Что значит поцелуй? - Нина Роса

Что ж, если раньше она безрезультатно пыталась подставить близнецов, то теперь имело смысл пустить погоню по следу одной из соперниц.

Вторая записка от Тени, полученная на следующий же день после первой, лишь убедила его невольную помощницу, что решение она выбрала верное. Если в первом послании велеречиво описывались всякого рода опасности, то новая записка была до неприличия краткой и вновь написанной ужасным почерком. Казалось, о вежливом обращении, ранее так поразившем девушку, Тень забыл. На клочке бумаги только и значилось: «Маркиз — цель. Убери камердинера. Брось тень на одну из вас».

Прежде чем придумать более изощренный план и приступить к его воплощению, лженевеста долго сидела, постукивая по столу свернутой запиской. То, что императорским агентом оказался сам маркиз Каларон, ее удивило. О нем шла слава шалопая и повесы. О пристрастиях Андэра к разного рода пустым авантюрам ходило множество слухов, и это никак не вязалось с образом разыскиваемого ею человека. Наверное, она предполагала найти в этой роли кого-то вроде Тени. Вот это уж точно был сверхсерьезный мужчина. Да и те агенты, появление которых навсегда перевернуло ее жизнь, сделав содержанкой и шпионкой, сильно отличались от легкомысленного маркиза, который только болтал, но никогда ничего серьезного не делал. Даже не прогнал их к демонам из собственного дома, когда они здесь столько всего наворотили. Да и мать вертела им как хотела…

При мысли о леди Каларон в хорошенькую головку пришла удачная мысль. Да-да, если она хочет подобраться к маркизу Каларону, то ей стоит действовать именно через вдовствующую маркизу. Та вряд ли догадается об истинной цели их сближения.

Но чем Тени не угодил камердинер? Бормо — душка. Не то чтобы она увлеклась слугой, как дурочка Тития, но чары этого мужчины проникли и в ее очерствевшую душу. Было в камердинере его сиятельства что-то такое… надежное. Жаль, что когда-то ей не встретился похожий человек, в отчаянном положении она даже согласилась бы на брак с ним. Теперь же ее жизнь в руках Тени и его компании. Из этой ловушки ей никогда не выбраться.

Тонкая рука со сверкавшим на пальце рубином поднесла записку к огню свечи. Через минуту только горстка пепла напоминала о ней.

Как бы ей ни хотелось предпринять что-то немедленно и наконец оставить позади вынужденную авантюру с «Оленьим бором», действовать нахрапом она не могла. За маркизом следовало понаблюдать, чтобы понять, с какой стороны лучше ударить.

Для Андэра наступили трудные времена. Казалось, что с той поры, как он принял решение побороться за чувства Виолы, Единый Творец отказал ему в своей милости. Постоянно возникавшие обстоятельства препятствовали малейшей попытке их встречи.

За общим столом, в любое время суток — а маркиз теперь не пропускал ни одной совместной трапезы — Виолу от Андэра, как нарочно, закрывала какая-нибудь из оставшихся в поместье девиц. Разогнать их всех к демонам Андэр не мог: две оставались на подозрении, остальные были нужны, чтобы подозреваемые ничего не почувствовали. Перед агентами Тайной императорской службы стояла нелегкая задача не только выявить помощницу Счастливчика и поймать его самого, но и определить, ради чего шпионы сунулись в «Олений бор». В том, что у врага здесь серьезный интерес, сомневаться не приходилось. История с загнанными магией лошадьми не шла у Андэра из головы. Наверняка появиться здесь столь экстравагантным способом мог только враг. Сильный, скрытный, не стесненный финансами, условностями и магическими возможностями. Все это указывало, что агенты Аргана II не ошиблись и во владения маркиза пожаловал Счастливчик собственной неуловимой персоной.

Несколько ожившая за последние дни вдовствующая маркиза, все еще скорбевшая по статуе, вновь принялась устраивать жизнь сына. По зловредной прихоти судьбы все попытки уговорить Андэра на новый поиск невесты, которая бы «порадовала ее материнское сердце», леди Каларон предпринимала именно тогда, когда рядом появлялась Виола. В такие моменты девушка мгновенно исчезала, а Андэр всячески изворачивался, чтобы поскорее избавиться от навязчивости матери. Когда-то Андэр отдал бы все, чтобы матушка обратила на него хоть какое-то внимание, но теперь оно ему только мешало. К тому же он так и не мог позабыть свои многолетние обиды. Как и не мог не следовать нынешнему зову сердца, требовавшему оставить все заботы, здравые размышления и служебную необходимость ради того, чтобы приблизиться к той, что завладела его мыслями и чувствами. К Виоле ра Веллад.

Леди Каларон сама не поняла, в какой момент ее так сильно стал раздражать новый слуга сына. Бормо показал себя довольно добрым, но нерасторопным парнем. И, чего греха таить, он невероятно привлекал женские взоры. Конечно же для матери слуга не шел ни в какое сравнение с сыном, но то, что часть отобранных ею девушек откровенно переключилась на камердинера, вдовствующую маркизу шокировало. Ее былая ненависть к безродным близнецам-хулиганам поугасла, даже досада на невест отступила, зато ярко вспыхнула новая звезда ненависти.

Из всех бывших невест ее поддержали только Сивилла и Дамира. Конечно, леди Лукрень была слишком добра и слабовольна для того, чтобы ополчиться на какого-то слугу, скорее уж она просто поддерживала маркизу из-за своей безотказности. Размышляя об этом, Белинда вздохнула: вот она, ее идеальная невестка, как жаль, что смотрины прошли столь неудачно. Увы, переиграть что-либо было уже невозможно.

Дамира же, в отличие от своей бледной и тихой бывшей конкурентки, пылала собственными чувствами и в этом походила на стихию, магией которой была щедро одарена. Конечно, напасть на близнецов с помощью огненной магии было недопустимо, но…

Маркиза понимала девушку. При мысли, что у нее самой была возможность избавиться от ра Велладов в самом начале — просто выставить их из дома до появления Андэра, вдовствующей маркизе самой хотелось кидаться огненными шарами. Да вот не дал ей Единый Творец такого таланта. У Андэра огненный дар был от отца.

— Леди Каларон, — присела в реверансе Сивилла Лукрень, приветствуя вдовствующую маркизу. — Надеюсь, я не нарушила ваш покой?

— Что вы, милая! Проходите, присаживайтесь. Чаю?

— С удовольствием, миледи.

Дамира явилась следом за служанкой, несущей чайный поднос. Маркиза пригласила и ее. В последние дни они часто сидели вот так втроем.

— Знаете, — сказала Сивилла, как только хозяйка апартаментов налила гостьям чаю, — камердинер его сиятельства ведет себя очень странно. Только что, по пути сюда, я видела, как он подозрительно оглядывался, а потом спрятался в одном неприметном месте. Но когда я заглянула туда, его там не оказалось!

— Как лорд Каларон может доверять такому субъекту? — Дамира презрительно чуть сморщила носик. — Как маркиз вообще заполучил такого вздорного слугу? Не могу поверить, что он и в самом деле камердинер: с его появлением костюмы его сиятельства стали выглядеть весьма… мм, странно.

— Я тоже нахожу этого молодого человека весьма подозрительным, — благосклонно кивнула маркиза собеседницам, которые так почувствовали ее настроение. — Но что я могу сделать? Сын отказывается меня выслушать. Остается только ждать, когда этот Бормо исчезнет, прихватив наше фамильное серебро. Пожалуй, только тогда Андэр убедится, что я права.