Заклятие горца - Карен Мари Монинг

Колледж остался в прошлой жизни.

Она уже не помнила Джесси, которая так четко распланировала свою жизнь. Ту, у которой была кофейная чашка, поставленная в самую глубь буфета, надпись на которой гласила: Жизнь состоит в том, что случается с вами, в то время как вы заняты построением других планов.

Она, наконец, прекратила строить другие планы.

И начала жить.

Здесь и сейчас.

И тогда, стоя под распахнутым Горным небом в объятьях своего сексуального Горца, она с удивлением поняла, что могла бы не спеша закончить свою докторскую по философии, находясь в Шотландии и занимаясь ею от случая к случаю, хаотически блуждая вокруг этих гор, вероятно оставаясь надолго счастливой. Особенно, если Кейон МакКелтар будет рядом, чтобы носить ее инструменты и составлять ей компанию.

И хотя она знала, что вероятно никогда не будет в состоянии понять свою мать, испытывающую неослабевающую потребность в многочисленных браках, независимо от того, насколько сильно она пыталась, она внезапно со всей очевидностью поняла желание Лилли иметь детей и ее неисчерпаемую постоянную любовь ко всем своим детям: равноценную и одинаковую ко всем.

Такую глубокую эмоцию Джесси никогда не испытывала прежде, поскольку никогда не встречала мужчину, от которого она хотела иметь детей и чью фамилию примеряла бы на себя:

Джессика МакКелтар.

Впервые в ее жизни она задавалась вопросом, какие младенцы у нее будут от этого мужчины. Каких детей они могли бы подарить этому миру вместе, она и этот большой, сильный, своевольный мужчина. Это было тем, что может случиться наверняка!

Джесси точно знала, что произошло с нею.

Это ужасало ее и в тоже время вызывало ликование. Она подозревала, что каждая частичка ее сияла столь же ярко, как луна над ней.

Только любовь могла сотворить такое с женщиной.

– Мы входим, – предупредил через двустворчатые двери библиотеки глубоким шотландским выговором один из близнецов МакКелтар.

Джесси одарила Кейона развязной усмешкой.

– Думаешь, они утомились от ожидания.

– Да, кажется, это действительно так, дорогая, – ответил он, проводя пальцем вниз по внутренней серебристой поверхности зеркала. Она соединила подушечку своего указательного пальца с его.

Она будет очень рада, когда он, наконец, освободится от этого проклятого зеркала!

Оно призвало его прямо из душа. Рано утром, когда они, наконец, рискнули выйти из библиотеки и блуждали по коридорам, заглядывая во все комнаты в поисках ванной.

Они нашли одну, соответствующую замку и королю, с невероятной душевой кабиной, имеющей сложную систему подачи воды и сидячую скамейку. Они снова и снова занимались любовью, ласкали друг друга, намыливая, поскальзывались, сталкивались и ополаскивались под насыщенными парами брызгами. Затем могучий, мускулистый темный Горец упал на колени, прижал ее спиной к стене, раздвинул ее бедра руками и в то время, когда она могла бы поклясться, что уже не способна испытать еще большее удовольствие, целовал, облизывал и кусал ее, подводя к следующей дрожи оргазма.

Она узнала за долгую, ошеломляющую ночь, что этот Кейон МакКелтар, представляющий для всего мира угрозу, не был таковым в постели наедине с женщиной.

Этот мужчина преодолевал препятствия, заставлял раскрыться свою любовницу, используя мельчайшие нюансы, о которых она даже не подозревала. Он следил за каждым взмахом ее ресниц, изучал, что ей нравится, что вызывает у нее улыбку. Он поддразнивал ее с игривостью человека, у которого было семь сестер, которых он, очевидно, обожал.

Этот мужчина исчез, когда она целовала его, оставив ее одинокой в душе, покинутой и целующей воздух.

Она с силой сжала руки в кулаки, расстроенная очевидным ущербом.

Это был ужасный момент, его смягчала только мысль о том, что через пятнадцать дней он будет свободен от дурацкого зеркала навсегда.

Закончив ополаскиваться и выйдя из душа, оценив ситуацию со стороны, она решила, что им очень повезло, что Дэйгис забрал их внедорожник. Обстоятельства, возможно, не могли сложиться лучше.

Теперь они находились в очень безопасном замке потомков Кейона. Она была полностью уверена, что, несмотря на то, что его потомки, кажется, были столь же колючи и набиты тестостероном, как он, они, тем не менее, сделают все, что в их власти, чтобы оградить его от Луки, пока не наступит время оплачивать десятину. (А когда это закончится, она возьмет кувалду и разобьет это проклятое зеркало на тысячу крошечных серебристых кусочков. Кого заботит, что это реликт? Оно держало пленником Кейона в течение одиннадцати столетий, и она хотела уничтожить его.)

Неоднократно в течение вчерашнего дня ее терзали воображаемые картины, как она могла бы встретить этот день. Это великолепное солнечное Горное утро было наполнено пламенной, страстной любовью. К тому же, она провела всю ночь с мужчиной ее грез в очень безопасном месте, где у них была надежда в виде подарка из двух других Друидов, чтобы поставить дополнительную охрану между нею и Кейоном, и любой угрозой, которая могла бы возникнуть, чтобы подобраться к ним.

– Вы пристойно выглядите? – окликнул женский голос в осторожно приоткрытую дверь.

– Нет, но мы одеты, – мурлыкал Кейон.

Джесси засмеялась. Он точно не выглядел пристойно. Мужчина был откровенно бесстыден. Он был животным в постели. И вне ее. Очень крупным, голодным, диким животным.

И она обожала его.

Сначала в библиотеку стремительно ворвалась Гвен, следом Хлоя. Их сексуальные мужья замыкали шествие. В это утро Джесси с интересом рассматривала близнецов. Она была слишком взвинченной и так волновалась о Кейоне вчера вечером, что толком не разглядела их. Теперь она изучала их на предмет сексуального вызывающего наркотического опьянения.

Они были великолепными мужчинами, с одинаковыми ярко выраженными кельтскими чертами: золотистой кожей, крупными носами и резко очерченной челюстью, покрытой пробивающейся темной щетиной.

Хотя они были близнецами, у них имелись существенные различия.

Длинные темные волосы Дэйгиса были свободны этим утром и блестящим полуночным шелком струились до талии. У Драстена они были приблизительно на шесть дюймов ниже плеч. Глаза у Дэйгиса были золотыми как у тигра, у Драстена сверкали осколками серебра и льда. Хотя у обоих было мощное телосложение и приличный рост – более шести футов и нескольких дюймов, Дэйгис был более худощав и мускулист; Драстен был чуть выше и шире, и плотно упакован мышцами. Оба были экстраординарными мужчинами, но Джесси могла держать пари, что все мужчины Келтар были такими. Все те доминирующие мужские качества, которые так уникально проявились в Кейоне, столетия спустя все еще были присущи его потомкам. Просто в их голубой крови имелось нечто особое, запрограммированное на уровне их королевских генов.