Обещание сердца - Эмма Скотт

– А ты уверена, что Лаки на самоанском означает «счастливчик», а не «извивающийся червяк»? – посмеиваясь, спросил папа.

– Уже начинаю сомневаться, – рассмеялась я. – Тихо, малыш…

Однако Лаки не послушал меня.

– Папочка! – выкрикнул он, протягивая маленькие ручки к отцу.

Возглас малыша ворвался в паузу между речью Кая, и из толпы послышались вздохи умиления и смешки.

– Я слышу, приятель, – отозвался Кай. – Уже иду. – И он побежал к нашей ложе.

Сын возбужденно заерзал у меня на коленях. Детей не допускали на профессиональные теннисные матчи, и во время игры Лаки развлекали сменяющие друг друга нянечки из команды Кая. Однако малыш скучал по папе. У них с Каем была особая связь, от которой у меня на сердце становилось теплее. И отец, и сын не выносили долгой разлуки.

– Он унаследовал твою решимость, – заявила я, когда Кай оказался рядом.

– И потребность быть в центре внимания, – со смехом вставил Джейсон.

Кай бросил на агента взгляд и, усмехнувшись, подхватил на руки Лаки. Затем наклонился, чтобы поцеловать меня.

– Нет, он идеальный, как и его мама.

Болельщики разразились криками и аплодисментами. Кай, посадив сына на бедро, занял место в центре площадки в ожидании церемонии закрытия.

– Знакомьтесь, это Лаки. Лаки, это зрители, – проговорил Кай в микрофон, пока наш сын, широко раскрыв глаза, осматривался вокруг. – Мое маленькое чудо. Пока он не появился на свет, я с предубеждением относился к отцовству. Отца я лишился слишком внезапно, еще в юные годы, и это на очень долгий срок выбило меня из колеи. Мой отец был удивительным человеком и всегда давал мудрые советы. Однако после его смерти я обозлился на весь мир. И на него в том числе. Лишь умная, сострадательная женщина – обычное дело, да? – помогла мне снова открыть свое сердце. И теперь я слышу тебя, папа, – произнес Кай, подняв взгляд вверх. – Знаю, что ты наблюдаешь за мной и, надеюсь, гордишься.

Болельщики зааплодировали. Казалось, речь Кая растрогала многих. Мы с Антонией потянулись друг к другу через сиденья и взялись за руки.

– Спасибо, – сказала она мне. – За все это. – И отвернулась.

Церемония завершилась, и зрители поднялись на ноги. В воцарившемся шуме и хаосе было не слишком уместно признаться ей, что Кай дал мне так же много, как и я ему. Если не больше.

«Он вернул мне жизнь».

Я с улыбкой наблюдала, как сонный довольный Лаки прислонил темноволосую головку к голове отца. Кай поймал мой взгляд, и в карих глубинах его глаз горело нечто большее, чем любовь.

Меня бросило в жар. Кай Соломон и в обычное-то время был неутомим в постели, но после победы в турнире…

«Похоже, сегодня нас ждет чудесная ночь», – мысленно усмехнулась я.

Когда с ужином, вечеринкой и общением с прессой было покончено, а Лаки уложили в постель в номере бабушки и дедушки, мы с Каем наконец-то остались одни.

– Эй, приятель, – обратился Кай к Киану, который растянулся на нашей огромной кровати. – Свали.

Я рассмеялась и почесала собаку за ушами.

– Он вовсю наслаждается удобствами гостиничного номера.

Кай закатил глаза.

– Рад за него, но пора и честь знать. – Он притянул меня ближе и слегка прикусил шею. – Если он останется, то решит, что я надумал тебя сожрать. И будет прав.

– Я его уведу, – пообещала я, когда по коже от предвкушения побежали мурашки.

Я приманила Киану в другую комнату, дав ему любимое собачье лакомство. Убедившись, что пес комфортно устроился и всем доволен, поспешила обратно в спальню. К моему Каю.

– Чемпион Уимблдона, – выдохнула я. – Как ощущения?

– На грани оргазма, – тихо ответил Кай. – Иди ко мне, и я покажу.

Спустя мгновение я утонула в его объятиях, прижавшись к твердому телу и упиваясь прикосновениями рук и губ. Он уложил меня на кровать и принялся умело избавлять от одежды. Атлетически сложенное, совершенное тело, отлично служившее ему на корте, теперь было полностью в моей власти. Все его мышцы и сухожилия двигались в унисон с моими. Я почти приблизилась к пику наслаждения, хотя он даже не вошел в меня.

Устроившись сверху, Кай припал к моим губам долгим, жадным поцелуем. Его темные глаза блестели в свете лампы, стоявшей на прикроватном столике.

– Не двигайся, – с ухмылкой велел он и потянулся к ящику за презервативом.

– Подожди. – Я запустила пальцы в его густые шелковистые волосы. – Сегодня во время речи ты сказал, что выполнишь любое мое желание.

– Сказал, – согласился Кай. – Ты никогда ни о чем не просишь, а мне жуть как хочется тебя побаловать. Считай это наказанием.

Я провела пальцами по его щеке.

– Вообще-то я придумала, чего хочу.

– И чего же?

– Еще одного ребенка, – выдохнула я.

Кай широко распахнул глаза. Его ослепительная улыбка дала мне ответ лучше любых слов.

– Я тоже.

– Правда?

Он кивнул.

– Во-первых, Лаки достается слишком много внимания. И я… Да, я хочу еще одного ребенка. Мне никогда не понять, как работают все эти отцовские штучки, но я готов попробовать.

Мои глаза наполнились слезами.

– Я так рада. Ты замечательный отец для Лаки.

Его улыбка дрогнула.

– У меня был отличный тренер.

Я на мгновение прижалась к нему, и Кай поцеловал меня сначала нежно, а после более требовательно. Когда он вошел в меня, тлевшая внутри искра вспыхнула, и я застонала. Безудержное желание обладать друг другом сменилось чем-то более глубоким и важным, но не менее пылким.

Кай подвел меня к краю, а затем столкнул в пропасть. Я вцепилась в его бедра, позволяя проникнуть в меня как можно глубже. Вскоре его накрыло волной оргазма, и я немного приподнялась, желая заполучить каждую каплю его освобождения. Любая из этих частичек – пусть не сегодня ночью, но когда-нибудь в будущем – могла дать начало новой жизни.

Несколько часов спустя, насытившись телами друг друга, мы погрузились в блаженную истому. Кай заснул почти сразу.

«Конечно, – с нежностью подумала я. – У него был тяжелый день».

Я почувствовала гордость за его достижения. Впрочем, собой я тоже гордилась. Мои баталии, конечно, происходили не на корте в окружении сотни камер, фиксировавших каждый миг в угоду мировой общественности. Я боролась со своими проблемами без посторонних взглядов, только с помощью любви и поддержки близких, в том числе удивительного мужчины, спящего рядом.

Я поцеловала кончики пальцев и поднесла их к его губам, а потом протянула руку и выключила свет.

Самый лучший парень