Затянувшаяся рыбалка - Роман Галкин

когда какой-то маньяк выкрал ее и увез, в горы, угрожая ножом. Да и что, собственно, она знала о росах кроме тех отрывистых сведений, полученных за время пребывания в столицы казимиров? Вкупе с тем, что выкравший ее маньяк являлся росом, эти сведения желания близкого знакомства не вызывали. Та же Оксана за время их короткого знакомства показалась Маше мало чем отличающейся от похитителя дикаркой. Казимиры же, во-первых, спасли ее от приставившего к горлу нож маньяка. Во-вторых, ценою собственных жизней защитили от ужасных обезьян. В-третьих, предоставили кров в богатом районе. Да, она знала о ценности пришельцев с новой кровью. Но ведь ее могли просто заставить производить потомство сидя в клетке. Хотя понятно, что выращенный и воспитанный в благополучии новый член общества будет более лоялен и, соответственно, полезен. Несколько угнетало вырванную из современного мира девушку рабское положение смердов. Но она и в прошлой жизни знала людей, готовых добровольно унижаться за малую толику благополучия. Взять хотя бы положение тех же нелегальных гастарбайтеров на различных стройках. Они ни чем не отличались от казимирских смердов.

Единственным человеком в окружении Маши, испытывавшим непонятную симпатию к росом, была Тоська. Но пришелица списывала Тоськино мнение на то, что ей пришлось натерпеться с детства издевательств от сверстников из-за неказистой внешности, а потому, согласно принципу «хорошо там, где нас нет», бедная девушка придумала себе место, где ее будут любить. И отчасти Маша была права.

Исходя из всего выше изложенного, Маша ни за что не согласилась бы на предложенный Тоськой побег. Не согласилась бы, не расскажи Тоська о подслушанном разговоре между ее отцом, братцем и делегатом Верхней Палаты Сейма паном Поросяцким. Казимирка и раньше слышала о всяком таком в разговорах между Паном Дзенько и Войкой. А иной раз братец и сам проговаривался сестре о истинных целях готовящегося похода. Но давеча пан Поросяцкий сам почтил посещением дом облеченного высоким доверием делегата Нижней Палаты. Все домочадцы были выгнаны из горницы, дабы не мешать беседе мужчин. Но Тоська, принеся на стол пиво и услышав упомянутых в разговоре росов, тайком подслушала всю беседу из-за двери и теперь пересказала ее пришелице.

Планы принудительной ассимиляции пришельцев совпадали с той информацией, которую Маша услышала от Оксаны. Тут же она вспомнила, как пристально делегаты расспрашивали ее о золотых россыпях. Ей тогда еще стало не по себе от плещущейся в глазах казимиров жадности. А несколько раз лично допрашивающий ее высокомерный пан Поросяцкий и вовсе вызывал стойкое чувство омерзения - слишком уж скользкий и въедливый это был тип. Плюс то, что ее Малыша хотят превратить какого-то невероятного монстра. Маша никак не хотела осознавать, что он на самом деле и является самым ужасным монстром данного мира.

- Но ведь Оксана сбежала и наверняка рассказала все своим росам, - высказала она возникшую мысль после долгой паузы, когда Тоська закончила приводить доводы в пользу побега. – И наверняка росы давно знают о моих друзьях, и уже наладили с ними контакт. Надеюсь, у них нет таких подлых планов, о каких ты мне тут рассказала.

- Войка говорил, что у той девчонки не было шансов выжить, - отрицательно покрутила головой казимирка. – Он говорил, что по пути видел много следов опасных хищников, которые не нападали на ваш отряд только потому, что вас было слишком много. А девчонку они наверняка слопали.

Маша вспомнила, что об этом же толковали и сопровождавшие ее в том кошмарном путешествии мужчины. Честно говоря, она не знала, как к относиться к вероятной гибели девушки. С одной стороны, та ничего плохого ей не сделала. С другой стороны, Маша рассказала ей о друзьях и о месте их проживания. И если Оксане удалось выжить, она приведет на холм соплеменников. Что если они окажутся такими же отморозками, как похитивший ее парень?

В этот день никакого ответа Тоське пришелица не дала. Они больше не касались этой темы и вообще почти не разговаривали.

Ночью Маша не смогла уснуть и проворочалась до самого рассвета под раздражающе мирное Тоськино сопение, раздираемая противоречивыми чувствами.

Утром как обычно Тоська поднялась чуть свет, бодро, словно и не сопела только что во сне, оделась и направилась к двери.

- Тось, - тихо окликнула ее Маша, - а когда ты планируешь сбежать?

Девушка замерла, медленно обернулась, какое-то время пристально смотрела на пришелицу, затем быстро подошла, присела у кровати и зашептала:

- Перевалы уже почти очистились от снега. Пан Поросяцкий говорил, еще неделя и войско будет готово выдвинуться. Пока дойдут до перевалов, те уже будут полностью проходимы. Ты видела, сколько сбройного народу в последние дни наезжает в замок? Всего думают собрать в поход две с половиной сотни воинов. У росов всех жителей столько вряд ли наберется. Нам если бежать, то немедля, чтобы успеть загодя, предупредить твоих друзей и росов.

- Но ты же сама говорила, что даже у здорового мужика нет шансов пройти через горные леса, Как же мы пройдем?

- Мы пройдем, Марийка, - еще горячее зашептала Тоська, - мы пройдем! Мы сбежим с Няшиком. А его не тронет ни один зверь!

- Допустим. А как мы найдем дорогу?

- Найдем, - уверенно кивнула девушка. – Я возьму с собой Хорьку. Он знает дорогу.

- Какого еще Хорьку? – изумленно приподняла брови Маша.

- Дворового смерда, - пояснила Тоська. – Он когда-то был охотником и ходил на ту сторону хребта.

- А как же он ухитрился стать смердом?

- Я тогда была еще совсем маленькая и толком ничего не помню. В его селении задумали свергнуть своего делегата, и семья Хорьки принимала в перевороте активное участие. Переворот не удался. Почти всех мужчин перебили. Нескольких раненых привезли в столицу, чтобы показательно утопить в замковом рву. Мой дед пожалел молодого Хорьку и предложил ему поменять казнь на участь смерда. С тех пор он и живет в нашем дворе. И хромота у него от того самого ранения.

- Понятно. А он согласен на побег?

- Что значит согласен? – теперь удивленно взметнула брови Тоська. – Он же смерд. Его жизнь принадлежит хозяевам. Что я ему прикажу, то он и будет делать.

***

Следующей ночью задолго до рассвета из задней калитки имения пана Дзенько вышли две женские фигуры. За