Нестор - Андрей Валентинов

Есть глушитель! С ним пистолет стал заметно тяжелее, и Соль поспешила перехватить оружие двумя руками. Стрелять рано, сейчас требуется молоток.

Тре-е-есь!

В недописанном романе отважная двенадцатилетняя героиня поступила куда умнее. Заранее купив баночку меда, намазала им газету, приложила к оконному стеклу… Ничего, сойдет и так! Только бы не порезаться…

Соль, осторожно просунув руку сквозь дыру в стекле, нащупала задвижку. Повернула. Пальцы скользнули, она, закусив губу, повернула еще раз. Дверь приоткрылась. Есть!

В комнате темно и тихо, но из-за приоткрытой двери, что ведет в коридор, – какой-то странный шум.

Пистолет – в правую. Вперед!

Уже у самой двери поняла, в чем дело. Шум никакой не странный, просто в ванной льется вода. Время позднее, здешний обитатель решил принять душ перед сном.

Усмехнулась, распахнула дверь настежь, впуская в коридор холодный воздух. Почувствует? Почувствует! Решит, что забыл закрыть балкон, поспешит восстановить статус-кво…

Выглянула в коридор, никого не заметив, тихо ступая, прошла к входной двери. Кажется, именно здесь телефонный провод. Вот он, у самого плинтуса.

Оружие положила на коврик, достала из-за пояса нож.

Теперь можно возвращаться в комнату и спокойно ждать. Пусть отмывает свою грязь!

* * *

Когда Соль была совсем маленькой, отец объяснял все просто. Люди бывают хорошие, но иногда встречаются и плохие. Поэтому доверять следует тем, кого знаешь и кому веришь. А потом принес детскую книжку с картинками и показал ту, на которой красовался герой-рыцарь в полном доспехе верхом на сером коне.

– Ты что, папа, и в самом деле рыцарь? – не поверила маленькая Соль. – А-а… А меч у тебя есть?

Много позднее отец познакомил ее с руководителями «Общества немецкого Средневековья», с теми, кому верил сам. Девочка даже выполняла нехитрые поручения – перезвонить, передать, напомнить. А потом пришлось ходить на похороны. Три года назад по рядам рыцарей словно коса пронеслась. Ордена избрали новых гроссмейстеров и ландмейстеров, но с ними отец встречался реже и не спешил откровенничать.

В отличие от Германии, где старину уважали, Франция, глубоко вспаханная революционным плугом, казалась пустыней. С «почетными легионерами» говорить не о чем, прочие же были откровенными самозванцами, подобно многочисленным «наследникам» давно сгинувших тамплиеров. Маленькими островками оставались чудом уцелевшие приораты Ордена Святого Лазаря Иерусалимского и Странноприимного Ордена Святого Иоанна. С ними отец и поддерживал связь. Возможности у братьев не слишком велики, но им, рыцарям Клеменции, они помогали.

Все изменилось месяц назад.

* * *

Шум воды стих, негромко хлопнула дверь в ванной. Соль поправила лежавший на коленях «парабеллум» и вдруг поняла, что она во Франции – последняя. Те, что отстреливались на улице Шоффай, наверняка уже мертвы. Отца, если он жив, должны были два дня назад вывезти в Италию друзья из Туринского приората ордена Святого Лазаря. Если и они предали, значит, отец тоже мертв. Завтра или послезавтра уедет она сама.

Францию, родину предков, они потеряли. Смогут ли вернуться? После гибели Транспорта-2 связь с Клеменцией практически прервалась, за два года прислали только один корабль. И еще приказ: перейти на нелегальное положение, аппаратуру и все запасы, кроме хранящихся в тайниках, уничтожить, ждать дальнейших распоряжений. Ждать, ждать, ждать…

Тяжелые шаги в коридоре, громкое сопение, легкий скрип двери. Вот и свет загорелся. Следовало поздороваться, но она даже не взглянула.

– С-соль! – надтреснутым басом прозвучало с порога. – Соль, девочка! Что случилось? Почему…

– Потому, крестный.

Эжен Виктор Бертье, давний друг отца, «человек, влюбленный в Грааль», как сказал когда-то папа. Профессор, европейское светило, а еще шутник, душа общества и великий дамский угодник.

Ее крестный отец. Рыцарь…

Она наконец-то взглянула. Толстяк с мокрой бородой в китайском халате и шлепанцах. Волосатое брюхо, ноги волосатые. И душа шерстью поросла.

Подняла с колен пистолет и спокойно прицелилась – прямо в брюхо.

– Предложила бы тебе кресло, крестный, но лишнего нет, а вставать не хочется. Так что садись прямо на ковер. И, очень прошу, не заставляй меня стрелять.

– Но Соль!..

Бас обернулся фальцетом. Ствол пистолета дрогнул, и профессор Бертье грузно опустился на пол. Запахнул халат, задышал громко.

– И не стыдно! Грозить оружием – и кому?! Влезла через балкон, стекло разбила… Ты уж извини, но я буду вынужден всё рассказать Жеану…

Соль кивнула.

– Расскажешь, когда встретитесь. Начальство наверняка поручило тебе узнать, где мой отец, но это крестный, извини, вам знать ни к чему. Кстати, на кого работаешь? На майора Грандидье или на кого-нибудь повыше? Впрочем, разницы нет, рыцарь Эжен. Ты предал всех нас – и Грааль свой тоже предал. Но это мы обсуждать не станем…

– Почему? – взгляд крестного внезапно налился злобой. – Спрашиваешь, Соль, на кого я работаю? На Францию, девочка. Когда мы познакомились с твоим отцом, мне обещали помочь в исследованиях древней Окситании, альбигойцев, катаров. Вы же прямые их наследники! А чем кончилось? Грязная политика, заговоры, террор!..

Голос загустел, налился металлом. Соль поморщилась.

– У меня хорошая память, крестный. В Берлине ты много раз повторял, что республика во Франции умирает, что только возрожденная аристократия сможет спасти и твою родину, и всю Европу. Все-то ты знал! Между прочим, пока нас не начали отстреливать, по нашей вине не пострадал ни один французский гражданин. Мы даже ваших шпионов отпускали. Помнишь художницу, внучку Верлена, за которую ты просил? И правительство о нас знало. Мы обещали не вступать в контакт с вашими политическими партиями и обещание сдержали…

Профессор засопел, мотнул тяжелой головой.

– Обстоятельства изменились, девочка. В ближайшие дни в Европе может начаться большая война. Франции не нужна «пятая колонна».

От удивления она даже привстала.

– Война? Какая война? Где?

Крестный усмехнулся в густую бороду.

– Политикой ты не интересуешься, я давно заметил. На востоке война. Русские вот-вот нападут на Польшу, у поляков – военный договор с Францией. А Гитлер только этого и ждет. Между прочим, в Рейхе ваших тоже начали давить, несмотря на все соглашения. Может, и правильно. Земляне сами должны решать свои дела.

Соль вдохнула. Выдохнула… Война? Впрочем, даже это сейчас не важно.

– Ты прекрасный полемист, крестный. Выходит, мы сами виноваты, и да здравствует прекрасная Франция? Только за предательство надо платить, рыцарь Эжен.

Встала, подняла пистолет повыше.