Суд Джульетты - Марина Рощина

Народу в баре было совсем немного. Мирошников сидел в самом дальнем углу зала, пил кофе, закусывая традиционным яблочным пирогом со сливками, и читал спортивный журнал.

— Здесь занято, — сказал он, когда Андрей сделал попытку сесть за его столик, и буркнул недовольно: — Свободных мест вроде хватает.

— Моя фамилия Ветров, — представился Андрей. — Я коллега Анны Старцевой, тоже журналист из «Репортера». Мы вместе занимаемся расследованием убийства вашей невесты. Аня попросила меня встретиться с вами.

— А где она сама?

— У нее срочные дела в редакции, — соврал Андрей.

— Жаль, — вздохнул Мирошников. Похоже, напористой студентке удалось внести сумятицу в его устойчивую ненависть к пишущей братии. — Заказать что-нибудь выпить?

— Я за рулем. — Андрею совершенно не хотелось пить с Мирошниковым.

— Я тоже, — засмеялся тот. — Говорят, дисциплинирует. Я специально взял взаймы у сестры свою старую машину, чтобы держать себя в руках. Решил завязать, — добавил он, щелкнув себя пониже подбородка.

За столиком повисло неловкое молчание. Андрей с преувеличенным вниманием следил за игрой тинейджеров в дротики и лихорадочно пытался придумать способ подвести разговор к нужной теме. Нет, не годится он на роль ведущего доверительных разговоров. Именно поэтому Андрей всегда отвечал категорическим отказом на лестные предложения попробовать себя в качестве телевизионного журналиста. Вольготно и комфортно он чувствовал себя только наедине с чистым листом бумаги.

— Жаль, что Аня не пришла, — повторил Мирошников. — Я хотел перед ней извиниться. Когда Настя умерла, я как с цепи сорвался. Пил и днем, и ночью, только бы не приходить в сознание. И только когда ее тело украли, успокоился. Сказать почему? Я понял, что не нужен киллеру и мне ничего не угрожает. Оказывается, все это время я боялся смерти. Боялся, что киллер просто совершил ошибку и вот-вот вернется расправиться со мной. Так гадко чувствовать себя трусом, — опустил голову Мирошников.

— Нет ничего стыдного в страхе смерти. Для человека это естественно, — заметил Ветров.

— Я думал, что изменился. Нет, я всегда был трусом. Им и остался, — продолжал свою исповедь Мирошников. — Меня угораздило родиться в семье, где всем заправляла чрезвычайно настойчивая и напористая женщина — моя мать, и мне никогда не было нужды отвечать за свои поступки. С любой проблемой я мог прийти к маме, и это автоматически означало, что вопрос будет решен. Но жизнь перехитрила меня. Поставила в такие обстоятельства, что мне просто не удастся переложить на кого-то свои проблемы. Мне придется сделать это самому.

— Что сделать? — спросил Андрей.

— Отомстить за Настю. Я должен найти эту сволочь и придушить собственными руками. А дальше — будь что будет.

— Найти эту сволочь будет весьма проблематично, — резонно заметил Андрей. — Я немного в курсе официального расследования. Полный тупик. Рабочих версий немного, и те лопаются одна за другой как мыльный пузырь. Неофициально на это дело уже поставили клеймо «глухаря».

— А как продвигается ваше независимое расследование?

— Примерно так же, — дипломатично ответил Андрей. — Хотя удалось найти некоторые любопытные факты, которые, возможно, удастся раскрутить.

— Например?

— Ты, наверное, не знал, что Настя была замужем? — в лоб спросил Андрей.

— Знал, — спокойно ответил Мирошников. — Она мне сама рассказала.

Вот те раз, Старцева! Вот те два-с, Ветров. Радовались как малы дети, когда раскопали на свет божий историю, а оказывается, это секрет Полишинеля.

— И ты знаешь, что случилось с ее мужем?

— Знаю. Вскоре после свадьбы они попали в автомобильную катастрофу, и он погиб на месте. Настя, к счастью, отделалась мелкими ушибами и царапинами.

«Не вскоре после свадьбы, а в день свадьбы, — мысленно уточнил Андрей. — Но это так, детали. Главное, Мирошников все знает. Все?»

— Что тебе еще известно о нем?

— О ком?

— О муже Насти.

— Послушай, мне неприятна эта формулировка — «муж Насти». Я ее муж, не по форме, так по сути. А о нем мне ничего не известно. У меня не было большого желания вдаваться в подробности.

— Жаль, — сказал Андрей. — Будь ты чуть полюбопытнее, возможно, сейчас было бы проще отыскать «эту сволочь». Тебе что-нибудь известно о том, что муж Насти, ее первый муж, — уточнил Андрей, — имел отношение к торговле наркотиками?

— К торговле наркотиками? Он что, был сбытчиком? — воскликнул Мирошников. — Нет, я ничего не знаю. Но какое это имеет отношение к смерти Насти? Или ты хочешь сказать, что она тоже занималась этим бизнесом?

— Думаю, она вообще ничего не знала, — поспешил успокоить его Андрей, хотя сам далеко не был в этом уверен. — Но такое родство имеет весьма продолжительные последствия, а убийства в среде наркобизнеса совсем не редкость.

Мирошников надолго замолчал, переваривая новость. Андрей полез за сигаретами и вдруг вспомнил, что, переодевшись в пиджак, забыл переложить из куртки зажигалку. На всякий случай он тщательно пощупал все карманы, авось где-нибудь завалялась запасная. Позвольте, а это что? Миниатюрный «Оскар», с откидывающейся головой, который он случайно слимонил у Анны Аркадьевны. Вот и ложка к обеду! Главное, не забыть отдать ее старушке вместе с основательно выпотрошенным «Забриски-пойнт».

— Забавная вещичка. Можно взглянуть? — полюбопытствовал Мирошников.

— Пожалуйста. — Андрей протянул ему зажигалку. — Кстати, эта игрушка принадлежала Кириллу.

— Какому Кириллу?

— Мужу Насти. Первому мужу, — поправился Андрей. — Он окончил факультет кинематографии и, как все начинающие режиссеры, грезил об «Оскаре».

— Парень был весьма колоритной личностью, — криво усмехнулся Мирошников. — Пушер и будущий Тарантино в одном флаконе. Должно быть, по сравнению с ним я казался Насте серой, заурядной личностью. Ну что ж, Андрей, спасибо, что пришел. — Мирошников встал и протянул руку, давая понять, что разговор окончен. — Было очень приятно познакомиться. Надеюсь, как-нибудь встретимся еще.

— Только при более приятных обстоятельствах, — с улыбкой уточнил Андрей, абсолютно уверенный, что их встреча была первой и последней.

Мирошников расплатился за кофе и пирог и стремительно исчез за некрашеными деревянными дверями. Андрей задумчиво смотрел ему вслед. Похоже, парень и впрямь решил начать новую жизнь.

От имиджа делового человека не осталось и следа — мешковатые джинсы, простецкая рубашка в клетку навыпуск, на голове бейсболка. Надоело врать? «Давно пора», — усмехнулся Андрей и достал сигарету. О черт, он снова остался без огня — маленького огнедышащего «Оскара» унес с собой его законный наследник.

1