника.

Эта версия, придуманная еще в 1932 году, была хорошо известна любому советскому человеку. Однако внимательное изучение материалов уголовного дела, предпринятое в 1990е годы, позволило несколько иначе взглянуть на эту историю. Оказалось, что никакого доноса и даже намека на него в материалах дела нет. Зато сохранились стенограммы судебного заседания, где рассматривалось дело Трофима Морозова, обвиненного в подлоге документов. На заседании Павел Морозов, вызванный в качестве свидетеля, рассказывал судьям о том, как его отец регулярно бил и унижал свою жену и детей. Все детство Павлика было омрачено такими ужасными сценами, и нет ничего удивительного в том, что на суде он свидетельствовал против своего отца.

Этого парню и не простили. В сентябре 1932 года в лесу близ деревни Герасимовка были обнаружены тела Павлика и его 8-летнего брата Феди. Убийцы — дядя Павлика Арсений Кулуканов и двоюродный брат Данила — даже не скрывали своей ненависти к Павлу и его матери. Приговор суда был вполне предсказуем: непосредственные убийцы получили «вышку», а подстрекатели — родители Трофима Морозова — длительные тюремные сроки.

Интересно, что в конце 1990-ых годов небезызвестное общество «Мемориал» пыталось добиться реабилитации убийц Павлика Морозова, ставших, дескать, жертвами кровавого сталинского режима. Однако Генеральная прокуратура России отказала в посмертной реабилитации преступников, не усмотрев в этой истории никакого политического подтекста.

И в заключение любопытная история о том, как высокопоставленные московские чиновники пытались придать откровенной уголовщине политическую окраску, но все карты спутал… простой советский опер.

Смерть делегатки

В конце 1936 года в небольшом приволжском городе Мелекесс (ныне это Дмитровград Ульяновской области) произошло убийство делегата съезда Советов Марии Прониной. Она работала в Мелекессе учительницей в школе, а по совместительству была заместителем председателя редакционной комиссии по подготовке проекта Конституции Союза ССР. Поскольку председателем комиссии был сам товарищ Сталин, то фактически Мария Пронина была у него в замах.

И вот 11 декабря 1936 года тело Прониной с многочисленными ножевыми ранениями обнаружили на одной из улиц города. Об убийстве делегата съезда Советов было немедленно доложено в Москву. Москва отреагировала молниеносно: в Мелекесс была срочно направлена бригада работников Московского уголовного розыска во главе с Виктором Овчинниковым.

С самого начала делу пытались придать политическую окраску. Газеты трубили о гнусной выходке врагов Советской власти, которые, дескать, из чувства мести и слепой ярости расправились с делегаткой съезда. А местные пинкертоны поспешили обвинить в преступлении бывших белых офицеров. Некоторые из них были арестованы.

Однако вскоре выяснилось, что бывшие белогвардейцы тут ни при чем. Марию Пронину ограбила и убила местная шпана во главе с Александром Розовым. Причем, на допросах участники преступления даже сами толком не смогли объяснить мотивы своего дикого поведения. Просто в тот день, 11 декабря, трое приятелей — Александр Розов, Виктор Федотов и Иван Ещеркин — бесцельно слонялись по городу в поисках приключений. И тут их внимание привлекла какая-то