После игры - Эбби Глайнз

— Твоя бабушка все еще живет в том же доме? — спросил он, сворачивая на ее улицу.

— Да.

Он знает, как туда добраться. Мы выросли вместе. Учились в одной школе, ходили на одни и те же вечеринки, играли в одном и том же парке.

Наконец он подъехал к ее дому, и я крепко обняла Бриони. Мне нужно было затащить ее внутрь, прежде чем я заберу коляску.

— Давай я отнесу ее в дом, а потом вернусь за коляской, — сказала я ему.

— Я займусь коляской. Вы идите внутрь.

Я не стала спорить. Открыв дверцу грузовика, я поспешила по тротуару к безопасному дому. Войдя внутрь, я позвала маму, но она не ответила. Я хотела передать ей Бриони, чтобы я могла вернуться и взять коляску. Вместо этого я опустил ее на землю.

— Подожди здесь. Давай я возьму твою коляску.

Она кивнула, и я повернулась, чтобы уйти, когда Брейди подбежал к двери, держа ее промокшую коляску.

— Спасибо, — повторила я.

Он кивнул.

— Всегда пожалуйста.

Маленькая ручка Бриони потянула меня за штанину.

— Мамочка мокрая.

Глаза Брэди расширились, и я поняла, что она только что сказала. Думаю, теперь он знает. Да, и в конце концов, она не была моей младшей сестрой.

Я натянуто улыбнулась ему и закрыла дверь, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще.

Особенно для Райли

БРЕЙДИ

Мамочка? Она назвала Райли мамой. Я слышал это, и взгляд Райли подтвердил это. Что это значит? Неужели она забеременела так скоро после отъезда из города?

Или раньше? Может её ложь о Ретте, была попыткой свалить свою беременность на кого-то, от кого, по ее мнению, можно было бы получить деньги? Если так, то это было отстойно. Она почти разрушила будущее Ретта из-за того, что ей нужно было найти кого-то в качестве отца. Это не мог быть Гуннер, потому что она не спала с ним. Мы все это знали. Кто-то залез ей под юбку, и ей пришлось солгать. Это было очевидно.

Неужели ей так сильно было наплевать на Гуннера, чтобы спать с ним? Вот этого я никогда не понимал. Зачем нужно было лгать о старшем брате? Почему бы не солгать о своем парне? Если только она не считала Ретта более правдоподобным, чем Гуннера. Наверное, я никогда не пойму, зачем она это сделала. Нет смысла пытаться понять ее.

Факт на лицо, у Райли теперь есть ребенок. Маленькая симпатичная девочка. Она казалась хорошей мамой, но я едва видел их вместе. Она могла бы быть ужасной мамой, кто её знает.

Все размышления о Райли и Бриони остались со мной до конца вечера. Я никому не сказал, что подвез ее просто потому, что не хотел объясняться. Я не должен был этого делать. Мне хотелось бы думать, что любой из моих друзей сделал бы то же самое. С ней был ребенок, а на улице лило как из ведра. Но я не был так уверен. Ненависть, которую они все испытывали к ней, была глубока.

Хотя в последнее время я видел некрасивую сторону Ретта. Он явно был кретином, особенно по отношению к Гуннеру. Интересно, поверит ли Гуннер Райли теперь, когда он знает, что за человек Ретт на самом деле.

Мысль о том, что, возможно, Райли не лгала, крутилась в моей голове. Но я просто не мог заставить себя смириться с тем, что Ретт был настолько извращен и болен, что на самом деле изнасиловал ее и солгал об этом. У него были свои проблемы, но он не был жестоким. Только не так.

Качая головой и желая избавиться от этих мыслей и занять голову чем-то другим, я направился к чердачной лестнице, чтобы вбежать в свою спальню, которая теперь находилась там.

Дверь моей старой спальни была открыта, и моя кузина Мэгги сидела на кровати с книгой в руке. Я остановился в дверях.

— А где Уэст?

Она подняла голову.

— Он проводит день со своей мамой.

В этом он был хорош. Он заботился о маме и оставался в норме. После смерти отца они пережили несколько тяжелых периодов.

— Это хорошо, — сказал я, все еще стоя на месте.

Мэгги заложила страницу и закрыла книгу, лежавшую у нее на коленях.

— Тебе нужно о чем-то поговорить, Брейди? — Она наклонила голову и посмотрела на меня так, словно уже знала ответ на этот вопрос.

Может, мне действительно нужно было поговорить.

Я пожал плечами.

— Не уверен.

Она вздохнула и подняла книгу.

— Давай поговорим. Ты все равно прервал мое чтение.

Я знал, что если кто и будет держать рот на замке, так это Мэгги. Она не разыгрывала драму и не участвовала в ней. Она также уделяла людям больше внимания, чем большинство, и я доверял ее мнению.

Я вошел в комнату и сел напротив нее на стул, стоявший в углу.

— Я подвез Райли Янг домой во время шторма. С ней был ребенок. Маленькая девочка, не намного старше младенца, на самом деле.

Вот. Я признал это.

Мэгги пристально посмотрела на меня и ничего не сказала.

— И это все? Ты подвез девушку и чувствуешь необходимость открыться по этому поводу?

Я думал, что Мэгги уже слышала историю Райли Янг.

— Ты пропустила ту часть, где я сказал Райли Янг? Та девушка, которая обвинила Ретта в изнасиловании и чуть не лишила его стипендии?

— Я знаю, кто такая Райли Янг. Вы все ее атаковали. Я в курсе этой истории. Но с ней был маленький ребенок, а на улице была буря. Я надеюсь, что кто-нибудь предложил бы ее подвезти. Если бы ты этого не сделал, то ты должен был чувствовать себя плохо. Но ты сделал это, так что я не понимаю, о чем весь этот разговор.

Вздохнув, я откинулся на спинку стула, и некоторое время смотрел в окно. Как я мог объяснить это Мэгги? Она не была в команде «дружим против Райли» и никого не ненавидела. Она была терпелива и снисходительна.

— Маленькая девочка назвала Райли мамой, — сказала я, надеясь получить от нее больше отклика.

Глаза Мэгги расширились.

— О, значит, она вернулась с ребенком. Она может быть от Ретта?

Наконец-то до нее дошло.

— Именно это и заставляет меня задуматься. Она оболгала Ретта, чтобы вытянуть из него деньги, когда узнала, что беременна. Это все имеет смысл. И когда Гуннер узнает об этом, его жизнь станет еще сложнее. У него и так достаточно забот.

Нахмурив лицо Мэгги смотрела прямо на меня. Как будто я сделал что-то не так.

— Или Райли могла сказать правду. Судя по тому немногому, что я видела в Ретте Лоутоне, я не делаю ставки на его высокие моральные принципы. Почему вы все так уверены, что она солгала?

То самое, что мучило меня, так легко вырвалось из ее уст. С другой стороны она не говорила о парне, который был ей как старший брат. Она не знала Ретта. Не так, как я.