Берзарин - Василий Скоробогатов

По приказу маршала Жукова за Одером, на нашей стороне, было расставлено 140 зенитных прожекторов мощностью более 100 миллиардов свечей. Их расположили через каждые 200 метров.

Падение «Одер-фронта»

Нынче мы из генеральских мемуаров точно знаем, что стратегическая операция по прорыву обороны и наступлению на Берлин началась 16 апреля 1945 года. Однако ветераны войны, те, кто находился там, могут назвать разные даты: одни скажут, что операция началась 12-го числа, другие — 14-го, третьи — 15-го… И, оказывается, что каждый из них прав.

Дело в том, что начиная с 12 апреля отдельные корпуса, дивизии, полки уже были задействованы в боях на этом рубеже.

Такая обстановка была предусмотрена штабными учениями (играми), проведенными маршалом Жуковым с 5 по 7 апреля. В учениях участвовали штабы со своими командармами: Н. Э. Берзариным, В. И. Чуйковым, В. И. Кузнецовым, М. Е. Катуковым и др. Генерал Берзарин заявил: «Берлин, конечно, орешек крепкий, но… По моему мнению, Берлинская операция будет скоротечной. Стремительным рывком с востока в центр города, между рекой Шпрее и Ландвер-каналом, наша армия разрубит их оборону надвое, острием кинжального удара поразит гитлеровскую Ставку. В условиях окружения города силами маршалов Жукова и Конева гарнизон капитулирует».

Возвратившись от маршала Жукова, командармы, в свою очередь, с 8 по 14 апреля тоже провели штабные игры в армиях, корпусах, дивизиях. Штабы имели схемы, карты, изготавливались макеты. Замечу, что кадровые офицеры, долгое время имеющие дело с топографическими картами, приобретают способность видеть на карте не условные обозначения, а местность «в натуре». В учениях участвовали офицеры всех родов войск.

Замысел Жукова состоял в том, чтобы ввести врага в заблуждение относительно даты наступления на Берлин. Надо было, чтобы фашисты сосредоточили на переднем крае как можно больше войск. Расчет строился на том, что эти войска противника попадут в зону огня, в котором будут участвовать и системы РГК, орудия крупных калибров. И надо сказать, что уловка вполне удалась.

Фашистское командование сочло, что наступление началось 14 апреля. Именно в тот день над немецкими позициями авиация Геринга сбросила листовки с воззванием Гитлера. Обращаясь к солдатам и офицерам вермахта, нацистский фюрер пугал их последствиями нашествия «жидовско-большевистских орд». В случае поражения, вещал фюрер, всех немцев ждет Сибирь. Далее в воззвании говорилось:

Не знал фюрер, что 14 апреля — это только «цветочки», а «ягодки» впереди. Четырнадцатого, за два дня до нашего наступления, была проведена только разведка по всему фронту. Массированное участие в ней артиллерии создало впечатление, что началось главное, основное действие. Гитлеровское командование спешно перебросило из Берлина на передний край свою наиболее боеспособную 9-ю армию, которая как раз 16 апреля и была накрыта всеуничтожающим артогнем. Были и другие плюсы при реализации жуковского замысла. Военное дело относят к разряду искусств, и Жуков являлся гением в этом искусстве.

…В канун решающего сражения маршал Г. К. Жуков обратился к войскам фронта с обращением, в котором говорилось:

Начало генерального сражения по прорыву «Одер-фронта», как уже было сказано выше, назначили на пять часов утра по московскому времени. Ночью Одер взбивали сильные порывы северного ветра. Волны пенились и выплескивались из берегов. Через него Жуков перебросил 25 новых мостов, массу паромных переправ. Их крошила вражеская авиация, громила артиллерия, но повреждения мгновенно устранялись. И к пяти утра ветер стих. Природа насторожилась. Жуков находился на командном пункте 8-й гвардейской армии генерала-сталинградца Чуйкова. С его НП просматривалась вся приодерская местность, как когда-то видны были с Мамаева кургана приволжские просторы. Да и панорама кюстринская сильно напоминала панораму сталинградскую. Смело могу утверждать это — лично видел и то и другое.

Одер. 16 апреля, 5.00. Сигналом для атаки — об этом берзаринцы знали — послужит столб света в небесах. И вот люди на переднем крае увидели… В небо ударил зенитный прожектор; там, в своей высшей точке, сноп света на мгновение замер в неподвижности, затем резко упал вниз. И тут то, что называлось относительной тишиной, провалилось в тартарары, в нее врезались команды: «Огонь!», «Огонь!», «Огонь!»

И многие тысячи орудий и минометов ударили по врагу. Сверкали тысячи и тысячи белых молний, били волны оглушительных взрывов. Старые воины, знавшие Сталинград, услышали вой легендарных «катюш». Авиация стала непрерывно наносить удары по врагу с воздуха.

Такой мощный огонь продолжался на протяжении тридцати минут. Немецкие позиции молчали. Немцы тоже следовали своему тактическому приему — не открывать огня до начала атаки. Но сколько может продолжаться артподготовка? На Магнушевском плацдарме артподготовка длилась три часа. Был ли смысл продолжать артобстрел позиций врага, если не выявлены огневые точки? Большой вопрос. Жуков решил бросить людей в атаку. Помочь нашим бойцам в этой атаке должно новое жуковское оружие — мощные зенитные прожекторы.

В воздух взвились тысячи разноцветных ракет — они толкнули людей в бой. И сразу же на фашистов с небес вместе с тучами обломков и пыли обрушилась грозная неожиданность. Над вражеской линией обороны вспыхнули бесчисленные сверхяркие лучи огней. При неслыханной доселе артиллерийской канонаде на траншеи, бетонные укрытия, бронеколпаки обрушился невыносимый для глаза свет, он превращал человека в слепца. Адский огонь артиллерии, минометов, «обрабатывающих» вторые, третьи линии обороны, был воспринят противником как ввод в действие нового вида оружия. Полыхая на земле и в облаках, свет поглощал пространство. Гитлеровцы некоторое время ничего не могли понять, проводная связь у них исчезла, радиосвязи не стало. Шквал огня и металла не давал немецким офицерам и генералам возможности принять меры к восстановлению управления.

В послевоенных сочинениях гитлеровских генералов можно найти донесение командира дивизии «Мюнхеберг» в штаб обороны Берлина 16 апреля. В нем говорится: «По нам открыт адский огонь. Связь с войсками потеряна… Непонятный мощный свет… Что такое — не определили. Может быть, новый вид оружия, может быть, химия».

За какие-то минуты снаряды перепахали все, что было приспособлено к обороне. Тысячи солдат и офицеров врага на какое-то время потеряли способность к действию, внезапность случившегося парализовала их. Они видели в окопах и блиндажах лишь мертвых и раненых. Ворвавшиеся в окопы русские штыками и гранатами «убедили» уцелевших врагов: «Здесь всё кончено!»