Рассекреченное королевство. Власть - Ровенна Миллер

– Звучит логично, – пробормотала я, пробуя кусочек пирога. Полли оказалась права – Дайси была кулинарным гением.

Но я не испытывала голода – не могла забыть о грохоте пушек и темной магии, атакующей город.

Я не видела смысла беседовать с Полли. Переубедить ее все равно не получится, а она не сумеет перетянуть меня на свою сторону. Мы словно параллельные реки, что текут близко, но не пересекаются.

Битва бушевала без нас. Все слова, памфлеты, аргументы и законы свелись к выстрелам и стали, к окровавленной земле, которую то захватывали, то уступали.

– Тебе это еще не надоело? – пробормотала я.

– Что? – удивилась Полли и положила вилку рядом с опустевшей тарелкой.

Не знаю, как она умудрялась есть, однако галатинская знать умела владеть собой, и желудки у них были железные. Они и в разгар огненной бури могли перекусить с удовольствием.

– Ждать. Ждать конца битвы, ждать, пока Совет проголосует, пока кто-нибудь сделает что-то, что, черт побери, ты и сама могла бы сделать?..

Полли улыбнулась – грустно, но откровенно.

– Все время. Именно поэтому я здесь, а не прячусь в Серафе с мамой и Йонамиром. Тут я хотя бы могу помочь. Не так сильно, как ты, – добавила она с меньшим ехидством, чем прежде, – но все же. Это я придумала убрать тебя с поля боя.

– Что ж, благодарю.

– Ой, да ладно. Не стоит меня за это винить. Думаю, отец и остальные все еще не понимают, на что ты способна. Насколько я представляю твои способности…

– А ты имеешь о них представление?

– Я лучше других говорю на серафском и слышала разговоры колдунов. Они сказали, ты превзошла их искусство, – ответила Полли. Увидев, что я потрясена, она улыбнулась и добавила: – Да, они это признают. И хотят узнать, как ты творишь чары.

Я заледенела, изо всех сил стараясь сохранять безразличный вид. Ее слова меня ужасно напугали.

– Я не способна этому научить, – увильнула я.

– Не знаю, способна или нет, но они в состоянии научиться и без твоего участия. К примеру, ты можешь написать об этом, зафиксировать свои знания, а другие – прочесть и запомнить. – Тут по ее лицу пробежала легкая тень понимания. – Но ты же боишься… Боишься, правда? Того, что делаешь. Своей власти.

Меня словно ледяной водой окатило. Полли оказалась на удивление проницательна и зрила в корень, в самую мою суть: я была швеей, чародейкой, пеллианской девчонкой, что пытается отвоевать место под солнцем в галатинской столице. Но власти для себя я никогда не желала. Правда, Полли я бы в этом не призналась.

– Я боюсь того, на что способна эта власть в дурных руках, – сказала я вместо этого.

– Как и человек, который изобрел порох. Или пушку, или быстроходный корабль. Наверное, если заглянуть в самое далекое прошлое, и там найдется бедолага, что вытесал из камня первый нож. Должно быть, он тоже переживал, стоит ли доверять такое грозное оружие соседям.

– И очень легко доказать, что его опасения оказались оправданны.

– Верно, но прогресса не избежать. Мир движется вперед, Софи, и ты либо примешь власть, которую дарит твое открытие, либо кто-то другой в один прекрасный день это сделает.

Нашу беседу прервали крики с вершины холма, что возвышался над городом. Мимо шатра пробежали солдаты, Полли вскочила и помчалась за ними. Я тоже начала вставать, конвоир в форме городской стражи заступил мне дорогу. Теперь он служил в армии роялистов и охранял меня, возможно, используя навыки, полученные в застенках Каменного замка.

– Что произошло? – спросила я.

– Не могу сказать, – ответил он, покачав головой, и я поняла, что переполох, воцарившийся в центре лагеря, не сулит роялистам ничего хорошего. – Просто оставайтесь на месте. И не… – стражник осекся.

– Не пытаться вас заколдовать? – сухо усмехнулась я. – Но вы-то откуда узнаете?

– Слушай внимательно, ведьма! Только дай мне повод, и я… – От ужасной мысли о необходимости стрелять в женщину он поджал губы. – У меня мушкет! – выкрикнул стражник и потряс им в доказательство.

Я устало опустилась на место.

– Мне незачем причинять вам вред.

Прежде я сказала бы, что не причиню ему вреда, поскольку просто не могу на это пойти. Но то время давно ушло.

Стражник отошел к выходу из шатра и принялся там тревожно переминаться с ноги на ногу.

Ко мне подошла Дайси, и я вздрогнула.

– Вы закончили? – спросила она, кивнув на мою тарелку.

– Да, все было очень вкусно, но у меня нет аппетита. Простите.

– У меня тоже, – ответила она. На загорелом носу служанки красовались веснушки, а ясные голубые глаза смотрели внимательно. – Может быть, чаю? Есть имбирный чай, если вы маетесь животом.

– Нет, спасибо, – вздохнула я. – Можно вас спросить? Почему вы здесь?

Дайси пожала плечами, громыхнув тарелкой с несъеденным пирогом.

– Хотите узнать, почему я с роялистами, а не с реформаторами?

– В общем-то, да.

– Когда Красные колпаки устроили переворот, я была в столице. – Она смахнула со стола крошки. – Мы, то есть моя семья, не хотели иметь ничего общего с революцией. Не хотели видеть смерть у себя на пороге.

– Могу вас понять, – сказала я, надеясь, что по голосу не слышно, насколько я устала.

– Но нас она все равно не миновала – мой брат ввязался в уличную драку. Его стукнули по голове. Мы не знаем, кто его ранил, да и это уже не важно. Удара он не пережил. Умер через несколько дней, так и не придя в себя. – Дайси выпрямилась. – Красные колпаки и реформаторы не дадут людям мир. Воцарятся беспорядки и разруха. Когда Нико Отни и его шайка захватили город, я убежала. Как и многие. Большинство пришли сюда. Здесь мы были в безопасности.

Я нерешительно молчала. Я могла бы привести множество аргументов: вспомнить страстные речи Кристоса о свободе, рассказать, как искренне Теодор верит в главенство закона, поведать о духовном родстве Нико и простого люда, о своем понимании того, что стабильность можно купить лишь ненадолго, зато очень дорого. Но я не могла озвучить ни один из этих доводов. Не сейчас.

– Соболезную, – просто сказала я. – Надеюсь, ваша семья уцелела.

– Черт бы тебя побрал! – В шатер ворвалась Полли, за ней следовал стражник со штыком, направленным в мою сторону. – Что ты натворила?

– Я? – Я встала и инстинктивно попятилась от оружия.

– В гавани! Дешевая шлюшка, я не должна была тебе показывать! Ты что-то сделала, и как только тебе удалось…

– Не представляю, о чем ты, – отозвалась я, стараясь говорить как можно спокойнее, хотя в глубине души дрожала, боясь гнева Полли и штыка стражника.

Дайси поступила умно: улизнула прочь.