Сто эпизодов. Повести и рассказы - Дмитрий Данилов

Вот ведь оно как. Вот ведь оно, оказывается, как. Вот ведь как иногда оно. Окрылился, поймал волну. В голосе уверенность, во взгляде оптимизм. Еще небольшая контора, БТИ (бюро технической инвентаризации, это такая контора). Великолепный цейлонский чай, посмотрите, и обычный, и ароматизированный есть, и в пакетиках, о, о, хороший чай, а этот почем, давайте мне вот этот и этот, а мне вот такого пожалуйста, купили некоторое количество пачек. Сумка стала легкой. Еще контора, нет, спасибо, мы недавно купили, спасибо, в следующий раз заходите, доброжелательно так говорят, не посылают. Уже совсем другая ситуация. Посоветовали: идите вон туда, а потом вон туда, там баня есть, банщики чай всегда покупают, пошел, баня, на крылечке стоит человек по виду банщик, курит. Чай, это хорошо, чай, а зеленый есть, есть вот по пятнадцать, цейлонский, хороший зеленый чай, давай парочку, и в пакетиках, сдача есть, конечно, есть, вот, пожалуйста, спасибо, заходи еще, давай, вон ты туда вон зайди, видишь дом, там таможня, у них деньги есть, они у тебя все раскупят. Таможня, прохладно. Снуют уверенные в себе люди. На предложение купить чай ответили заинтересованно, купили довольно много, и осталось всего три пачки, а остальное уже распродано. Вышел из таможни, сумка почти пустая, в кошельке стало тесновато. Улица, пошел по улице к станции. Прямо на улице подходит женщина, мне сказали вы чай продаете, да (обалдел слегка), продаю, что у вас есть, да вот осталось три пачки, в пакетиках и два мелколистовых, цейлонский, давайте я у вас их возьму, пожалуйста, у меня даже без сдачи будет, спасибо, всего доброго.

Все распродано. Остановился в укромном месте, пересчитал деньги, посчитал по накладной, сколько должен возвратить фирме. За всеми вычетами осталось сто двадцать тысяч, по тогдашнему курсу двадцать долларов. На эту сумму семья из нескольких человек может скромно существовать некоторое количество дней. Хорошо. Очень хорошо. Вальяжно, не спеша продвигался к станции. Все-таки покупают. Да еще как, даже на улице подходят, вообще обалдеть можно. Ощущение, как будто нашел залежи полезного ископаемого, и можно каждый день понемногу выкапывать и, как это некоторые называют, «кормить семью». О, приятность.

Приехал на фирму, отдал девушке-на-компьютере накладную и деньги за весь товар. Что, все продали? да, все продал, вы ведь первый раз, да, ну, здорово, поздравляю, спасибо, как это вы так, да вот так, приходите завтра, видите, как хорошо получается, приду, конечно, до свидания, спасибо, до свидания.

А еще рано совсем, два часа только, и весь день свободен, удивительно, надо же, солнце, лето. Домой. Семья приободрилась. Нормально, в общем.

На следующий день поехал в Солнечногорск. Сумка стала уже потяжелее, набрал побольше. Электричка долго тащилась со всеми остановками, мимо Химок, Сходни, мимо 16-го микрорайона Зеленограда, мимо промзоны Алабушево. Солнечногорск — вроде бы такое приветливое название, судя по названию это должна быть просто-таки какая-то всесоюзная здравница, пионерский лагерь Артек или что-то в этом роде. Оказалось — ничего солнечного, кроме названия. Угрюмоватый город, состоящий из косо поставленных серых и желтых домов и бредущих туда и сюда людей. Дождь, мокро пополам с землей. Проезжающие машины забрызгивают. Улицы устроены крайне по-дурацки. Не то чтобы как обычно — проезжая часть, бордюр и тротуар. А в Солнечногорске не так — проезжая часть, и сразу земля, грязная мокрая земля, по которой невозможно ходить, потому что грязно и мокро очень, а за полосой земли — узкая, выщербленная и тоже замызганная мокрой землей полоска асфальта, по которой по идее нужно ходить пешком. И кругом много деревьев, зеленых мокрых деревьев, с них капает и из-за их повсеместного нависания, а также из-за дождливой пасмурности все время темно. Даже на открытых площадях темно, потому что открытые площади тоже окружены угрожающими деревьями и темно-серыми углами домов, и очень мрачно. Побрел по грязноватым улицам, среди деревьев и людей. Все случилось примерно так же, как и в Дедовске — сначала не покупали, потом покупали. В результате купили все. Опять купили все, опять продал все. Трам-пам-пам. Поехал в фирму, опять сказали вы все продали, надо же, да, вот. Заработал сто пятьдесят тысяч. Можно существовать. Купил себе для дегустации несколько пачек чая.

Чай бывает черный и зеленый. А еще красный и желтый. Красный чай — явление редкое, а желтый — еще более редкое, он встречается только в Китае и за пределы Китая не выходит. Исходный продукт для всех этих чаев одинаковый — просто чай. Различаются они по степени ферментации. Зеленый чай — не ферментированный, желтый — слегка ферментированный, красный — слегка недоферментированный, черный — прошедший полную ферментацию. Ферментация — это такой процесс.

Чай бывает китайский (лучший из всех, конечно), цейлонский (тоже хороший), индийский (похуже, кроме Дарджилинга — этот вообще прекрасный), индонезийский, кенийский, камерунский, грузинский, краснодарский, японский. Краснодарский чай — не очень хороший. Грузинский — тоже. Английская королева Элизабет любит кенийский чай.

Японский чай бывает только зеленым, его перемалывают в ярко-зеленую пудру и потом совершают чайную церемонию. Пить японский чай — трудно, даже почти невозможно.

Крупнолистовой цейлонский чай имеет на пачках маркировку OP — orange pekoe, оранж пеко, оранжевые пики, это потому что верхние листочки куста — немного буроватого оттенка, и английские колонизаторы стали вот так обозначать этот сорт чая, или, реже, OPA (aromatized, на самом деле он никакой не ароматизированный, а обычный, непонятно, почему он так называется, может быть, неверный перевод, и A означает что-то другое, например, advanced или amused или addictive или absurd). У такого чая приятный чуть сладковатый привкус. Его можно пить с сахаром или без сахара. С молоком — это такое английское извращение, не надо пить с молоком. Лучше не выпендриваться и пить просто с сахаром, как все нормальные русские люди. Заваривать надо с таким расчетом, чтобы не доливать потом кипяток. Заваривать долго не надо, минуты три-четыре, и достаточно, если дольше держать, получится не чай, а темная жидкость для подкрашивания кипятка. Потому что там происходят химические процессы.

Использовать чай, который заварили не прямо сейчас, а, например, час или три назад — варварство.

Есть еще мелколистовой чай, маркировка BOP — broken orange pekoe, или, в просторечии, резаный лист. Для приготовления этого чая чайные листочки режут на мелкие кусочки. В Советском Союзе под маркой «Цейлонский чай» продавался именно такой чай, причем, фирмы Dilmah, хотя это и не было написано на пачках, а было написано московская чаеразвесочная фабрика. До сих пор многие советские люди его любят и считают, что он лучше, чем крупнолистовой, потому что лучше заваривается. Это, конечно же, совершеннейшая ерунда. Есть еще маркировка FBOP — flowery broken orange pekoe, то есть как бы цветочный, хотя ничего особенно цветочного в нем нет, это то же самое, что и простой BOP.

В Советском Союзе было ведомство Главчай.

Грузинский чай собирают специальными чаеуборочными машинами, это такие трактора на высоких ножках с аркой посередине, машина едет, а чайные кусты проходят в эту арку. А чай надо собирать только вручную. Поэтому грузинский чай — нехорош.