Серебряная кровь - Рейчел Хартман

– Вы считаете, ему стоит отправиться в сопровождении арда?

– Нет. Порфирийцы почувствуют угрозу и вряд ли пойдут на уступки, – серьезно проговорила Эскар. – В Порфири есть свой собственный ард – драконы-изгнанники. Им грозило изменение памяти, и они предпочли неполноценную жизнь в человеческом обличье. В этом суть нашего договора: порфирийцы следят за отступниками, а мы не трогаем их бесценную долину. Комонот может помиловать нескольких изгнанников и позволить им вернуться домой. Тогда они последуют за ним.

– Скольких именно? – поинтересовался Киггз, тут же заметив в этом плане слабое место.

Эскар пожала плечами:

– Оставьте этот вопрос мне.

– И Орме, – добавила я. Мне нравилась мысль о том, что он может помочь Комоноту.

Услышав имя дяди, Эскар на секунду опустила взгляд, и ее нижняя губа немного дернулась. Я увидела – даже скорее почувствовала, – что заместитель секретаря прячет улыбку, и взглянула на отпрысков королевской семьи, но они, видимо, ничего не заметили.

Ей нравился Орма. Я знала это точно. На секунду меня охватила жгучая тоска по нему.

Эскар опустила руку в глубокий карман брюк и достала запечатанное письмо.

– Это тебе, – сказала она. – Орма не может отправлять послания по почте или с помощью тников, поскольку это слишком рискованно. По его словам, я тиранично обрекаю его на безопасность.

Восковая печать, ломкая от холода, раскрошилась под моими пальцами. Я сразу же узнала почерк, и мое сердце забилось быстрее. Наклонившись к пламени, пляшущему в камине, я начала читать слова, небрежно написанные родной, до боли знакомой мне рукой:

Эскар расскажет тебе, где я нахожусь. Мы с тобой говорили об этом достаточно часто; я принялся за исследование, которым намеревался заняться. Ты вспомнишь. Мне неожиданно повезло, но я не могу изложить здесь то, что выяснил. Я пишу тебе это письмо (несмотря на предостережения Эскар) только потому, что одна моя находка может пригодиться твоей королеве.

У меня есть причины полагать, что вы с другими полудраконами можете сплетать ваши сознания воедино. «Словно бусины на нитке» – вот как это описывают. Сделав это, вы возведете барьер, незримую стену, достаточно крепкую, чтобы остановить летящего дракона. «Словно птицу, что бьется в окно», как утверждает мой источник, чей дар красноречия превосходит мой. Ты будешь поражена, когда узнаешь, о ком я говорю.

Чтобы научиться этой технике, нужно тренироваться. Чем больше итьясаари свяжут свои сознания, тем крепче получится барьер. Я думаю, не нужно уточнять, как это может вам пригодиться. Ты должна найти своих собратьев как можно скорее, пока война еще не пришла на юг. Если ты не сдашься на полпути, поиски приведут тебя сюда.

Все в арде,

О.

Пока я была занята чтением, Эскар объявила, что устала. Глиссельда сопроводила ее до выхода из комнаты и подозвала сонного пажа, чтобы он отвел Эскар в ее покои. Я отмечала все это краем сознания; также я чувствовала, что Киггз следит за мной. Дочитав до конца, я встретилась взглядом с принцем. В его темных глазах читался вопрос.

Я попыталась ответить ему бодрой улыбкой, но письмо пробудило во мне такую гамму противоречивых чувств, что я не могла сосредоточиться ни на чем другом. Читать весточку от Ормы было одновременно радостно и горько – вся моя любовь к нему перетекала в печаль из-за того, что ему приходилось находиться в бегах. Что до его предложения, оно вызывало во мне смесь восторга и ужаса. Я так давно хотела найти своих собратьев, но, с другой стороны, помнила тот кошмарный случай, когда полудракон вторгся в мое сознание. Одна мысль о том, чтобы связать свой разум с чьим-то еще, заставляла меня ежиться от ужаса.

– С интересом послушаю, как Комонот отреагирует на ее план, – проговорила королева Глиссельда, снова опускаясь на свой стул. – Наверняка он уже обдумывал эту мысль и отказался от нее. К тому же это большой риск для Горедда – что будет, если Комонот оспорит обвинение и проиграет? – Ее голубые глаза метались от моего лица к лицу Киггза. – Что у вас за странные гримасы? Я что-то пропустила?

– У Ормы возникла идея, – сказала я, протягивая ей письмо. Глиссельда взяла листок в руку. Киггз наклонился к ней – его темные волосы коснулись ее золотистых локонов – и начал читать через ее плечо.

– О каком исследовании он говорит? – спросил Киггз, взглянув на меня поверх головы Глиссельды, все еще склонившейся над письмом.

– Он ищет упоминания о полудраконах в исторических документах, – пояснила я. – Дядя стал заниматься этим во многом из-за моих странностей – твердо вознамерился узнать, существовали ли раньше существа, подобные мне.

Я успела рассказать им про свой воображаемый сад, так что они имели некоторое представление о том, что я называла «странностями».

– «Во многом»? – От Киггза не ускользнуло то, как я построила предложение. Он был слишком умен. Мне пришлось отвести взгляд, поскольку я опасалась, что моя улыбка выдаст мысли, о которых ему не стоило знать.

– Еще Орму раздражала нелогичность того, что ни в драконьих архивах, ни в литературе Горедда нет никаких упоминаний об отпрысках людей и драконов. Святые упоминают о «выродках», также существуют законы, запрещающие межвидовую любовную связь, но на этом все. Орма не сомневался, что хоть кто-нибудь, да должен был провести подобный эксперимент и записать его результаты.

Разговоры о драконьих «экспериментах» обычно вызывают у людей смесь удивления и отвращения. Судя по лицам королевы и принца, они не стали исключением из этого правила.

Я продолжила:

– У порфирийцев есть слово для того, чем я являюсь, – итьясаари. До Ормы дошли слухи, что порфирийцы более лояльны к… – я осеклась. Даже сейчас, когда правда о моем происхождении стала известна всем, мне было трудно говорить о практической стороне того, как я появилась на свет. – Он подумал, что в их книгах могли остаться полезные записи.

– Видимо, он был прав, – проговорила Глиссельда, еще раз пробежав глазами по письму. Потом она обернулась ко мне и улыбнулась, похлопав по пустому стулу, оставшемуся после Эскар. Я придвинулась ближе к королевским отпрыскам. – Как тебе идея с «незримой стеной»?

Я покачала головой:

– Никогда не слышала о подобном. Даже не могу себе представить, что это может быть.

– Это должно быть нечто похожее на ловушку святого Абастера, – предположил Киггз. Я бросила на него взгляд, полный удивления. Принц довольно улыбнулся. – Я что, один читаю священные писания? Святой Абастер умел управлять небесным огнем. Он мог сплести из него сияющую сеть и поймать в нее летящего дракона.

Я застонала.

– Я не читала святого Абастера с тех пор, как увидела строчки: «Женщины Южных земель, не допускайте змея до вашего ложа, а не то страшное проклятье навлечете на себя».

Киггз медленно моргнул, как будто только сейчас понял смысл этих строк.