Француженки не заедают слезы шоколадом - Лора Флоранд

– На чем захочешь, Патрик, – невнятно ответила она, двигая руку вправо и влево по его талии, дразня его тем, что не хочет скользнуть ниже. – Вот скажи, на что сейчас направлено твое внимание?

– Sarabelle. – Он дернул за шнурок, согнул пальцы вокруг деревянных планок и вынудил себя держать руки неподвижно. – Черт, я знал, что ты не дашь мне остаться безнаказанным. Ты такая, такая… – он поднял голову, чтобы увидеть ее лицо, лежащее на его животе ниже пупка, – красивая, – беспомощно закончил он, позволяя своему телу расслабиться и упасть на кровать.

В благодарность за это она поцеловала его восхитительный пресс.

Его живот втянулся.

– Давай же, поцелуй меня в губы, – попросил он. – Иди сюда, Сара.

Она тайно улыбнулась тому, как он продолжает пытаться отнять у нее контроль над ситуацией, оттянула пояс штанов и опустила туда свой взгляд. Сложив губы трубочкой, Сара любознательно дунула туда, желая выяснить, что произойдет теперь.

Его живот стал настолько твердым под ее рукой, что если бы она бросила в него монетку, то та отскочила бы, как от каменной стены.

– Сара! – Он сделал свой голос командным, и все ее тело завибрировало. – Иди же сюда.

Она воспротивилась собственному желанию сделать так, как он сказал, и ощутила прилив возбуждения.

Она подсунула нос под пижаму и потерлась там, беззвучно смеясь, чтобы он не заметил. Он делал ее совершенно счастливой!

– Сара!

Теперь в его голосе прозвучали басовые нотки, и все тонкие волоски поднялись у нее на теле, будто воздух в комнате наэлектризовался так, что казалось, вот-вот ударит молния.

Она внезапно усмехнулась – непривычный поступок, дерзкий, бесшабашный. Скользнув рукой под ткань, она коснулась его… громоотвода.

Ее уже давно не заботило, правильно ли она действует. Она просто с очарованным любопытством прикоснулась к его возбужденной плоти, и каждый волосок на ее теле начал умолять молнию ударить.

Но именно она и удерживала молнию закованной в цепи. Если только Патрик не вспомнит про свои пальцы, не освободится, пока внимание Сары отвлечено, и не упадет на нее, сладострастно наказывая. Ощущение нависшей опасности возбуждало ее все сильнее. Ей хотелось подразнить, помучить его еще немного, свести с ума, расколоть его самоконтроль, чтобы он впустил ее в свое пространство, выпустил свои чувства на свободу, просто отдал себя ей… А потом они заснут в том безумном, доверчивом освобождении, которое он так часто дарил ей.

Она сдвинула его штаны вниз, и его возбужденная плоть показалась ей уязвимой и беззащитной, а вовсе не агрессивной, предназначенной для того, чтобы пронзать и брать. Он начал крутить бедрами, пытаясь повернуть свое тело подальше от Сары – о, вот это уже интересно! Она сомкнула ладони вокруг его плоти, обещая ей убежище и нежно лаская ее.

– Сара, я…

Ее рот отодвинул ладони, пока смелость не покинула ее или он не успел все отменить. Черт, получилось неуклюже. Наверное, для всех этих штучек со ртом нужен природный талант. Или, на худой конец, опыт. Но она даже не могла вообразить, что обретает такой опыт с кем-то другим, и не могла придумать, как делать это с Патриком так, чтобы он не замечал ее неспособности…

– Сара, нет!

Голос хлестнул ее, будто кнут. Его бедра дернулись настолько сильно, что сбросили ее на кровать. Казалось, воздух в комнате затрясся. Такой голос, как сейчас, она слышала лишь однажды – когда он кричал на Эрве, едва не плеснувшего ей в лицо расплавленной карамелью. К ней он таким тоном никогда раньше не обращался.

– Мне нужно стоп-слово, – решительно сказал он.

Его пальцы теребили узлы, и он выругался, когда понял, что не развязал их, а наоборот, затянул сильнее. Теперь он никак не мог освободиться самостоятельно.

– Патрик, – укоризненно отметила она. – Ты не сможешь так легко отделаться.

– Ни черта ты не понимаешь, Сара. – Он потерял терпение и опять дернул узел. Но ведь Патрик никогда не терял своего природного терпения. Он мог бесконечно и точно работать с хрупкими вещами, и каким бы сильным ни было давление на него, всегда получал точно то, что хотел. – Никогда не понимала. Этого я не могу сделать. Отвяжи меня.

Она не шевельнулась, лишь переводила взгляд с его лица на напряженный член и обратно. «Но ты едва не сломался ради меня. Я едва не сделала тебя своим».

– Я говорю серьезно, Сара. Я не могу этого выдержать. Не могу, когда у меня вот так связаны руки. Отпусти меня.

Серьезно? А ей нравится, когда он держит ее руки неподвижно – тогда она чувствует себя беспомощной, но защищенной, и ничего не может делать, – очень нравится. Так неужели он и вправду пришел в такое отчаяние, как о том говорит напряжение в его теле? Неужели он подвержен какой-то фобии?

– Все в порядке, – медленно сказала она. – Со мной ты в безопасности.

Он вздрогнул всем телом и напрягся сильнее, чем когда ее губы охватили его плоть.

– Боже милостивый! Сара! Отпусти же меня!

Еще секунду она раздумывала, успокаивающе поглаживая его ладонью. Она не осознавала, что касается завитков внизу живота, а краем ладони с нежностью задевает его член. Стиснув зубы, он свирепо смотрел на нее.

Она встала, пошла на кухню, вернулась с ножницами и разрезала шнурок. Как только Патрик освободился, он выхватил ножницы у нее из рук, положил их на тумбочку, схватил Сару, положил на кровать и оказался сверху.

– Прости, – хрипло прошептал он. – Прости меня, Сара. Я думал, что смогу.

– Да все в порядке, – очень тихо ответила она, лаская его и пытаясь успокоить. Как же мало надо, чтобы вывести его из себя! Она попробовала улыбнуться. – Кажется, мне нужно больше практиковаться. Но я не знаю на чем. Это вроде как сосать большой леденец на палочке?

– О, bon sang[106], – выругался Патрик. – Сара. – Он поцеловал ее неожиданно крепко. Его пальцы были у нее в волосах, и она не смогла бы уклониться, даже если бы захотела. – Сара, можно я на три часа сокращу обещанный срок?

Значит, не надо ждать двенадцать часов, чтобы он еще раз подарил ей оргазм. Она скользнула руками вокруг него и приблизилась.

– Просто возьми меня, – прошептала она ему в ухо. – Не беспокойся обо мне. Просто сделай.

Он опять выругался и невероятно сильно напрягся.

– Сара, ты не можешь…

– Но я хочу, чтобы ты это сделал, – уточнила она, прижимаясь к нему бедрами, и повторила: – Я хочу, чтобы ты это сделал.

Неожиданно он зарылся лицом ей в шею, скрывшись в разливе ее волос.

– Сара. Chérie, chérie, chérie.

Она обвила ноги вокруг него и прижалась к нему своим открытым, жаждущим телом.