За Пророчицу и веру - Марик Лернер

– Тридцать четыре матки, пять жеребцов, больше сорока голов, – быстро сказал Тихон, абсолютно не задумываясь, – молодняка с хорошими перспективами.

Даже если соврал, преувеличив, можно пережить.

– Данэль!

– Да, командир!

– Пусть отберет нужных ему – проследи, чтобы с нашими скандала не случилось, если кто глаз положил. Остальных – забрать.

– Исполняю! Пойдем, – сказал уже Тихону. – Не будем задерживаться, а то уведут, потом ищи-свищи.

– Варвары, – достаточно громко сказал главный конюший, но резво двинулся на спасение своих драгоценных лошадей, не пытаясь больше возражать.

Не успели пойти следом, как прибежал один из оставленных на воротах и доложил о подходе пехотной тысячи, потом примчался Анастас и сообщил о выполненном поручении. Костас со своими людьми сразу после разгрузки прибудет. Вообще в ближайший час почти все подразделения третьего легиона, включая артиллерию, прибыли по месту назначения. Ветераны четко исполнили порученное и были вознаграждены из числа личных лошадей фараона. После чего погнала с новым заданием. Всех появлявшихся требовалось распределить, устроить по возможности, чтоб не гадили на прекрасных лужайках. Ответить на кучу вопросов и уточнений, частенько не зная правильного решения и действуя наобум или по совету Клавдия. Когда у ворот взревела труба, сообщая о прибытии начальства, она вздохнула с облегчением.

Расстояния в дворцовом комплексе немалые, а с дорогами еще не ознакомилась, поэтому перехватила отца практически у дворца.

– Докладывай, – сказал он сухо.

Она выложила о шести тысячах клерухов из гвардии, брошенных в казармах и крайне недовольных этим. Первым делом артиллеристы поставили пушки на берегу, готовясь к правильной осаде. Фактически проскочить парочке лодок не так сложно. А вот если б погрузились на суда такой компанией, непременно б угодили под обстрел. Гай предпочел забрать с собой большую часть казны. Или меньшую, поскольку, по слухам, у него серьезные проблемы со сбором налогов. Во всяком случае, на монетном дворе обнаружили всего пару десятков талантов золота и под триста серебра в монетах. Отчего слуги не растащили, тайна велика. Видать, не все имели доступ, а кто имел, тоже смылся.

Почему город так легко сдался, а фараон вместо попытки мобилизовать население ударился в бегство, Мира и так догадывалась, но после нескольких разговоров с оставшимися чиновниками разного уровня уже не сомневалась. Последнее десятилетие было заполнено междоусобицами нескольких кланов, поскольку предыдущий фараон умудрился не оставить ни одного потомка мужского пола, а по женской линии трон не наследовался по старинным законам. Причем все они были родственники и имели те или иные права на трон, но легитимностью никто из противоборствующих сторон не обладал. Два мятежа, внезапная смерть предыдущего хозяина Мицраима не то от яда, не то от внезапной болезни спокойствия не добавили. Многие номы[49] не желали платить налоги в столицу, отговариваясь необходимостью чинить каналы и голодом последних лет. Чтоб как-то пополнить казну, Гай поднял платежи для неверующих в Сераписа, верховного бога, больше похожего на Зевса, но с местными атрибутами. Фактически он был эллинский, и тяжесть основного удара пришлась по признающим Единого и частично по поклоняющимся прежним туземным богам. Естественно, куча недовольных образовалась. Защищать прежнюю власть желающих не осталось.

– Я поставила охрану к воротам, а также в царском порту, у архивов и фискального управления. Может, есть ценные бумаги, – говорила она на ходу за двигающимся быстрым широким шагом отцом.

Остальные слегка отстали, давая возможность спокойно поговорить, и лишь Эмилиан с парой приятелей шел впереди, показывая путь.

– Клерухам обещала те же условия, что и прежде, а в случае измены петлю.

– Поверили?

– Они слышали и про итальянский поход, и про готовность принимать на службу на равном положении. А двух-трех воров уже вздернули без долгих разбирательств. Если у слуги в карманах золото, он явный преступник. Только здесь работают тысяч десять, а площадь территории размером с Сиракузы. В садах и домах можно спрятать что угодно, хоть сотню трупов.

Прямо здесь, проходя мимо одной из бесконечных комнат, подумалось, зачем нормальному человеку столько помещений? Даже правителю. Отец обходился всегда гораздо меньшим количеством. Правда, он и церемоний крайне не любил.

Эмилиан остановился у окованных железом больших дверей и оглянулся. Отец молча махнул, и охранники распахнули створки. Мира ожидала увидеть тронный зал, но вместо этого обнаружилась маленькая комнатка с пуфиком у стены. Еще одна дверь, за ней богато украшенное и обставленное помещение, несущее отчетливый отпечаток женской руки. За маленьким резным столиком в полном одиночестве сидела женщина лет сорока, читая книгу. Не свиток, а хорошо знакомый том энциклопедии, отпечатанный в типографии на Сицилии.

Когда она подняла голову, стало видно, насколько привлекательна даже сейчас, в возрасте. Не красотка, однако взгляд невольно задерживается. В юности, без сомнений, вертела мужчинами, как хотела. Да так оно и было, поскольку Арсиноя была женой и соправительницей прежнего фараона до его смерти. А потом вышла замуж за Гая. Причем обоим родила детей, умудрившись остаться все такой же привлекательной внешне и сохранить фигуру. И властностью от нее так и несло.

– Ты так и не понял, – сказала мягко, – что чужаков нельзя звать на помощь. В итоге они тебя используют и выбросят.

Эмилиан зарычал не хуже собаки и кинулся вперед, ударив ее кулаком в лицо.

– Стоять! – резко гаркнул отец, когда тот собрался снова ударить. – Нет чести бить женщину!

– Это не баба! Змея!

Многие говорили, что и первым и вторым своим мужем она руководила, подсказывая из-за спины, как им поступать. И советы ее были неглупы. Но Гай женился исключительно для узаконивания захвата трона и чем дальше, тем меньше прислушивался к ее мнению. А сейчас и вовсе сбежал, бросив жену.

– Как ни удивительно, – сказала Арсиноя приятным звучным голосом, вопреки разбитым губам четко произнося слова, – для врага ты хороший человек, Влад. Не то, что эта пакость, готовая продать свою страну любому.

– Ты, сука, – крикнул Эмилиан, – сама во всем виновата!

– В тебе, – говорила жена фараона, игнорируя его слова, – сохранилось то, что сгнило у большинства. Тебе нужна власть не ради нее самой, а чтоб нечто совершить на пользу окружающему миру. И дело не в религии, подозреваю. В чем-то личном. Боги… – Она покачала головой. – Я не верю в них.

Кто-то из присутствующих тяжко вздохнул. Другой выругался. Отец молча поднял руку, запрещая двигаться.

– Они не отзываются на молитвы и жертвы, плюют на прежние договоры. Может быть, пришло время для Единого. Для новой великой державы, которой мог стать Рум, не произойди Вторжение. Жаль, для меня поздно во всех смыслах. Бить ты меня не станешь, а вот оставить в живых опасно, не так ли? Ну что ж, оставлю твой грех себе, ведь прежние обычаи еще не изжили себя. Меч! – потребовала Арсиноя.