Гнев Цезаря - Богдан Сушинский

Все так же непроизвольно Боргезе метнул взгляд на Миноре и адмирала Гранди.

– Нет-нет, – поспешил развеять его сомнения подполковник, – не в качестве нашего агента, а в качестве представителя отдела диверсий итальянской разведки. С вашим командованием, как вы понимаете, акция согласована.

– Когда речь идет о противостоянии русским варварам, – развел руками генерал Миноре, как бы оправдываясь за то, что успел «сдать» своего офицера вчерашним врагам-англичанам, – каждый из нас обязан подумать о собственной миссии в деле спасения мира от ядерной катастрофы…

– Глубокомысленное обоснование, – признал англичанин, не меняя выражения «ничего не выражающего» лица.

– Однако мы не намерены включать в диверсионную группу боевых пловцов вашей Двенадцатой флотилии, – не поддался генеральскому пафосу Боргезе.

– По-моему, так вопрос и не стоял, – посмотрел Роберто Гранди на проходящий мимо сторожевой катер сквозь розоватый омут вина. – Речь идет о сугубо итальянском «рейде группы Боргезе».

Подполковник Эдгар вновь пригубил бокал, блеснул массивным золотым перстнем с чеканным родовым гербом на безымянном пальце…

– Справедливое условие, фрегат-капитан, глубокомысленное. Только знаете, коллега, если бы в нашей флотилии нашелся хотя бы один боевой пловец, который бы, как вы со своими коммандос, служил в свое время в Севастополе, мы наверняка создали бы собственную диверсионную группу. Исключительно британскую. К тому же речь идет об итальянском флагмане, а значит, о чести итальянского флота. Согласитесь, мощный моральный стимул, которого английские морские диверсанты тоже лишены.

– Как бы сказали в этом случае вы сами: глубокомысленное обоснование.

– Мало того, мы даже не претендуем на право считать эту операцию… Кстати, как вы ее именуете?..

– «Гнев Цезаря».

– «Гнев Цезаря»? Глубокомысленно.

– Помня о первичном наименовании линкора «Джулио Чезаре».

– Тем более. Так вот, мы даже не претендуем на право считать эту операцию совместной. Славой еще труднее делиться, чем сокровищами. Особенно боевой славой, оплаченной риском и кровью. Просто по мере необходимости мы подключаем свои технические, интеллектуальные и финансовые возможности. Кстати, совместно с американцами мы готовы в значительной степени финансировать эту операцию.

– Выходит, американцы тоже присоединяются к нам?!

– Если бы вместе с якорем линкора «Новороссийск» вы доставили им образец опытного снаряда, уже изготовленного на одном из русских заводов специально для испытательных стрельб в Черном море, памятник вам появился бы рядом со статуей Свободы.

– Сага о походе за якорем линкора «Джулио Чезаре» звучит заманчиво.

– В частности, американцы готовы взять на себя определенное денежное вознаграждение всех участников этой севастопольской экспедиции. Особенно пловцов-минеров. Суммы будут оговорены не сейчас и не здесь, но будут. Другое дело, что принципиальное согласие мы должны получить сейчас.

Произнеся все это, англичанин долил в свой бокал вина, поглубже опустился в кресло – того и гляди, на американский манер выставит ноги на стол, – и, попивая благородный корсиканский напиток, вприкуску с сигаретным дымом, безмятежно перевел взгляд на склон ближайшего прибрежного холма.

9

Январь 1949 года. Албания. Влёра

Встреча должна была происходить в небольшой кофейне, в которой, кроме атташе-генерала и полковника Рогова, больше никого из посетителей не обнаруживалось. Разве что у входа медленно прохаживался коренастый мужичок в штатском, который, завидев графиню, вежливо приподнял бесцветную, изрядно потрепанную кепку, метнув при этом холодный взгляд в следовавшего за ней Гайдука.

«А вот это уже „наполеончик местного разлива“ с охранником подсуетился, – понял Дмитрий. – Причем по настоянию самой фон Жерми».

– Вы все правильно поняли, подполковник, – буквально считала его догадку Анна, остановившись у входа в небольшой коридорчик. – Это заведение находится под контролем начальника местной службы безопасности Доноглу. Естественно, поэтому у входа дежурит его борзый, а помещение не прослушивается.

– Да вы и в самом деле становитесь профессионалом международного класса, графиня.

– Если бы не это сомнительное «становитесь», восприняла бы ваши слова в виде комплимента, – обронила фон Жерми, уже погружаясь в пропитанный кофейным запахом полумрак подвальчика.

– Всего лишь хотел согласиться с мнением о вас генерала Шербетова, высказанным задолго до выхода конвоя из Севастополя.

– Попробовали бы не согласиться, – озарила его графиня слишком яркой для ее возраста улыбкой.

Судя по тому, что Волынцев потребовал воспроизвести ход встречи с фон Штубером в присутствии Анны, он действительно полностью доверял этой авантюристке. Во всяком случае, вынужден был делать вид, что доверяет.

Отчет подполковника все трое выслушивали молча, и, лишь когда Гайдук завершил его, атташе-генерал азартно потер руки:

– Итак, что мы имеем? Позиция первая: нам точно известно, что итальянцы, при поддержке своих нынешних союзников, настроены уничтожить линкор «Джулио Чезаре». Позиция вторая: в качестве одного из источников информации, а возможно и участника диверсионной группы, князь Валерио Боргезе и барон фон Штубер намерены использовать нашего сотрудника.

– Вы забыли уточнить, – как можно деликатнее напомнила фон Жерми, – что обе эти позиции прояснились именно благодаря контактам подполковника Гайдука с известным германским диверсантом бароном фон Штубером, который в свое время был правой рукой личного агента фюрера по особым поручениям Отто Скорцени.

– …И что операция противника под кодовым наименованием «Гнев Цезаря», – поддержал ее полковник Рогов, – будет в значительной степени находиться под контролем графини фон Жерми, а также моим как атташе при посольстве в Италии.

– Но будет правильно, – тут же воспользовалась моментом Анна, – если оба вы по своим каналам сообщите, что подполковник Гайдук подставился под вербовку сотрудника итальянской контрразведки с вашего общего благословения. Только это поможет нашему флотскому чекисту избежать излишних подозрений, проверок, недоверия…

Рогов и генерал многозначительно переглянулись и почти дуэтно согласились, что чего-то подобного ни в коем случае допустить нельзя.

– Об этом же я уведомлю севастопольское командование в лице генерал-майора Шербетова, – в свою очередь заверила их «законспирированный полным отсутствием конспирации» агент Изида.

– А все же каким образом этот самый германский диверсант умудрился выйти на вас, подполковник? – по-охотничьи прищурился Рогов. – Почему избрал именно вас, а главное, почему доверился?

– Кажется, началось, – проворчал Гайдук, исподлобья посматривая на генерала.

Впрочем, это была игра на публику. Подполковник ждал этого вопроса и прекрасно понимал: в идеале ответ на него должен проясниться в докладах в Москву этих двух атташе-разведчиков. Тогда перед ним будет стоять одна задача: даже «на костре инквизиции» придерживаться во время допросов указанной ими версии. Потому как, правдиво, почти дословно воспроизводя недавний разговор со Штубером, он даже намеком не коснулся истории, связанной с базой «Буг-12», с его пленением и, по существу, с еще той, давней вербовкой.