Теория судного дня - Алексей Аникин

- Да какой хуй там влюбился! Если бы! – с притворной грустью ответил Залипанька, - Куда мне до нее? Она же для них настоящая святая, а я кто?

- Ты воин-«фантом» и мой друг, - твердо сказал ему Вульф, - Не переживай, поможем твоим «Детям», раз они тебе так понравились. Мне и самому охота с ними переговорить, вдруг чего получится. Союзники нам нужны. Битва Судного Дня скоро начнется, и если мы грохнем парочку «элит» до ее начала – это будет наше преимущество. Давай так, сведешь меня со своими друганами из секты, а вместе мы чего-нибудь придумаем. Думаю, объединив силы, «Фантомам» и «Детям» реально Сколопендру завалить. Как думаешь?

- Идея огонь, командир! Щас закину им сообщение! - взбодрился Залипанька, - Думаю да, все получится, заебись будет!

- Вот и договорились! Как только ответят – сразу стартанем, времени нам терять нельзя, - Даймон встал с табурета, - Мой корабль в космопорте, недалеко. Полетим вдвоем, ты да я, да мы с тобой. Парней и Джейн дергать не буду – еще ничего не ясно, пусть готовятся. Если наш договор с «Детьми» удачно состоится, тогда и подтянем бойцов, устроим теплую встречу Сколопендре.

- Погнали! – Залипанька поднялся следом, чуть торопливо отхлебнул из стакана с дохлой гусеницей, нисколько не смущаясь содержимого, – Я тебе уже говорил? Ты самый охуенный командир во всей вселенной!

Даймон Вульф дружески хлопнул Залипаньку по плечу, и больше не задерживаясь, они вдвоем они покинули бар, направившись к «Звездному Демону» Волчары.

Но до самого корабля они немного не дошли.

- Волчара, ты чего?.. – Залипанька чуть не натолкнулся на Даймона, который шел впереди в вдруг внезапно остановился.

Вульф ничего не ответил, лишь сделал ему знак рукой – стой, жди. Залипанька повиновался, замолчав. Посмотрев вперед, он увидел какого-то грязного сонного грузчика, беспечно восседавшего на большом контейнере прямо рядом со «Звездным Демоном».

- Я так и подумал, что ты не просто так себе человечек, - спокойно сказал Даймон, рефлекторно начав смещаться по кругу, как в бою, – Кто ты?

Грузчик смотрел на его плавное движение из-под полу-прикрытых глаз, но не двигался.

- Если я скажу кто я, - произнес он каким-то утробным, необычным для человеческого существа голосом, - Ты захочешь меня убить.

- В этом ты прав, я уже хочу, - медленно произнес Волчара, почувствовав неожиданное для себя самого желание, - Может быть, мне даже стоит это сделать прямо сейчас?

Его правая рука сама собой крепко ухватила рукоять «обратного когтя» и уже тащила его из ножен, а вторая – шарила в поисках скобы бластера. Все это происходило как будто само собой, какие-то смутные ощущения всплыли из подсознания Даймона. Они были очень черные, очень горячие и очень сильные.

Это была ненависть.

- Интересно, кто кого… - таким же низким нечеловеческим голосом проговорил грузчик, его лицо треснуло самодовольной ухмылкой, как будто бы разрезалось напополам.

Ни одно лицо нормального человека так улыбаться не могло.

Грузчик тяжеловесно спрыгнул с контейнера. Даймон Вульф внутренне напрягся, готовясь атаковать в любую секунду. Он не помнил почему и как, но теперь он четко знал – сейчас рядом с ним смертельная опасность. Какие-то невнятные чувства от их первой мимолетной встречи в космопорте оформились в конкретные, четкие ощущения.

Перед ним – враг.

Часть 3.3 Луна и ее дети

«Дорогой дневник», - записывал рядовой Чайндрагупта в своем личном комлинке, - «Мне не подобрать слов, чтобы описать ту боль и разочарование которые я испытал сегодня, моя жизнь никогда не будет прежней... Эти «Дети Луны» ничего не знают о Боевом Уставе!

Лейтенант Бастет предупреждала, что задание будет сложным. Но чтобы настолько?

Мы прибыли на планетоид Такхай. База «Иштар». Они называют ее храмом. Потому что там их бог. И еще какая-то святая.

Я спросил, где у них проходят боевые тренировки. Они показали мне залы для молитвы.

Я еще раз спросил, где у них боевые тренировки. Они странно посмотрели на меня, и сказали, что если я хочу потренироваться в вере своей, я должен доказать свою преданность Базиламону.

Я обрадовался, и сказал, что готов к сражению, пусть дадут мне оружие и укажут боевую задачу. Они снова странно посмотрели на меня, дали метлу и сказали пойти в отсеки неофитов.

С метлой конечно драться не очень удобно, но я бы справился. Я уточнил, кто мой враг?

Они как-то нервно рассмеялись и сказали, что мой враг – пыль.

Мне это сравнение понравилось. Для истинного «судьи» враги – это пыль, которую надо убрать. Все же эти «Дети» неплохи в боевой риторике.

Но кого конкретно мы будем уничтожать, я так и не понял.

Когда я спросил в четвертый раз, один из них, кажется командир – хотя я не увидел знаков различия – зачем-то положил себе руку на лицо и сказал, что попросит Элвею заменить его в Ланке Знания. Другие еще сказали, что кажется с таким послушником им трудно придется.

Но почему трудно? Я стараюсь четко следовать приказам, только и всего.

Поэтому я спросил, есть ли у них законы, которым они неукоснительно следуют.

После этого мне долго-долго рассказывали про ценность жизни и всякое такое. С этим я согласен, мы сражаемся для защиты всей человеческой расы, но что конкретно надо делать? Этого никто мне сказать не мог. Они вообще сказали, что очень устали сегодня, и чтобы я не доводил их до греха, а свалил наконец в свою келью спать.

И тогда я понял – четких правил у них нет! Никакого Устава.

Во имя Эдема! Мне надо собраться с мыслями. Дисциплина помоги мне.

-

Кошкобратьев Суон и Инкви расположили рядом со мной. Это очень удобно, дорогой дневник, когда бойцы подразделения дислоцируются в непосредственной близости.

Кельи наши роскошные, лучше, чем даже, чем бараки в лагере подготовки. У нас есть отдельная постель. У каждого. И даже воду можно получить без очереди. Никаких нарядов. Никакой гаупт-вахты. Строевой подготовки тоже нет.

Лейтенант Бастет сказала, что нам нельзя расслабляться в такой роскоши. Вероятно, это ловушка. Чтобы мы потеряли бдительность и раскрыли себя.

Инкви сказал, что это курорт. И мы должны как следует оттянуться.

Суон сделала ему превентивный выговор с занесением в роговой отсек за нарушение приказа.

Мимо проходил кто-то