Проклятие Кантакузенов - Владимир Александрович Андриенко

— Я ведь Степан Андреевич бывал в валашском замке рода Кантакузенов! И там слыхал историю одну. Тебе будет полезно знать. В деревушке, что стоит неподалеку от замка как-то помер старик. Но через два дня после похорон явился он ночью к своему сыну и просил дабы ему поесть дали. Старика накормили и он ушел. Но спустя неделю снова явился и сына его нашли наутро мертвым.

— Похоже на историю в доме Антиоха Кантемира.

— Его мать из Кантакузенов, Степан Андреевич! Еще бы было не похоже. И тогда в деревне, по которую я тебе говорил, померло больше ста человек. И токмо сожжение трупов, и ритуалы тайные помогли тогда остановить зло, которое вырвалось на свободу.

— Значит, веришь ты, сударь, что подобное могло произойти?

— Я ведь сказал тебе, Степан Андреевич.

— Но в чем причина, Карл Карлович? В чем причина воскрешения Тишки?

— Болезнь особая, Степан Андреевич!

— Болезнь? И что сие за болезнь, что покойников из могил поднимает?

— Ну, может, и не болезнь, Степан Андреевич. Это я так сказал про болезнь.

— Карл Карлович, ты врач и научными знаниями богат. А ныне про вурдалаков говоришь?

— Не сказал я ничего про вурдалаков Степан Андреевич. Это невежественные крестьяне так именуют сие явление. Что могут они понимать? Вот и видят во всем магию и бесовские силы.

— Но тогда что это? Пусть ты прав. Предположим. Но как ты можешь сие пояснить без бесовщины?

— Слыхал ты, Степан, про «фараонов состав»?

— «Фараонов состав»? Нет, — признался Волков. Он никогда ранее не слышал про это.

— Это средство особенное, пришедшее к нам из глубины веков. Потому оно так и названо «фараонов состав». Хотя его называли и по-иному. «Яд роковой змеи». «Зелье Клеопатры» и еще много как. Есть сведения, что в роду Кантакузенов знали про сие средство. И я хочу побольше узнать про него.

— Но что это такое?

— Говорят средство тайное. То, что жизнь продлить способно. И здесь есть след того состава, Степан. Ведь что мне ведомо? Токмо слухи да россказни. А я истину знать желаю, Степан Андреевич.

— Что сие значит? — Волков внимательно посмотрел на де Генина.

Доктор откинул ворот своей рубахи и показал Волкову шею.

— Вот здесь! — он указал пальцем. — Здесь у Тишки было два едва заметных следа.

— И что это за следы были?

— Вроде укуса змеиного. И боюсь здесь не в змее дело, Степан.

— А в чем, Карл Карлович? Поясни?

— «Фараонов состав» содержится в особом предмете. Каков он на вид я не могу знать. Но Тишку тем составом пользовали.

— Кто пользовал?

— Да кабы я знал, Степан Андреевич! Я с тобой тем делом заниматься стану, коль ты не против.

— А с чего мне быть против? У нас в сыскном все бегут от дела сего. Шишек токмо нажить можно, а более ничего.

— Дак мне, Степан, чинов ваших не надобно. Я давно понять хотел тайну рода Кантакузен. Рад, что тебе сие дело доверили.

— Со мной еще коллежский асессор Тарле Иван Карлович к тому делу назначен.

— Слыхал про него, — ответил де Генин. — То человек добрый. Но скажи мне, Степан, что сам про сие думаешь?

— После следов на шее у Тишки на Ваньку Каина думаю.

— Каин? Разбойник? А он то здесь каким боком?

— Это не просто тать и вор, Карл Карлович. Это шельма известная. Я по делам проследил путь сего злодея. Сын крестьянский из села Иваново на Москву в 1718 году попал. Был он определен к барину майору Заславскому как слуга. Слыхал про сие, Карл Карлович?

— Нет, Степан Андреевич. Расскажи!

— Дак майора Заславского обокрал сей Ванька да сбежал из дома. Майор в розыск подал и Ваньку поймали. И быть бы ему биту на конюшне батогами, но сей вор хитер оказался. Он донос на барина подал.

— Вот как? — удивился де Генин…

***

История Ваньки Каина.

Высокий и сильный сын крестьянский Иван не дураком уродился. С малых лет понял он, что жизнь крестьянская трудна и не столь радостями богата. Видал он, как батя его спину гнул, и как по той спине плети гуляли. От того и напросился он на Москву в дом барский. Сумел угодить управляющему и тот отправил его к их природному господину, майору гвардии Алексею Заславскому.

Попав на Москву, пристрастился молодой слуга в трактире бывать «У Большого моста», где воровские людишки гуляли да подвигами своими похвалялись. Вот там и набрался молодой слуга мудрости житейской и сам решил к гулящим людям пристать.

Знал Ванька, что барин его при войсковой кассе состоит и ворует оттуда безбожно. И решил он взять то, что барином украдено. Взял золото да сбежал.

Но майор был ушлый и Ваньку через два дня поймали. Был он доставлен в допросную, и собирались его бить батогами нещадно и барину выдать головой.

— Я государево дело скажу! — заорал тогда Ванька. — Государево дело знаю!

И те слова пойманного холопа услыхал фискал7 господин Нестеров.

— Стоп! — сказал он. — Подать сюда того холопа!

И Ваньку перед очи Нестерова поставили.

— Говоришь, что государево дело ведаешь? Так?

— Так, ваше благородие! — ответил Ванька.

— Коли солжешь, быть тебе на плахе! Мое слово крепкое!

— Не лгу, ваше благородие! Знаю государево дело! На майора Заславского знаю! И показать могу!

И выдал Ванька своего барина и про все его дела рассказал. Майора за караул взяли и в допросную направили. А Ванька вольную получил и вышел с награждением в пять рублёв серебром. Так он и получил прозвище Каин…

***

3

Трактир «У Большого моста».

В трактире было тепло, пахло щами, мочеными яблоками да грибами сушеными.

Статный парень в красной рубахе перепоясанной кушаком сидел за столом с десятком собутыльников и пил хлебное вино (водку), заедая его пирогами и да блинами с икрой. То и был знаменитый Ванька по прозвищу Каин.

Михайло Голубев бывший солдат, ныне дезертир и вор, хвастал, что де нет силы которая его хитрость преломит.

— А все отчего сие? — говорил Голубев. — Талисман заветный имею! Вот и везет!

— Брешешь! — выкрикнул один из собутыльников.

— Брешу? — вскричал бывший солдат. — Дак нет же! Я сбег из полка и никто не поймал меня! То раз!

Солдат стал загибать пальцы.

— Затем, когда всех наших в трактире взяли, кто спасся? Я токмо один! То два! И послух* (*Послух — доносчик) на меня не показал на допросе! Во как! То три!

Каин токмо ухмылялся похвальбе солдата. Ему ещё ничего не пришлось пережить, а он дурак накликает беду на свою