Удержаться на краю - Алла Полянская

– Денис сейчас приедет. – Диана присела на табурет и допила оставшийся чай. – Что же у вас тут происходит, Любаша?

Люба пожала плечами – а черт его знает. Она представить себе не может, кому понадобилось ее убивать. Но сейчас очень рада, что не одна.

Зазвонил телефон, Люба взглянула на экран – звонит Георгий, и она отчаянно надеется, что он сейчас приедет к ним.

* * *

– Все чисто, никаких сюрпризов. – Эксперт осмотрел дверь, взял пробы. – Если кто и был, то пес его знает кто.

– В прямом смысле слова, только пес и знает. – Реутов покосился в сторону кухни, где Бруно неспешно вкушал свой обед. – Да, он как раз точно знает, кто наш убийца, и узнает его под любой личиной. Ладно, езжай, а я тут дальше буду разбираться.

Эксперт собрал свой чемоданчик и отбыл, а Реутов вошел в квартиру. Люба уже достала швабру, наладившись мыть пол.

– Да брось, вот уйду, тогда помоешь. – Он понимает, что сейчас крошечная квартира переполнена. – Говорил же – давай пока съедете, так нет…

– Суп будешь?

– А сама-то как думаешь? Буду, конечно. – Реутов прошел в ванную. – Генералу насчет всей вашей суматохи я пока ничего не доложил, за что однозначно получу по башке, но у него и без этого хватает головной боли, пусть человек поживет спокойно. Георгий, а ты-то как здесь?

– А у меня покрыли лаком паркет, вонь до небес! А здесь я поработаю, и с Жекой вот корабль построим. Ну, и суп, опять же… – Георгий улыбнулся: – Думал Леонида застать, спросить кое-что…

Они встретились у дома – Реутов вышел из машины, а Георгий подходил к подъезду, неся в руках объемистую коробку с нарисованной каравеллой. Они с Женькой условились собрать еще один корабль и, как только будет время, поехать в парк «Дубовая Роща» запустить его в пруд. Георгий выбрал красивый парусник, представляя, как он поплывет, когда они спустят его на воду.

– Ясно. – Реутов уселся за стол. – Диана, а вы как здесь оказались?!

– А мы с Аленкой в гости приехали. – Она улыбнулась: – Не нервничай, а съешь супа. Мужчинам нужно регулярно питаться, иначе они делаются нервными.

Реутов сердито фыркнул – такое впечатление, что полгорода собралось в квартире у Любы, как раз когда убийца решил показать себя. С другой стороны, это хорошо – Люба не одна.

– А что ты у Леньки спросить хотел? Захворал, что ли?

– Нет, куда мне хворать. – Георгий отхлебнул супа и ощутил блаженство. – Люба, суп божественный. А спросить я про эту девчонку хотел – ну, Милану. А то мне уже пару раз вопросы задавали, а я и не знаю ничего.

Реутов поднял голову, отложив ложку:

– Кто тебе задавал вопросы?

– Да черт знает… Барышня тут крутится, видел ее не раз, говорит – соседка Миланы. Небольшого роста, остроносенькая такая, болтливая. Я ее в больнице как-то встретил, и так мелькала иногда. А на днях в супермаркете меня тормознула – спрашивала, как там Милана, а я знать не знаю. А поскольку не раз ее видел, то рано или поздно, а она снова спросит, вот и сегодня…

– А где ты ее видел?

– Нет, сегодня не видел, но подумал, что она. Вот за минуту до того, как мы с тобой встретились, смотрю – шагает, и очень быстро, я за дерево даже встал, чтобы с ней не пересечься: настырная очень барышня. А потом смотрю – нет, не она, куртка только такая же, и рост у дамы подходящий, но соседка эта молодая, а этой хорошо за сорок.

– А лицо ты запомнил?

– Лицо… Нет, не запомнил, просто понял, что обознался. Лица и не видно было из-за шарфа и очков, а со спины похожа, походка тоже…

– А как же ты понял, что ей за сорок?

– Не знаю. – Георгий смутился: – Просто увидел и подумал. Руки у нее… я посмотрел, такие… возрастные, это заметно. И общее впечатление.

Реутов молча дохлебал суп и поднялся:

– Спасибо, Люба, суп очень вкусный. Нет, чаю не буду, некогда, а тортика дай с собой.

Он простился и быстро вышел, потрепав по дороге Женьку по голове.

Ему пришла в голову догадка, которую он хотел проверить.

Бережной изучал фотографии, которые Семенов нашел в старых делах.

– Так, это убийство уголовника Артюхова по кличке Зомби. – Генерал хмыкнул: – Да, он и при жизни на ходячего мертвеца смахивал, кличка без осечки. Сердечный приступ… ну-ну. А вот еще один сердечный приступ и еще. Наконец нашли причину, эксгумировали Артюхова…

– Смотрите, кто-то из экспертов сфотографировал толпу за заграждением. – Семенов подвинул Бережному фотографии. – Я не знаю, как не заметил прежний следователь, но вот тут… и вот здесь, смотрите: женщина лет двадцати пяти и маленькая девочка. Ну, лет пять ей, максимум семь. Девочка одна и та же, а барышня на первый взгляд – нет, но присмотритесь: рост, фигура, длинная шея… С других убийств таких фотографий нет, но и двух достаточно.

– Однозначно. – Бережной всматривается в размытое фото. – Но по такой фотографии мы ее не опознаем, тем более лет-то прошло немало.

– Немало. – Семенов вздохнул: – К сожалению, никаких вещественных улик не сохранилось – кроме формулы вещества. Я сделал всевозможные неофициальные запросы – такое вещество не известно никому из тех, кто мог бы его использовать. Его составил кто-то, хорошо знающий химию и имеющий под рукой оборудование. А составляющие в любой аптеке можно купить, вот что забавно.

– Ну да. – Бережной качает головой. – Перешли свой отчет и эти снимки Реутову. Что она делала на месте убийств?

– Ну, говорят, убийц тянет на место преступления…

– Мы с тобой оба знаем, что это не так.

– Но, возможно, убийца этого не знал. Не знала. – Семенов полистал отчет. – Шестнадцать трупов, люди между собой никак не связаны.

– Успешный киллер. – Бережной кивнул: – Я помню это дело – работал тогда в Заводском райотделе, дело было не наше, но слухи ходили. Я не вникал, конечно. А вот теперь смотрю и думаю: раскрыл бы я его тогда? Не знаю…

Бережной думает о том, что убийца где-то совсем рядом.

Но в старом деле каждая смерть была кому-то выгодна, и сейчас даже если предположить, что Надежда и Люба стоят на пути их папаши, то кому выгодна смерть Миланы Сокол или Георгия? Зачем убийца преследует их?

Что-то не сходится, снова не сходится.

* * *

– Если Семеныч узнает, нам конец. – Леонид обеспокоенно оглядывается. – Люба, эта идея…

– Отличная, вот увидишь. – Она придерживает Бруно, который нервно принюхивается. – Тише, малыш, главное – абсолютная тишина.

Бруно понимает, что его привели в это неприятно пахнущее место неспроста. Люба крепко держит его за поводок, и он молчит, хотя очень хочет заскулить – ему здесь не нравится, он отчего-то помнит запахи, витающие в этом странном доме, и они ассоциируются с тьмой и болью.