Жизненный круг - Ирина Кедрова

Да и вообще, жизнь вся перевернулась. Раньше все равны были, а теперь есть бедные и богатые. Богатые своим богатством заправляют, и все приватизируют. Вот уж слово придумали. Правильнее, по ее, Нюриному, пониманию, прихватизируют, прихватили то есть себе все, что смогли. А бедные нищают и голодают. По радио говорят: идет процесс первоначального накопления. Кто накапливает? Раньше все вместе копили богатство страны. Нюра для этого много работала, Коля ее работал, а теперь оказалось, что все, созданное ими, принадлежит не им.

Вот на пенсию она вышла – маленькая пенсия. Всю жизнь работала, детей растила, на старость не скопила. Трудно ей жить на пенсию и внука растить. Умные люди по радио да в телевизоре твердят: мы о стариках заботимся. Какая забота, если старушки милостыню у церкви просят? Еще видит она на улицах молодых инвалидов, как в далекие послевоенные годы.

Болит Нюрино сердце, и страшно ей за внука. Судьба ее суровая, двоих раньше времени забрала. Неужели и Женю возьмет? Нет, надеется она, Бог не допустит. И от этой мысли спешит в церковь, стоит перед иконами, молится, просит: «Господи, не допусти!». По ночам не спит, думает, как уберечь внука.

А Женя растет, мужает, усы уже пробиваются. Годы его жизни идут медленно и обстоятельно. Зато Нюрины мчатся словно бешеные. И не заметила, как школу парень окончил, семнадцатилетие отпраздновал. На работу определился в какую-то фирму. Вроде, товары грузит и отправляет куда-то. Сил у него хватает: высокий, плотный, широкоплечий. А Нюра против: в фирмах этих народ честный обирают, обманут мальчика. Правда, никто его не обманывает, зарплату платят исправно. Внук часть заработка ей отдает, и, надо честно признать, эта часть достаточно существенна в сравнении с ее пенсией. За что молодым такие деньги платят?

Вот и повестка пришла: призвали Воронкова Евгения Дмитриевича к выполнению гражданского долга. Другие мальчишки от армии спасаются: кто больным прикинется, кто учиться поступит, а Женя с радостью сообщил:

– Ну, бабуля, в армию ухожу!

– Да как же тебя взяли? Ты же мой единственный кормилец, – горестно запричитала Нюра.

– Бабуля, это не причина. У тебя еще сын и внуки имеются.

– Женечка, состарилась я. Доживу ль до твоего возвращения? – ищет Нюра причину, способную удержать внука.

– Обязательно доживешь, – успокаивает Женя.

– Как же я одна жить стану?

– Ты не одна: Гена с Таней помогут, Коля и Таша навещать будут. Я их предупредил, чтобы они тебя не забывали. Ты, бабуля, не отчаивайся.

Плакала Нюра. Звонила сыну, просила, чтобы тот помог вызволить внука от армии. Только Гена ее не поддержал.

– Ты что, мать, так и будешь парня у своей юбки держать? Он вырос, сам знает, что ему делать.

– А если убьют его?

– Почему его убить должны? Парень в армию хочет. Пусть идет, там он мужчиной станет.

– А ты своего сына тоже в армию направишь?

– Я не направляю, но считаю, что армия парню нужна. Я служил, и ничего со мной плохого не случилось.

– Ты, Гена, словно не на земле живешь. Послушай, что по радио говорят. В армии сейчас опасно, и ничему хорошему там не учат.

Нет, не понимает ее сын. Она же боится: вдруг отправят мальчика в Чечню?

– Не отправят, – успокаивает Геннадий, – первогодков туда не посылают.

– Как же не посылают? – горячится Нюра.

Но спорить бесполезно. Спасти своего мальчика от армии она не может, да и сам он в армию тянется. Попыталась Дмитрия убедить, тот наотрез отказался что-либо делать, «у меня, – сказал, – денег таких нет, чтоб платить военкомату за освобождение от воинской обязанности. Пусть послужит». Осталось Нюре только проводить внука и ждать с нетерпением его возвращения.

Снова жизнь вернула ее в молодые годы. Когда-то ждала Николая, теперь ждет Женю. Письма его перечитывает. В них сообщает солдат о том, чему научился, с кем сдружился, с гордостью написал о принятии присяги. Даже карточку прислал: в форме и с автоматом. Красивее и мужественнее внука Нюра никого и никогда не видела. Только кажется ей, что не обо всем тот пишет, что-то он не договаривает.

Снова спешит Нюра в святой храм. Теперь выбрала для молитв церковь Георгия за верхом, стоящую с восемнадцатого века, а значит намоленную просьбами многих людей. Один только вид бело-розовых стен чего стоит: взглянешь, и на душе легче становится. Построена церковь на средства купца Коробова. «Каков человек этот купец, – размышляет Нюра, – экую память по себе оставил!».

Просит Нюра святого Георгия – первого воина и защитника – наделить ее внука воинским уменьем, а коли придется в бою сражаться, так защитить его от погибели. Потом долго стоит перед иконой Божьей матери, чуть слышно произнося одну и ту же молитву: «Матерь Божья, спаси, защити моего мальчика. Не допусти нового горя». Мысленно просит и мужа своего Николая: «Услышь меня, помоги, Коленька, спаси нашего мальчика, замолви о нем словечко». Не понятно, перед кем Коля должен замолвить словечко, да и может ли он это сделать? Об этом Нюра не думает, она верит: муж обязательно поможет. Просит и Людочку: «Доченька моя, проводила я нашего мальчика в армию. Трудно сейчас служить, опасно. Ты там, доченька, последи, чтобы с Женей ничего худого не случилось».

В молитвах и просьбах прошел для нее первый год Жениной службы. А на второй прислали ей письмо из далекого госпиталя. Ранен Женя, операцию ему сделали, лежит и в себя не приходит. Все бросила Нюра, поехала туда. Возраст давит на нее, кости болят, глаза плохо видят, да надо внука от смерти вызволить. Поехал с ней Гена: все же врач, сам с врачами поговорит, обсудит, как к жизни племянника вернуть, мать старенькую поддержит. Татьяна ему выговорила: «Ты Женьке вместо отца. Поезжай, узнай все на месте. Привози парня домой, мы его тут выходим».

Долгим и тяжким был путь, завершившийся возвращением: привезли Женю домой. Ранение в голову тяжелое. Операцию в госпитале провели успешно, оставалось ждать, выдержит ли организм, вернется ли к нормальной жизни. Лежит Женя на кровати неподвижно, как когда-то Коля лежал. Только теперь Нюра сделает все, чтобы его поднять. Целыми днями она на медицинской вахте. Гена привлек на помощь ведущих докторов своей больницы. Таня взяла на себя полный уход за солдатом. Внуки – Коля и Таша – тоже здесь, у его постели. Никогда еще не собиралась семья полностью: сын, невестка, внуки – все рядом с Нюрой и Женей.

– Женя, – звала Нюра внука в жизнь, – очнись, посмотри, мы все рядом с тобой. Пробудись ты от сна жестокого. Пожалей меня, старую.

Просит она внука, молит Господа, мечется в несчастье. Хорошо хоть – не одна осталась. Есть, кому поддержать.

Однажды в дверь позвонили. Нюра открыла. Незнакомая девушка в джинсовом костюме, не дожидаясь вопроса, протараторила:

– Здравствуйте! Вы – баба Нюра? Я сразу догадалась, мне о вас Женя рассказывал, – при этих словах незнакомка вошла в коридор и, поставив на пол сумку, объяснила, – тяжелая, все руки оттянула.