Суд Джульетты - Марина Рощина

Каждый раз Андрей давал себе слово, что эта разлука будет последней. И каждый раз его что-то останавливало. Он не понимал причины своей трусости. Он увидел Наташу три года назад на какой-то скучной вечеринке и сразу понял, что она будет для него идеальной спутницей жизни. Конечно, не потому, что они оказались в постели в первый же вечер их знакомства, и уж, конечно, не потому, что любой мужик, который видит их вместе, бросает сначала восхищенный взгляд на Наташу, а потом завистливый — на Андрея. Просто они одного поля ягоды. Учились в соседних спецшколах (Андрей в гуманитарной, Наташа в английской), потом в одном университете, читали одинаковые книги, слушали одинаковую музыку, у них полно общих знакомых, и даже их родители оказались заочно знакомы друг с другом. С возрастом начинаешь понимать, что это не так уж и мало.

Точка. Это их расставание будет последним. Он сумеет победить в себе страх перед семейными узами, сделает Наташе официальное предложение и настоит на том, чтобы она бросила холодный суетливый Лондон и вернулась домой.

Неспешное течение его образцово-показательных мыслей прервал звонок мобильного телефона. Андрей мельком взглянул на дисплей. Гудковский. Что на этот раз понадобилось его драгоценному шефу?

— Алло?

— Андрей, это Аня. Ты где?

— Еду на работу.

Вот ведь проныра! Забралась в кабинет главного редактора и преспокойно названивает с его телефона. И какая ей еще нужна практика?

— Андрей, приезжай как можно быстрее. У тебя есть минут пять.

— Слушаюсь. Разрешите включить секундомер? — недовольно бросил Андрей, но газу все-таки прибавил.

Удивительное дело, но для гаишников он сразу стал невидимкой и в мгновение ока добрался до редакции. Тугодумом Андрей не был никогда и поэтому сразу направился прямо в кабинет главного редактора, несмотря на яростные протесты Юленьки, которой не понравилось, что в кабинете ее шефа устраивают журналистские посиделки.

Ветров мгновенно оценил обстановку. Разрумянившаяся от волнения Старцева сидела на полу перед телевизором, на экране которого застыла картинка видеозаписи. Андрей пригляделся. Ба, никак старый знакомый! Пьяница и дебошир Круглов (но это в прошлом), а ныне преемник империи Бориса Станкевича что-то интимно шептал на ушко будущей невесте (судя по дате в левом углу) Виталия Мирошникова. Любопытно, знал об их знакомстве сам Мирошников? И знала ли об этом Лина Станкевич?

— Ну, что скажешь? — спросила Аня.

— Откуда у тебя эта запись?

— Подарок от профсоюза «Папарацци», — важно ответила Старцева.

— От кого?

— От профсоюза «Папарацци». — Анна повторила это с таким выражением, что всякому стало бы стыдно за свою темноту.

Только не Ветрову.

— Эта организация занимается сбором компромата, — пыталась растолковать ему Аня. — Они за кем-то следили в этом кафе, и в кадр случайно попали Настя и Круглов. Люди из профсоюза каким-то образом узнали, что я занимаюсь расследованием, и решили мне немного подсобить. Вот только вряд ли мне поможет эта информация, — грустно добавила Старцева. — Влюбленная по уши Таня Мирошникова и та не смогла разыскать Дениса, что уж говорить обо мне. Таня считает, что Круглов уехал в Штаты, и теперь понятно, почему так поспешно.

В принципе в знакомстве Полуниной и Круглова нет ничего криминального. Но совпадение довольно подозрительное. А уж для милиции, которая убеждена, что совпадения бывают только в мексиканских сериалах, сей факт автоматически переводит гражданина Круглова из разряда свидетелей в разряд основных подозреваемых, тем паче что репутация у него более чем сомнительная. Впрочем, с такой «крышей», как у Круглова, беспокоиться парню особо нечего. Никто пальцем его не тронет, даже если слово «убийца» расцветет у него на лбу огненными буквами.

— Как думаешь, что их связывает? — спросила Аня.

— Не знаю, — покачал головой Ветров.

На первый взгляд все очень просто. С одной стороны, Круглов — личность весьма сомнительная, к тому же не так давно имел крупные неприятности из-за привязанности к наркотикам, с другой стороны — Настя Полунина, в чьей квартире хранился солидный запас героина. Может, все дело в этом и не нужно ничего усложнять? Муж Насти был сбытчиком, и после его смерти она решила не бросать прибыльный бизнес, а Денис Круглов вполне мог быть одним из клиентов. Бред, конечно. Но ничего другого в голову не приходило.

— Прогони-ка еще раз пленку, — попросил Андрей.

Да, Старцева не ошиблась. Интимно воркующая парочка действительно попала в кадр совершенно случайно. Предоставив сыщикам возможность вволю налюбоваться своими фигурантами, запись резко прервалась. Точнее, ее стерли. Члены загадочного профсоюза ревностно оберегали свои тайны. Стоп, а это еще кто?

— Еще раз! — скомандовал Андрей.

Ай да пленочку подкинули братцы папарацци! Не пленочка, а настоящий семейный альбом господ Мирошниковых. А что же наша глазастая молчит, неужто не заметила?

— Как думаешь, что там делает Ратников?

— Ратников? Где? — переполошилась Старцева, нажимая кнопку обратной перемотки.

Так и есть, прохлопала.

А кто бы не прохлопал? Кто бы узнал в сидящем за соседним столиком джентльмене, более напоминающем чиновника средней руки или владельца небольшой фирмы, персонального тренера Ларисы Мирошниковой, с его вечно придурковатой улыбочкой и бегающими глазками, какие обычно бывают у мужчин, живущих на содержании. Ратников на пленке существенно отличался от реального. Перед ним лежал открытый ноутбук и пачка документов, где время от времени он делал пометки. Это только антураж или Ратников действительно работает? За время съемки он и глазом не повел в сторону предполагаемого объекта наблюдения.

— Может, он просто зашел кофе выпить, — предположил Андрей.

— Может, — согласилась Аня. — Тогда к чему маскарад? Нет, он не случайно оказался в этом кафе, — покачала головой Аня. — А Мирошникова-младшая была права — никакой он не тренер. Может, он вообще в теннис играть не умеет.

— Ну, положим, в теннис он играет порядочно, — возразил Андрей.

— Откуда ты знаешь?

— Каждый четверг я играю с ним партию в спортклубе на Остоженке. И представь себе, иногда даже выигрываю. А я играю в теннис с двенадцати лет.

— И ты до сих пор молчал? — с упреком спросила Старцева.

— А какое это имеет значение? Я ничего не знаю о Ратникове. Я знаю, что у него хорошая подача, он любит играть возле сетки, зато на задней линии чувствует себя не слишком уверенно, частенько мажет в аут, особенно если ему подавать под левую руку. Это все, что мне нужно знать о Ратникове. Сомневаюсь, что эта информация поможет тебе в твоем расследовании.

— А какое у него пальто?

Ну вот, приехали. Дурацкие вопросы — признак Старцевой. Странно, что ее интересует только пальто, а не расцветка трусов Ратникова.