Дитя мое - Беверли Льюис

«У них там пешеходные дорожки», – говорил ей Джек.

Переведя дух, Келли подъехала к автостоянке. Джек поджидал ее снаружи. Одет он был менее формально, чем она предполагала. Это сразу же немного успокоило Келли. Он махнул рукой в сторону внешнего кольца парковки. Там виднелось единственное свободное место. Она благодарно ему улыбнулась и пристроила свое пятнадцатилетнее ржавое корыто, которого она, признаться, сейчас очень стеснялась.

Джек встретил ее на полпути к входу. Келли нервничала, не зная, как стоит его поприветствовать, но он, улыбнувшись, облегчил ей задачу, первым поцеловав в щеку.

– Ты выглядишь просто сногсшибательно.

Келли покраснела, поблагодарила за комплимент и заправила выбившуюся прядь волос за ухо. Она вспомнила, как Вайолет в классическом фильме «Эта прекрасная жизнь»[52]встряхивает своими роскошными волосами. Келли скопировала этот жест и почувствовала себя полной дурой. Если Джек не видел фильм, то она сейчас просто смешна.

К счастью, Джек смотрел это кино и подыграл ей: игриво схватив ее за руку, он, довольно сносно подражая Джимми Стюарту, воскликнул: «Что ты говоришь, Вайолет! Давай танцевать до восхода!»

Келли рассмеялась.

– Ты очень одаренная личность, Джек Ливингстон.

– Боюсь, Натти этого не оценила бы. Она не любит фильмы семидесятилетней давности.

– Она, значит, никогда не бывала в Бедфорд Фоллз?

– Ее даже Поттер пугает, – улыбнувшись, сказал Джек.

– Поттер и меня пугает! – воскликнула Келли, позволив ему взять ее под руку.

Они поднялись по ступенькам крыльца.

«Скачки начинаются, – подумала она. – После ужина я с ней встречусь».

Придерживая дверь, Джек слегка обнял ее за талию. Они вошли в тускло освещенный вестибюль. Встретил их громкий смех. Джек направился к улыбающейся старшей официантке, стоявшей за деревянной стойкой. Назвав свое имя, он подтвердил предварительный заказ.

Дожидаясь, пока их проведут к столику, они уселись на простенькие скамейки и стали говорить о разных пустяках.

К ним подошли и проводили вглубь ресторана, где было немного тише. Джек выдвинул стул, и, садясь на него, Келли почувствовала себя принцессой. Что ни говори, а его манеры были безукоризненными.

«Жить на грани», – подумала она, криво улыбнувшись.

– Что-то не так? – спросил Джек, заметив эту ее улыбку.

Она придвинулась ближе и, прикрыв сбоку рот так, словно собиралась выдать страшный секрет, тихо произнесла:

– Очень мило!

– Тебе нравится?

– Да.

К ним подошел метрдотель и спросил, какое вино они будут пить. Джек и Келли посмотрели друг на друга. Заметив ее едва уловимый жест, мужчина все понял.

– Пожалуй, не будем. Спасибо.

Метрдотель с уважением кивнул.

– Официант скоро подойдет. Надеюсь, вам у нас понравится.

После того как им дали меню и они его изучили, официант вернулся и предложил фирменное блюдо. Келли не знала, какие здесь цены, и теперь чувствовала себя неловко из-за того, что предложила этот ресторан. Для нее даже обед в фастфуде был роскошью. Многое изменилось с тех пор, как Бобби мог отвалить сотню за обед, и глазом не моргнув.

– Я пока не выбрала, – чувствуя себя неловко, сказала она, надеясь, что Джек закажет первым.

Джек заказал бифштекс из вырезки. Келли, сглотнув тугой комок, выбрала салат. Он, по крайней мере, дешевле. Ее спутник, кажется, угадал причину ее нерешительности.

– Попробуй лосось, – предложил он.

– Или жареную курочку, – вторил ему официант.

– Лососина подойдет, – со скромной улыбкой на губах сказала она, захлопывая меню.

Джек предпочел малиновый чай со льдом, она – лимонад. Когда официант отошел, они оглядели зал. Большинство посетителей относились к категории пожилых пар. Одеты они были в костюмы и вечерние платья, красовались жемчугами и бриллиантами, пили шампанское, болтали и смеялись.

Джек, нагнувшись вперед над столом, окинул женщину пытливым взглядом.

– Знаю я это выражение, – сказала она, прихлебнув воды.

Нервы ее совсем расшалились.

– Расскажи о своей работе, Келли.

Она откашлялась, как ей казалось, вполне женственно. Келли готова была к тому, что Джек будет спрашивать о работе. К счастью, отвечать она могла вполне искренне.

– Я изучала маркетинг, а еще прошла курс бухгалтерского учета, – сказала она, добавив, что работает на инвестиционного менеджера. – Пока я в помощницах, но надеюсь на скорое повышение.

Она запнулась, боясь, что высказалась излишне самонадеянно.

– Я всегда хотела заниматься финансами, люблю этот мир акций, облигаций и фьючерсов.

Джека рассказ Келли, кажется, на не шутку заинтересовал. Она могла только надеяться, что из ее слов не откроется, что она работает на новом месте чуть больше месяца. Маловероятно, что он захочет проверить, сколько и где она до того работала.

Это не было ложью, по крайней мере не настоящей ложью. Она просто не говорила всей правды. Не могла же она признаться, зачем пожаловала к нему в офис, признаться, что этот социопат, это чудовище, ее покойный муж, похитил их дочь.

«Таковы обстоятельства», – криво усмехнувшись, подумала Келли.

С одной стороны, она всеми силами старалась вести себя непринужденно, но в то же время с волнением ожидала того страшного мига, когда Джек проткнет воздушный шарик ее самообладания вопросом: «Кстати, моя сестра не знает, кто ты». Но он так ничего и не спросил. Это само по себе встревожило Келли. Не может же он быть настолько наивным?

Когда подходящее, по ее мнению, время пришло, Келли начала расспрашивать Джека о Натти. Он обрадовался так, словно ему подарили миллион долларов. Глаза его засияли. Невооруженным глазом было видно, что он обожает свою приемную дочь.

Джек рассказывал одну забавную историю за другой, а Келли думала, что именно таких воспоминаний ей не хватает в жизни. Слушая Джека, она внимательно его рассматривала: твердая челюсть… высокие скулы… тонкие светлые волосы небрежно уложены… а еще эти глаза океанской синевы… Да, Эрни был прав.

Келли интересовало его прошлое: как долго он один, много ли он встречался с женщинами (она сомневалась, что много), был ли когда-нибудь женат. Впрочем, если бы был, то сказал бы ранее.