После игры - Эбби Глайнз

— Что? — Спросила я, думая, что не верно её услышала

— К тебе гость, — ответила она.

Ладно, тогда, возможно, я правильно ее расслышала. Кто в мире мог бы навестить меня? Я знала, что это не Лоутоны, потому что если бы это было так, моя мать не была бы так спокойна. Они никогда не войдут в дверь. Я была почти уверена, что по этому поводу был бы скандал. Я направилась к двери, пытаясь угадать, кто бы это мог быть, но никто не приходил в голову. Когда я повернула за угол и увидела Брейди Хиггенса, стоящего в гостиной, я замерла. Почему Брейди здесь?

— Посмотри, какой он стал высокий, — сказала мама, улыбаясь, как будто его визит был лучшей вещью в мире. Она не понимала, что он пришел сюда, чтобы поговорить о Бриони и о том, что он слышал. Ей казалось, что он настроен дружелюбно. Все всегда думали, что Брейди просто хороший парень.

— Почему ты здесь? — Спросила я, не желая вести светскую беседу.

— Райли, — тон матери был предупреждающим. Но мне было все равно.

— Я бы хотел поговорить, кое о чем, — сказал он своим «я хороший, просто поверь мне» голосом.

— Это тебя не касается, — огрызнулась я в ответ. Он был другом Гуннера Лоутона. Они были близки, и я совсем ему не доверяла.

— Райли, — сказала мама, пытаясь привлечь мое внимание. Я игнорировала ее. Это была моя проблема. Ей нужно было отказаться от этого.

— Все в порядке, Миссис Янг. Я заслужил это. Я не был добр к Райли два года назад, и я принял сторону Лоутонов, — сказал он, взглянув на мою маму, а затем снова на меня. — Но я хотел бы поговорить с тобой сейчас. Понять. Выслушать.

Мне не нужно было, чтобы он понимал или слушал. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Я бы спросила его именно об этом, если бы это не довело мою мать до истерики.

— У меня все прекрасно. Мне все равно, что ты или кто-то другой думаете или во что верите. Я уже давно перестала пытаться кого-то в чем-то убедить. Просто уходи. Оставь меня в покое.

— Райли, хватит. Я бы хотела поговорить с тобой на кухне, — сказала мама строгим голосом. Я хотел сказать ей "нет", но была не настолько глупа.

Я развернулась на пятках и направилась на кухню. Она что-то прошептала Брейди, и я закатила глаза. Её подкупал его вид и действия «хорошего парня», как и всех остальных. Тьфу. Меня от этого тошнило.

— Я не могу поверить в то, как ты себя ведешь. Этот парень пришел сюда, потому что верит тебе. Он видел Бриони и, хочет поговорить с тобой. Загладить свою вину. Почему ты не можешь ему позволить? Он может быть хорошим другом. Ты говоришь, что тебе не нужны друзья, но это не так! Тебе больше, чем кому-либо из тех, кого я знаю, нужен друг. Тот парень, что стоит в дверях, очень хороший.

Мое лицо пылало от гнева, кипевшего во мне.

— Этот парень, — прорычал я, указывая пальцем в сторону гостиной, — два года назад отвернулся от меня и назвал лгуньей. Он должен был быть моим другом, но он никогда не слушал меня. Никто здесь этого не делал. Почему ты думаешь, что я дам ему шанс сейчас? Потому что он хочет, чтобы его совесть очистилась? Ну, мне не жаль его.

Мама покачала головой и опустила руки с бедер, но в ее глазах была мягкость.

— Честно, Райли, когда ты отпустишь всю эту боль и горечь? Да, тебя обидели самым ужасным образом, и у меня разрывается сердце, когда я думаю об этом. Но ты получила прекрасный подарок. И ты это знаешь. Ты замечательная мама и ты такая сильная. Но ты держишься за эту боль и не пускаешь других. Это не очень хороший пример для Бриони. Тебе нужен друг, милая. Пришло время кого-то впустить, и из всего, что я знаю о Брейди Хиггенсе, он действительно хороший парень.

Ну и дерьмо. Это было низко. Вовлекать в это Бриони. Я постараюсь, чтобы ее уши никогда не услышали о прошлом и о том, через что я прошла. Я хотела, чтобы она была в безопасности. Я сделаю все, что смогу, чтобы сделать ее жизнь счастливой и полной.

— Это несправедливо. Бриони ничего не знает.

Мама пожала плечами.

— Может, и нет, но она видит твои поступки. Однажды она поймет, что ты несешь в себе горечь и боль. И что ты строишь стены вокруг себя. Она научится делать то же самое.

Вот что сломало меня. Если она была права, а моя мать редко ошибалась, я не могла жить с этим. Я была в режиме самосохранения. Это была нелегкая жизнь, но после всего, через что я прошла, это был единственный способ справиться с ней. Я с легкостью никому не доверяла. Или вообще не доверяла. Но это не значит, что я хочу, чтобы Бриони жила, как я.

— Но почему Брейди? Как мои слова могут это изменить? Он не станет моим приятелем. У него есть футбольная команда, о которой нужно беспокоиться, и стипендия колледжа. Мой разговор с ним ничего не дает.

«Но облегчит его вину», — мысленно закончила я.

Я все еще считала это несправедливым. Я хотела, чтобы он чувствовал себя виноватым. Он должен.

— Ты этого не знаешь. Дай ему шанс, — ответила мама.

Я бы пошла, выслушать его просто потому, что если бы я этого не сделала, моя мать не молчала бы об этом в течение нескольких недель. Возможно, месяцев. Я не хотела снова слышать имя Брейди Хиггенса после сегодняшнего вечера. Может, он и не был первым в списке людей, которых я ненавидела, но он все равно был в этом списке.

— Хорошо, — вздохнула я и повернулась, чтобы вернуться в гостиную, надеясь, что Брейди уже ушел.

Но он этого не сделал.

Он стоял, засунув руки в карманы джинсов, и смотрел в мою сторону. Наши глаза встретились, и я увидела в них неуверенность. Он все еще не был уверен, что поверил мне. Мне было все равно, даже если и так. Мне было все равно, если бы кто-то поверил. Вот и вся история.

— Мы можем поговорить, но не здесь. Я не хочу, чтобы Бриони проснулась и что-нибудь услышала.

Он кивнул.

— Понятно. Хочешь прокатиться?

Нет. Мне хотелось принять ванну и забыть, что он приходил.

Продолжай носить свой венец святости

БРЕЙДИ

Райли выглядела так, словно готовилась пройти сквозь огонь. Она не хотела быть здесь со мной, и она определенно не хотела садиться в мой грузовик. Я слышал большую часть их разговора через тонкие стены. Не то чтобы я пытался подслушать, но Райли говорила громко, и она была в бешенстве.

То, как она говорила, заставило меня поверить ей еще больше. Это было настолько убедительно, насколько возможно. Она двигалась дальше и хотела оставить все это позади. От того, что ее мать сказала, что ей нужен друг, у меня заболела грудь. Я никогда не был без друга. Но последние два года Райли жила без друзей.

Я подошел, чтобы открыть ей дверь, но она резко обернулась и уставилась на меня.

— Я могу сама открыть ее.