Страна чудес - Зои Стейдж

Может быть, сделать для него какой-нибудь памятник? А эти подарки – подношением ему, где бы он ни был? Понравится ли это Элеанор Куин, или это ее окончательно сломит? Души детей, как и их кости, были более податливыми и гибкими, чем у взрослых. Они могли чего-то не понимать, и сломать тонкую душевную организацию было непросто. Но это не значило, что проблемы не затрагивали их так же глубоко, как взрослых. Этот перелом, эта травма оставалась внутри них, распространяясь, разрастаясь все дальше. Порой это становилось чем-то глобальным, способным превратить человека в кого-то другого. Орла надеялась, что с ее умной девочкой такого не случится.

Боясь усугубить ситуацию, она расставила у дровяной печи только подарки Элеанор Куин. Лучше места у них не было, да и печь символизировала нечто живое. Остальное она отнесла в студию Шоу, чтобы спрятать в шкафу.

Орла задержалась в его комнате. В ней пахло Шоу, он был повсюду. Она держала его дверь закрытой, боясь воспоминаний. Но теперь поняла, что они нужны, точно так же, как напоминание о суровых женщинах, которые сделали ее сильнее.

Картины были похожи на его поцелуи, его любовь; это свобода, которая от него осталась. В этом искусстве весь он.

Может, у Шоу могло найтись что-нибудь для Элеанор Куин в качестве еще одного, особенного, подарка? Орла присела на корточки и осмотрела картины, перевернув каждую, чтобы узнать, не написал ли Шоу где-нибудь название. Возможно, на какой-то из них говорилось что-либо о любви к дочери…

Картины казались красивыми, но возвышавшиеся деревья… Даже если это было не дерево, а сущность, которая жила внутри, вряд ли такой подарок можно счесть подходящим.

Орла подумывала отыскать картины, которые он нарисовал в городе до переезда – может быть, среди них найдется нужная. Но не могла оторваться от таинственных образов леса и хижины, с которыми Шоу… связался? Наконец Орла поняла, почему Шоу спутал это нечто с музой – учитывая глубину и детальность его работ. И вновь замаскированные формы ее пленили.

– Что ты пытался сказать? – спросила она вслух, заметив груду листьев, при определенном положении напоминающую задумчивое человеческое лицо. – Что ты там почувствовал? Нечто живое? То, что обитало в дереве? – Орла вздохнула и села на пол. – У тебя есть ответы – они где-то здесь? Мне нужно знать, чего Оно хочет. Почему Оно нас не отпускает.

– Я пытался тебе сказать.

Голос настолько ее испугал, что Орла попятилась назад, врезавшись в один из мольбертов Шоу. Картина упала ей на голову, и только после того, как отбросила ее в сторону – будто гремучую змею, – Орла смогла разглядеть говорящего.

Она открыла рот, чтобы закричать, но оттуда не вырвалось ни звука.

Орла заплакала и попятилась, отталкиваясь от пола, подальше от фигуры в дверях.

Он шагнул к ней, чтобы сократить дистанцию, но, увидев страх, поднял руки и сделал те же самые два жеста, которые она однажды показывала снежным рулонам: «Стой! Я тебе не наврежу».

На ее лице читался ужас, ее сердце ревело как мчащаяся навстречу фура перед столкновением, Орла качала головой и смотрела на мужа.

Шоу сделал еще шаг вперед:

– Я не могу оставаться долго…

– Как ты это делаешь? Как у тебя получается?

Ее не обмануть. Это иллюзия или фокус. А может, последняя лавина, которая привела ее здравомыслие к буйному падению в пустоту.

Шоу опустился на колени в нескольких футах перед ней, настолько похожий по манере поведения на мужа, что Орла почувствовала, как тянется вперед, собираясь обнять его. Чтобы извиниться. Чтобы больше никогда не отпускать. Но она держала дистанцию, ожидая найти изъян, дефект в его внешности, чтобы разоблачить самозванца.

Но тот, кто был перед ней, во всех отношениях, от кривых зубов до спутанных волос, выглядел как муж, в котором она нуждалась…

– Я не могу оставаться долго, – повторил он. Его голос напоминал голос робота, словно он очень старался проговорить каждое слово, чуть сбивая темп и высоту. – Это самое трудное, даже утомительнее, чем создавать красоту в природе – общаться, как вы. Но вам нужны ответы…

– Да. Пожалуйста! – Орла встала на колени.

– Не надо было останавливать маленькую, когда мы делали такие успехи.

Он – Оно – говорило об Элеанор Куин. Секунду назад Орла хотела прикоснуться к нему, чтобы убедиться в его реальности, – теплилась ли в нем жизнь? – но теперь хотела дать ему пощечину, выбить упоминание о своем ребенке из его предательского рта.

– Я сделал это не для того, чтобы навредить кому-то из вас, сожалею о том, что случилось. Знаю, что совершал ошибки. Я думал, что мальчик последует за вами в воду. Мне пришлось быстро выбирать – направить вас двоих в безопасное место или попытаться сохранить лед там, где был он. Требовалось слишком много сил, я не мог сделать и то и другое.

Орла зарыдала. Тайко мертв. И пусть Шоу не виноват… Шумные рыдания грозились разорвать ее на части. Шоу метнулся вперед и обнял ее, отчего она заплакала лишь сильнее. По ощущениям это существо было похоже на человека, которого она знала. И Орла прижала его к себе. Он не поглаживал ее волосы и не шептал на ухо так, как это делал бы обычный Шоу, но просто побыть с ним секунду… Орла хотела большего, но он отодвинулся.

– Слушай, – сказал он. Орла подчинилась приказу: вытерла слезы и сопли тыльной стороной руки и уделила существу все свое внимание. – Мне нужно, чтобы ты поняла…

– Почему ты так со мной поступаешь?

Вид у него был нерешительный.

– Долгое время я жил в своем доме… Мое время отличается от вашего. Я забыл, кто я. Как говорить. Забыл, откуда я родом. А когда начал понимать, что мой дом умирает… я понял, что умею делать то, чего раньше не мог… До этого я даже не пробовал. Я понял спустя долгие годы единения с жизненной силой вокруг меня, что стал чем-то большим. Может, это было вызвано воспоминаниями о смерти. Поэтому я начал… выходить на связь. Исследовать. Выходить за рамки своего мира, пытаясь быстрее понять, кто я такой и что должен делать.

Он сделал глубокий вдох, но вместо того чтобы выдохнуть, закашлялся – страшно, сотрясаясь всем телом, разбрызгивая капли крови.

Придя в ужас оттого, что на нее брызнула кровь, Орла отодвинулась дальше:

– Кто ты? Что ты?

– Этот человек, чей вид я принял, почувствовал меня. И через него я пытался… Хотел, чтобы он понял и стал моим новым посланником. Я не понимал, насколько это его пугает. Пытался приспособиться, ради маленькой, чтобы она не боялась.

Он снова закашлялся, распыляя кровавые брызги.

– Пожалуйста, оставь ее в покое! Скажи, чего ты хочешь. Мы не хотим здесь умереть – тебе же нужно не это!

– Мне это не нужно! Я умирал раньше, давным-давно. Я нашел воспоминания. А сейчас, как и тогда, хочу, чтобы моя жизнь продолжалась и… Я думал, что навсегда останусь один. А теперь понял… я знаю, что сделал много лет назад. И могу сделать это снова. Переехать в новый дом.