Обряд Ворлока - Владислав Русанов

— Это верно! — подхватил Димитрий. — Сам такой, понимаю тебя. А насчет грамоты латинской ты подумай. Вдруг пригодится?

— Да где она пригодится мне?

— Пути Господни неисповедимы.

— Ну, не знаю…

— Да не спеши. Я же не подгоняю тебя. Подумай как следует. А надумаешь, скажешь.

— Ладно, — согласился Вратко. — Подумаю.

Он увидел, что к ним идут Гуннар, Вульфер и тот самый улыбчивый роан.

— Подумай, подумай, — покивал Димитрий. — Могли бы книгу эту вместе разбирать…

Новгородец рассеянно кивнул, поднимаясь навстречу старшим товарищам.

— Поздорову тебе, Вратко из Хольмгарда! — Сакс, по обыкновению, улыбался. Парень не был уверен, смог бы сам сохранить способность радоваться любому мигу, если бы прожил больше двух сотен лет.

— И тебе поздорову, почтенный Вульфер.

— Вижу, ты уже отлежался, — Гуннар тоже не сумел сдержать улыбку.

— Отлежался. Только кости болят, будто по мне вся конница Гарольда Годвинссона проскакала.

— Это что! Одноглазый до сих пор пластом лежит. Я уж думал, не спасем. Но Вульфер справился. Откачал дурака.

— Почему дурака?

— Да потому дурака, — вмешался оборотень, — что дышать под водой не надо, если ты не рыба. Все это понимают, а славное воинство великой королевы — нет.

— Олаф говорит, — добавил кормщик, — он почти сразу наглотался. Так и вытащили — мертвяк мертвяком. Да что мы это все об одноглазом? Позволь познакомить тебя с нашим другом. Это — Кра-Аранг.

Роан поклонился, прижимая обе ладони к сердцу. Вот тут-то Вратко и заметил, что между пальцами у человека-тюленя — перепонки.

«Что-то он не такой, как тот мертвяк, что мы в пещере видели. Тот больше на зверя походил, а этот — обычный человек…» Парень решил для себя, что после расспросит о различиях, и поклонился в ответ.

— Поздорову тебе, Кра-Аранг. Спасибо, что помог нам, не бросил.

Ответных слов роана парень не понял, но помог Вульфер.

— Он говорит, — пояснил оборотень, — что рад помочь смельчакам, не убоявшимся ужаса глубин. Еще он говорит, что жалеет обо всех погибших воинах Полых Холмов, хоть и нет между ними дружбы. Когда-то… Это я уже от себя, — продолжал сакс. — Когда-то роаны просили помощи и защиты у королевы Маб. Им приходится тяжело. Раньше поселки морского народа прикрывала завеса колдовства. Слабенькое чародейство у роанов — едва-едва хватает, чтобы защищаться от людей. И если с бриттами они жили в мире, даже служили некоторым, самым сильным и мудрым, друидам, то с саксами, заселившими Мерсию и Нортумбрию, дело не заладилось. Слишком уж жадными оказались мои соплеменники… А христианские священники и вовсе объявили травлю на оборотней. Мне это знакомо не понаслышке. Одно время за голову роана платили четверть марки[117]серебра. Теперь их осталось мало. Кра-Аранг — последний вождь здешнего племени. Ты уже заметил, как мало у них взрослых мужчин? Старики, женщины и дети. Уже несколько лет самые смелые воины пытались добыть треножник из подземного схорона, желая таким образом заслужить дружбу и защиту королевы Маб. Но чародейство друидов слишком хорошо охраняет их тайны.

— Так ужас глубин служит друидам? — удивился Вратко.

— Вряд ли… Слишком это тупое и кровожадное создание, — почесал затылок старик. — Я так думаю: волшебство друидов не дает чудовищам уходить далеко от схорона. Вот они и кружат поблизости, голодные и злые. Набрасываются на каждого, кто оказывается поблизости.

— Ясно… Жалко мне роанов, — вздохнул парень. — Помочь бы им как-то.

Кра-Аранг снова что-то сказал.

— Он говорит, — перевел Вульфер, — что теперь воинам-роанам не нужно будет погибать в подземельях. Теперь они смогут подготовиться к походу на север, в Шотландию.

— Там людей меньше, легче затеряться, — пояснил Гуннар. Очевидно, кормщик уже вволю наговорился с людьми-тюленями, знал все их насущные заботы.

— Я им советовал плыть в Лапландию, — добавил сакс. — Там людей еще меньше. Да и Финн поможет, не выдаст. Но они говорят, что слишком далеко — старики и дети не выдержат перехода. Кроме того, слишком легко потерять лодки со скарбом в открытом море. Они боятся остаться без пожитков и припасов. Только несколько молодых воинов согласны плыть в неизвестность. Остальные против. Вождь вынужден считаться с мнением народа.

«Побольше бы таких вождей… — подумал Вратко. — Когда-то и у нас, в Новгороде, вече все дела решало, и не поздоровилось бы тому князю, который против воли Господина Великого Новгорода пошел бы. А сейчас? Всю вольницу подмяли, что хотят, то творят…»

— Я знаю, чем помочь им, — сказал парень. — Нужно, чтобы королева Маб узнала, как нам помог Кра-Аранг. Тогда она не откажет в поддержке роанам.

— Плохо ты знаешь ее величество, — кривовато усмехнулся оборотень. — Хотя… Насколько я вижу, ты ей нужен. Глядишь, к словам могучего ворлока из Гардарики она и прислушается. Главное, — он понизил голос до хриплого шепота, будто кто-то мог подслушать. — Главное, чтобы Керидвена не решила, что ты ей дорожку перебегаешь. Тогда берегись. Я не всегда смогу рядом оказаться, а Морвран гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд.

— Спасибо. Я буду осторожен, — вздохнул словен. — Мне бы скорее отделаться от обещания, данного королеве…

И тут он вспомнил о камне, которые передал ему умирающий Лохлайн. К чему тянуть? Неизвестно, что за трудности и опасности подстерегают их на обратном пути. Уж лучше сразу вызвать Маб. А там пускай сама решает, что дальше делать.

Он полез за пазуху, вытаскивая сверкающий самоцвет. Солнечные лучи отразились на гранях, бросили блики на лица людей и оборотней.

— Это что за игрушка? — нахмурился Гуннар. — Где раздобыл?

— После расскажу, — попытался отмахнуться словен, да не тут-то было.

Викинг и сакс насели на него, как лайки на медведя, и не успокоились, пока не выведали все.

— Пожалуй, ты прав, — сказал Вульфер, выслушав рассказ словена. — Тянуть нельзя больше. Битва при Стэмфордском мосте за четыре дня до Святого Михаила была, а нынче уж сутки минули, как день Святого Уилфрида Йоркского прошел.[118]Вызывай королеву!

— Э! Нет! — воспротивился Гуннар. — Не раньше, чем поедим. А то знаю я этих королев с чародейками. Как закрутятся с заботами и хлопотами, а мне голодать надоело.

Вратко прислушался к собственным ощущениям. Сколь ни горел он желанием выполнить как можно быстрее миссию, возложенную на их отряд великой королевой, а урчание в животе подсказывало — на сытое брюхо с коронованными особами общаться легче.