Опасность желания - Элизабет Эссекс

Как раз когда Хью решил, что его настроение хуже уже не будет, поскольку хуже просто некуда, он заметил идущего к нему майора Росторна, который выглядел как крыса среди куриных яиц. Была только одна причина, по которой он мог идти к Хью, — собирался устроить какую-нибудь гадость.

— Удивлены?

— Не слишком, — солгал Хью. Сам виноват. После встречи с этим ублюдком в городском доме Бэлфора он должен был попросить отчима показать ему список гостей. — Чему мы обязаны такой… честью, майор?

— О, деревенский воздух, праздники, хорошая компания. Хотя, должен сказать, я удивился, увидев вас здесь. Думал, вы продолжаете ходить как привязанный за адмиралом Миддлтоном. У вас репутация человека, не любящего светское общество.

— Я считаю за честь служить адмиралу и королевскому флоту и выполнять то, что мне прикажут. — Что за черт, он стал говорить, как сам майор Росторн.

— Это очевидно. Я как раз рассказывал лорду Каммингсу, — который в это время лениво подошел и остановился возле Росторна, — как вы, молодой человек, меня опередили. Капитан Макалден, — теперь он обращался к лорду Каммингсу, — передал нам предателя со всеми доказательствами. А я так и не знаю, каким образом ему удалось совершить это. Все еще жду вашего доклада.

Лорд Каммингс, имеющий странных друзей в доках Чипсайда. Интересно, с какой целью Росторн затеял эту игру?

— Уверен, Адмиралтейство своевременно представит вам копию. Сейчас канун Рождества, майор. Вероятно, штату адмирала есть чем заняться, кроме переписывания наших отчетов.

— Война не прерывается на рождественские каникулы, капитан, — провозгласил Росторн, благочестивый, как священник. — Но вы, несомненно, приехали сюда, чтобы праздновать. Наверное, вам обещано продвижение по службе, хотя второй человек, подельник предателя, ускользнул из ваших рук.

— Из моих рук? — Из уважения к матери и виконту Бэлфору Хью сделал над собой героическое усилие, чтобы усмирить гнев. Да и Меггс была где-то рядом. — Я передал вам все необходимое для ареста этого человека. А вы подвергли опасности… моих людей, собиравших улики. Это вы упустили Фокнера, поспешив арестовать Стоувала.

Росторн улыбнулся. Ему явно нравилось дразнить Хью.

— Мы не станем спорить в такой чудесный вечер. В конце концов, утечка сведений из Адмиралтейства прекратилась, а это все, что от вас требовалось.

Хью скрипнул зубами, стараясь не дать воли гневу. Очень уж ему хотелось разбить нос проклятому майору.

— Да, нам всем следует наслаждаться жизнью. — Росторн демонстративно огляделся по сторонам, и Хью в ту же секунду понял, что он собирается сделать. — Здесь такие хорошенькие девушки. Та молодая леди, к примеру, насколько я понял, ваша кузина?

Жгучая ненависть и страх — да, он был бы идиотом, если бы не опасался Росторна, так же как если бы недооценивал противника в море — волнами прокатились по телу и воспламенили кровь. Жажда насилия поднялась из мрачных глубин его души. Но следует соблюдать осторожность. Росторн намеренно старается вывести его из равновесия. А если так, у мерзавца наверняка есть туз в рукаве, иначе он не стал бы связываться с Хью. Однако пока он не открывает свои козыри. Но уж к Меггс он Росторна точно не подпустит.

— Моя кузина не будет танцевать с вами. Надеюсь, это понятно?

Росторн улыбнулся:

— Конечно, старина. Мне все понятно.

Меггс, танцевавшая с преподобным мистером Фелпсом, наблюдала за дискуссией между Хью и армейским майором. Мистер Фелпс оказался на удивление умелым и энергичным танцором и, слава Богу, во время танца ничего не говорил о евангелиях. И он ни разу не упрекнул ее за невнимание, когда она стала следить за перепалкой Хью с армейским майором.

Этот человек Хью не нравился. Нисколько. Будь она этим самым майором, поспешила бы удалиться на безопасное расстояние. Капитан напоминал ангела мести, и тем не менее майор явно провоцировал его.

Ну а теперь майор отошел, вытащил из кармана богато украшенную золотую табакерку и взял щепотку нюхательного табака. Отвратительная привычка — нюхать табак. Так всегда говорила Нэн, и Меггс была с ней полностью согласна. Отвратительный человек. Жаба. Гадина. А табакерку она с удовольствием преподнесет капитану в качестве памятного подарка.

Когда танец закончился, она взяла у проходящего мимо лакея еще один бокал шампанского, залпом осушила его и направилась к майору.

Хью видел события, разворачивающиеся перед его глазами, словно через подзорную трубу, как будто они происходили за много миль от него и моря тел в бальном зале. Почему-то, несмотря на его запрет, Меггс танцевала с Росторном. Это было глупо. Неправильно. Ужасно.

Он намеревался уничтожить мерзавца, и пусть все катится в преисподнюю — бал его матери и грандиозный скандал. Он собирался бить его до тех пор, пока ублюдок не превратится в кусок окровавленного мяса.

Меггс улыбнулась. Это была дерзкая озорная улыбка, от которой у нее на щеках появлялись ямочки. Но она отвернулась раньше, чем Хью успел сделать ей знак. Он понимал, что девчонка задумала какое-то безрассудство, и никак не мог ей помешать.

Она увлеченно танцевала, улыбаясь другим парам. А потом поле зрения Хью непонятным образом сузилось, и в нем осталась одна только Меггс. Вот она начала фигуру, но перепутала шаги и врезалась в грудь Росторна. Хью хотелось завопить во весь голос, встать между ними, но все моментально закончилось. Другие руки помогли Меггс устоять на ногах и продолжить танец. Она весело засмеялась, чуточку смущенная своей неуклюжестью, словно, кроме этого, ее ничего на свете не тревожило.

Как будто она только что не очистила карманы Росторна.

Хью надо было добраться до нее. Он был обязан остановить ее раньше, чем случится что-нибудь еще. Он стал пробираться между танцующими — будто плыл против набегающего прилива. Он натыкался на веселящихся людей, но даже не извинялся. Ему жизненно важно было добраться до нее.

Наконец ему удалось схватить Меггс за руку:

— Извините. Кузина Маргарет, тебя зовет моя мама.

Меггс широко улыбнулась и позволила, чтобы Хью отвел ее в сторону. По пути он снова почувствовал в кармане непривычную тяжесть. Он вытащил появившуюся там вещь, даже не взглянув, что это было, и бросил на пол под ноги танцующим.

— Что ты творишь?! Спятила?

— Да! — Снова веселая наглость и ямочки на щеках.

— Боже, да ты пьяна!

— Пьяна? Ничего подобного. Я чувствую себя превосходно!

Она подошла ближе к Хью, чтобы погрузиться в знакомое тепло его тела, но тут почувствовала, как ее руку крепко стиснули холодные пальцы.

— Только одно слово, мисс Эванс! — прошипел Росторн сквозь стиснутые зубы.

— Прошу прощения, майор, — как будто игроков было недостаточно, в шоу вступил мистер Блайтвин, явившийся потребовать свой второй танец, — но мисс Эванс — моя партнерша на следующий танец.