Забыть нельзя вспомнить - Агата Лель

Собравшиеся за столом халявщики громко заорали, чокаясь разноцветными коктейлями.

— Маргоша, ну как тебе? — Артемий приземлился рядом с Ритой, прижимаясь непозволительно тесно. — Гляди-ка, у нас даже луки в тон.

— Бабкин, свали, от тебя воняет, — дёрнула плечом Марго, смахивая его руку.

Ей эта вечеринка совсем не понравилась. Куча незнакомых людей, дурацкая музыка, вопли, ещё этот идиот руки распускает. Да и как можно веселиться, когда на душе так паршиво? Рита едва держалась, чтобы не выплеснуть в лицо матери всё, что она о ней думает. Так хотелось подойти и рассказать, что ей всё известно, что она видела её с другим! Но она молчала, стиснув зубы, считая, что ещё не время раскрывать карты.

— Маргоша, пойдём потанцуем? — не прекращая движений, наклонилась Веста, выдыхая в лицо подруги алкогольные пары. Её лицо неприятно лоснилось, волосы прилипли к щекам. Тощий официант из кафе стоял поодаль, неуклюже притоптывая кривыми ножками. Притащила!

— Не хочу, тусуйтесь без меня, — отмахнулась Рита, привалившись к спинке дивана. Нехотя потянула из трубочки какой-то непонятный коктейль кислотного цвета.

— Я чего-то не пойму, Титова, чем это ты, б*ять, недовольна? — нахмурился Артемий. — Крутая вечеринка, крутой диджей, вон, тёлки у шеста, море алкоголя — что не так?

— Нахрен мне твои тёлки и алкоголь сдались? Я вообще-то не пью.

— Ты посмотри, какие мы — королева Марго! Извините, что не учли все ваши пожелания, — театрально поклонился Бабкин и залпом осушил очередной стакан. — До чего же ты противная, но что-то в тебе есть. Бесит! Тёлок полно, а я о тебе думаю…

Придвинулся ближе, разглядывая её осоловелыми глазами. Бессовестно провел рукой по бедру, за что получил внушительный удар локтем.

— Ты начинаешь меня напрягать, — Рита дёрнулась, пытаясь встать, но Артемий буквально припечатал её к дивану. — Пусти, я сказала! Мне нужно в туалет. Или ты глухой? — оперевшись ладонями о его скользкую обнажённую грудь, оттолкнула парня и выбралась из-за стола.

Тупой придурок!

Расталкивая беснующуюся молодёжь, двинулась в сторону уборной, ориентируясь по мигающим неоном табличкам.

В туалете было темно и очень накурено, в воздухе витало сизое марево. Группа размалёванных девчонок у входа смолили тонкий "Вог" и громко ржали, поливая на чём свет стоит какого-то Дэна.

Пропуская мимо ушей их трёп, Рита вошла в тесное помещение и открыла воду. В глазах щипало, макияж поплыл — от обилия людей было невыносимо жарко, кондиционеры не справлялись. Грохочущая музыка за стеной отражалась от зеркал, заставляя те мелко подрагивать в такт оглушающим басам.

Хотелось принять душ и остаться хоть на минуту в полной тишине.

Что она вообще здесь делает? Самое время вызвать такси и свалить отсюда.

О стену грохнула хлипкая дверь, и в проёме нарисовался Бабкин.

— Опачки, королева Марго, собственной персоной! — запинаясь, растянул Артемий, широко расставив руки.

— Бабкин, это женский туалет! Хотя, если ты писаешь сидя…

— Не будь сукой, тебе не идёт, — бесцеремонно схватив за её запястье, рывком притянул к себе.

Рита по инерции сделала шаг и едва не упала, вцепившись за пиджак пьяного именинника.

— Ты совсем берега попутал? Отпусти! — Марго попыталась дёрнуться, но он лишь сильнее сжал её руку, больно сдавив пальцами нежную кожу.

— Пойдем со мной, поговорить надо, — не обращая внимания на протест, насильно потащил за собой, протискиваясь в кишке узкого коридора.

Рита пыталась обратить на себя внимание девчонок, кричала, но те лишь на долю секунды прекратили разговор, после чего продолжили свой трёп, потеряв к ней всяческий интерес.

— Пусти! Пусти меня! Артемий, мать твою, пошутили и хватит! — причитала Рита, спотыкаясь и не оставляя попыток выдернуть руку. — Пусти, говорю! Я сама пойду! Да что с тобой? Ты обдолбанный, что ли?

— Мне надоело! Надоело, поняла? Мне уже вот тут твоя якобы неприкосновенность, — Артемий повел ребром ладони поперек горла и затащил её в пустующий приват-рум.

Внутри было невыносимо душно, в темноте поблёскивал хромированный пилон. Бабкин грубо затолкал её вглубь комнаты, придавив к стене внушительным весом. Раздвинув её ноги коленом, задрал платье и нашарил ладонью тонкое кружево белья.

Рита всегда была смелой и острой на язык, практически не было ситуаций, способных её напугать и надолго вывести из равновесия. Но сейчас она испугалась. Испугалась как никогда в жизни.

— Артемий… Тём, Тёмочка… — собрав волю в кулак, как можно спокойнее проговорила она, — ладно, я всё поняла. Я правда вела себя как сука, но я ведь не со зла, честное слово… — его рука пробралась под трусики и торопливо скользнула между ног. — Ну хочешь, давай попробуем… В кафе сходим, вдвоём…

— Я не идиот, поняла? Вижу, как ты крутишь передо мной своей задницей, но при этом зачем-то делаешь вид, что ещё целка. О, да ты влажная. Нравится, когда берут силой? Хочешь, сама достань его…

Рита всхлипнула, ощущая в себе его грязные пальцы. Попыталась его снова оттолкнуть, чем раззадорила ещё сильнее.

— Слушай, а мне даже так нравится. Заводит не на шутку. Ну же, бери, не ломайся, — положил её ладонь себе на ширинку, и Марго ощутила под пальцами нешуточное напряжение.

— Мой отец… он тебя уроет…

Гремя металлическими кольцами, резко распахнулась тяжёлая занавеска, запуская в приват-рум слабый неоновый свет.

— Эй! Какого хрена? Рита!

— Пушкин!!! — заорала что есть мочи Марго и, воспользовавшись замешательством Артемия, больно ударила коленом по причинному месту. Спотыкаясь, подбежала к другу и буквально упала ему на грудь. Из глаз брызнули слёзы облегчения. — Этот урод, он… хотел меня изнасиловать!

— Ты совсем, что ли, дебил конченый? — прорычал Пушкин и, отцепив с себя руки Риты, рванул в сторону Бабкина. Одним броском свалил того с ног, заехав кулаком в челюсть. Парни завозились на пыльном полу, жутко матерясь и отвешивая друг другу ощутимые удары. В воздухе мелькали руки, ноги, сжатые кулаки…

Рита что-то выкрикивала, даже пыталась растащить дерущихся, но в итоге только лишь получила пинок по пояснице, и, опасаясь, что прилетит ещё больше, бросила эту затею, выбежав в коридор.

— Помогите! Кто-нибудь! Тут драка! — замахала руками, подзывая мощного мужика в форменной майке секьюрити. Тот резко подорвался на крик, и через пару минут парни были вытолкнуты из комнаты привата.

Охранник шел по центру, удерживая обоих за шкирку, словно пару нашкодивших котят. Пушкин агрессивно увернулся от хватки верзилы и, поправив воротник рубашки, засеменил рядом.

— Ну а ты чего встала? — обернулся "халк". — На выход.