Случайный граф - Анна Беннетт

– Конечно, мой дорогой мальчик. Почему мне не быть в порядке?

– Не знаю: может, потому что бальный зал лежит в руинах? – Он поцеловал ей руку. – Вы меня напугали.

– Ни у кого нет ничего серьезнее царапины. – Она жестом окинула комнату, показывая на гостей: все сидели вплотную друг к другу на диванах, оттоманках и креслах и с удовольствием предавались беседе, потягивая напитки, – и благодаря падению дерева они будут говорить о нашем бале еще много лет.

– Полагаю, это правда, – ответил он. Бабушка всегда находила во всем лучшую сторону.

– Ты промок насквозь. Тебе нужно переодеться, чтобы не простудиться, – сказала она, цокая языком и прищурив глаза. – И к тому же доктор должен осмотреть твою руку: у тебя кровотечение.

– Я в порядке, – заверил он ее. Он осмотрел комнату в поисках Фионы, надеясь, что она не осталась в кладовке с бельем.

Как будто точно зная, о чем он думает, бабушка хитро заявила:

– Фиона вон там, успокаивает матрон из деревни.

Он посмотрел туда, куда смотрела бабушка, и заметил ее в дальнем углу комнаты. С огненно-рыжими волосами, в бирюзовом платье она выглядела смело и прекрасно, сразу выделяясь на общем фоне.

Она общалась с гостями постарше, предлагая им маленькие сэндвичи, булочки и печенье с блюда, которое держала в руках. Затем остановилась, чтобы поговорить с полной седой женщиной, сидящей на стуле для фортепиано, и поставила блюдо на столик, чтобы предложить ей свою шаль. Когда та запротестовала, Фиона настояла, чтобы она взяла ее, с улыбкой оборачивая тонкий шелк вокруг плеч дамы.

Грэй взглядом следил за каждым ее движением. Возможно, она и считала себя неловкой и склонной к несчастным случаям, но он был не согласен. Для него она была олицетворением грации. С ее добротой и заботливостью у нее был дар, позволяющий другим, в том числе ему, чувствовать себя спокойно.

Сегодняшний бал должен был стать для нее особым событием, празднованием их помолвки. Но удар молнии все изменил.

А может, и не изменил.

Он вытянул шею над толпой, пытаясь привлечь внимание Фионы. Как будто почувствовав его взгляд на себе, она посмотрела на него, и их глаза встретились.

В ее глазах отразились облегчение и нежность, а потом… что-то более грустное. Возможно, сожаление.

Должно быть, она расстроилась из-за того, как закончился вечер, и он не винил ее. Но намеревался немедленно исправить ситуацию.

Он запрыгнул на маленькую тумбочку для ног, чтобы оказаться на пару голов выше всех остальных.

– Леди и джентльмены, – сказал он поверх общего гвалта, – могу я попросить внимания?

Толпа мгновенно умолкла, и все повернулись в его сторону в ожидании, когда он заговорит.

– Прежде всего я хочу извиниться за тот испуг, который нам пришлось сегодня испытать. Я рад сообщить, что никто серьезно не пострадал. Я ценю вашу готовность помочь и понимание больше, чем вы думаете. И особенно хочу поблагодарить своего друга Кирби, на которого я всегда могу положиться, за то, что он помог всем сохранить спокойствие после происшествия.

Некоторые гости подняли бокалы:

– За Кирби!

Грэй наклонил голову, поднимая тост за Кирби, который, в свою очередь, отмахнулся от похвалы.

Когда аплодисменты смолкли, Грэй продолжил:

– Как многие из вас знают, Крепость и вся эта усадьба в течение многих лет оставались без внимания. Здесь не было ни балов, ни званых ужинов, ни каких бы то ни было праздников. Но я надеюсь изменить все это… начиная с сегодняшнего вечера.

Нетерпеливые возгласы заполнили комнату, и некоторые дамы прыснули от удовольствия.

Грэй пожалел, что не отрепетировал объявление о помолвке хотя бы ради Фионы. У него не было модного обручального кольца или цветов ей в подарок, но он подозревал, что на самом деле ей хотелось романтического жеста. Чего-то, что потребовало бы от него выйти за рамки столь удобной роли циничного, мрачного графа и показать, как много она значила для него на самом деле.

Стихами. Плохими стихами. Это будет унизительно. Кирби будет насмехаться над ним до конца его богом забытой жизни. Но если это сделает Фиону счастливой, оно того стоит.

Сглатывая нервный комок в горле, он вытащил смятый лист бумаги из нагрудного кармана и развернул его.

– Я дальше всех на свете от поэзии, но сегодня написал несколько строк для кое-кого особенного. – Он оглянулся на угол, где последний раз видел Фиону, но ее там не было. Но, конечно, она была где-то в толпе, может, со своей сестрой или с его бабушкой. Куда еще она могла деться?

А потом он заметил ее у двери – она смотрела на него печальными глазами. У него затеснило в груди, и он начал:

Боже, это было отвратительно. Он посмотрел на бумажку и приготовился произнести заключительное двустишие.

Несколько дам вздохнули. Еще больше джентльменов фыркнули.

Грэй проигнорировал все это, засунул стихотворение обратно в карман и продолжил:

– Сегодняшний бал должен был стать праздником и поводом поделиться хорошими новостями. – Он оглянулся, чтобы найти глазами Фиону… вот только ее там не было.

– Кто она, Рэйвенпорт? – выкрикнул Картер. – Не держи нас всех в напряжении!

Грэй оглядел гостиную, но не увидел Фиону, ее нигде не было, черт возьми. Может, ей стало плохо. Может, она пришла в ужас от его попытки сочинить стихи.

– Я надеялся сделать одно объявление сегодня вечером, – сказал он, – но вижу, что сейчас не самое подходящее время.

– Ну конечно, подходящее, дорогой.

Проклятие. Хелена перекинула через плечо каскад своих вьющихся локонов и пробила себе дорогу сквозь переполненную гостиную. Прежде чем он понял, что она планирует сделать, она стащила его со стула и встала рядом с ним, вцепившись в его руку.

– Нет, – тихо остановил ее он, – вы неправильно меня поняли.

Как будто не расслышав его, она широко улыбнулась и обратилась к собравшимся:

– Это идеальный момент, чтобы объявить – мы поняли, что действительно созданы для того, чтобы быть вместе. Я, самая счастливая девушка на свете, провозглашаю официальное возобновление нашей помолвки.

– Нет, – твердо повторил Грэй. Но гости уже восторгались этой новостью, хлопали в ладоши и поднимали тосты за счастливую пару. Он отодвинулся от Хелены, но было уже слишком поздно. Отец Фионы выбежал из гостиной с хмурым видом. Миссис Хартли схватила Лили за руку, чтобы не упасть, и энергично обмахивалась веером. Его бабушка обмякла в кресле и выглядела так, будто постарела на десять лет за последние пять минут.