Великолепный век Сулеймана и Хюррем-Султан - П. Дж. Паркер

Александра не шевелилась; она боялась даже дышать.

В горной долине пленниц продержали несколько недель. Днем на них почти не обращали внимания. Они могли бродить между палаток и костров, выходить на луга, где паслись лошади. Тем не менее всем, особенно Александре, было очевидно, что они — пленницы. На вершинах холмов, окружающих долину, стояли часовые, которые зорко следили за всем, что творилось в крепости, созданной самой природой.

Александра присела на берегу горной речушки, протекавшей неподалеку от лагеря. Рядом устроились Марьяна и Татьяна. Другие пленницы из Львова устроились выше по течению. Они мылись и стирали одежду, выданную им татарами. Татьяна молча смотрела на быструю воду; после той первой ночи она не произнесла ни слова, и Александра отчего-то чувствовала себя в ответе за ее… беду.

Марьяна рассеянно плела венок, глядя на травянистый луг и на склоны гор, на заснеженные вершины.

— А здесь и правда красиво, — с какой-то горечью произнесла она.

— Да, красиво, — тихо ответила Александра, внимательно наблюдая за часовым, который стоял на высоком утесе и целился из лука в лань. — Очень красивое место.

Девушки легли на спину в траву, опустив босые ноги в речушку. Холодная вода словно оживила Александру. Странно, что она еще способна от чего-то получать удовольствие… Она молча смотрела вверх, на облака, которые ползли из-за гор и тянулись над долиной.

— Александра, как по-твоему, мы когда-нибудь еще увидим Львов? — прошептала Марьяна.

— Нет, и после того, что там случилось, я бы не смогла туда вернуться.

— Но разве ты не хочешь увидеть… — Марьяна прикусила губу и разрыдалась.

Александра повернулась на бок, обняла подругу и поцеловала ее в щеку. Марьяна вытерла слезы и, тяжело вздыхая, снова посмотрела вверх, на проплывающие облака. Наконец она свернулась клубочком и грустно улыбнулась.

— Пошли, — сказала Александра, вставая и поднимая на ноги Марьяну и Татьяну. — Разомнем ноги и заодно посмотрим, куда бежит эта речка.

Три девушки взялись за руки и осторожно побрели по берегу. Услышав сверху клекот, Александра задрала голову и разглядела парящего над ними одинокого орла. Он поднимался все выше и выше, кружа над полем, по которому шли девушки, — искал добычу. Александра знала, что острый взгляд птицы и зоркие глаза часовых следят за каждым их шагом. В нескольких шагах ниже по течению речушка сужалась, превращаясь почти в ручей. Девушки без труда перешли на другой берег и зашагали по густой траве. Повсюду росли ромашки, ландыши и портулак. Впереди речушка делала петлю, огибая тополиную рощу. На опушке Александра снова задрала голову. Орел стремительно летел на восток и скоро скрылся из вида.

Они шли под деревьями, слушая тихий плеск воды и шорох желтеющих листьев, и вскоре очутились на лесной поляне, закрытой со всех сторон. Здесь речушка расширялась и падала вниз с небольшого холма. У его подножия образовался небольшой пруд.

Выйдя на поляну, три девушки замерли от неожиданности. Александра осторожно подталкивала своих спутниц в укрытие, под деревья, но сама не сводила взгляда с поляны и прудика.

На большой плоской гранитной плите у края воды сидел предводитель татар. После той первой ночи, когда их привезли в лагерь, они редко видели его. Он сидел совершенно один, сбросив одежду и опустив ноги в воду. Широко раскрыв глаза, девушки смотрели, как он растирает свое тело куском замши. В холодной воде поблескивала влажная смуглая кожа. На плечах и бедрах бугрились мускулы. Длинные черные волосы доходили ему до лопаток. Марьяна ахнула, вцепившись в руку Александры; она не могла отвести глаз от предводителя татар. Вот он встал, бросил замшу на камень и, повернувшись к девушкам спиной, медленно пошел на середину прудика, туда, где вода была глубже.

Александра покосилась на Марьяну и заметила, как подруга прикусила нижнюю губу, неотрывно глядя на предводителя, входившего в воду. Когда вода дошла ему до ягодиц, он нырнул головой вперед. По поверхности воды пошла рябь. Его голова и грудь вскоре снова показались над водой. Он радостно вскрикнул и стал возвращаться к камню. На сей раз он шел лицом к девушкам. Выбравшись из воды, он зашагал по берегу речушки, энергично отряхиваясь на ходу.

Александра смутилась и покраснела. Она еще никогда не видела голого мужчины, к тому же столь откровенно довольного собой.

«А все-таки он — только мужчина, — подумала Александра. — Такой же, как и всякий другой».

Марьяна со вздохом прислонилась к тонкому тополю и сделала шаг назад.

Хрустнула веточка.

Предводитель развернулся к ним; его черные глаза разглядели девушек за сплетением ветвей. Александра и Марьяна вскрикнули и, таща за собой Татьяну, со всех ног побежали туда, откуда пришли — через рощу, по берегу речушки, слыша за спиной его громкий хохот.

В тот вечер, когда заходящее солнце осветило горную долину косыми лучами, пленницы снова собрались в палатке. После первой ужасной ночи к ним не входил ни один мужчина, и все же обитательницы палатки проводили тревожные ночи, волнуясь и молясь. Когда в лагере зажгли костры и пирующие кочевники зашумели громче, у полога показалась мужская тень.

Все обитательницы палатки следили, как тень движется ко входу. Они испуганно сжались, увидев, как рука незнакомца откидывает полог. Выйдя на середину, татарин оглядел их всех по очереди и подошел к Александре и Марьяне. Они испуганно прижались друг к другу. Он жестом приказал им встать и следовать за ним. Они повиновались. Что еще им оставалось делать? По-прежнему обнимая друг друга, они приближались к главному костру, где татары жадно поедали оленину и сырой лук. Еще две целые туши жарились на вертелах, которые медленно поворачивали двое юношей. Мужчины с жадностью пили вино из мехов.

Их повели мимо, к самым большим шатрам.

Они подошли к красивому большому шатру, обтянутому звериными шкурами. К центральному шесту был прикреплен красный матерчатый треугольник — флажок. Александра разглядела на флажке какой-то черный символ. Татарин откинул перед девушками полог шатра и жестом велел им войти. Они ненадолго замешкались, но, встретив суровый взгляд татарина, Александра решила, что им лучше подчиниться. Внутри девушки увидели звериные шкуры и ковры — такие же, как в их палатке. На центральном шесте горели факелы. Но на этом сходство и заканчивалось. Сбоку стоял низкий столик, покрытый пышной резьбой; таких Александра еще никогда не видела. Столик был завален фруктами, мясом, хлебом и вином. А поверх шкур лежали красивые ковры и подушки, шелковые и атласные; некоторые были украшены яркими разноцветными кистями.

В дальнем углу, на груде подушек, сидел предводитель в белом кафтане, отороченном золотым шитьем. Его голову украшал белый же головной убор, расшитый золотой нитью. Когда девушки вошли в палатку, он встал и протянул к ним руки в знак приветствия.

— Добро пожаловать, молодые дамы, для меня большая радость принимать вас у себя, — сказал он на их языке.