(Не)счастье для морского принца - Иринья Коняева

Ульс и на этот раз остался верен себе — поступил так, как посчитал нужным. Из Баррагора он меня увёл, притом очень хитренько, тайными тропами. Сперва мы, словно воришки, выбрались из дворца, затем пробежали через половину города, и лишь тогда этот шифровальщик открыл портал. Он вёл не в жемчужный дворец (хвала богам), но и не в дом Лаарги, куда я очень хотела попасть!

Мы оказались на небольшом каменном островке без растительности, но с узенькой полоской песка.

— Куда ты меня привёл? — уточнила, оглядываясь по сторонам. — Хоть светлячок зажечь можно? Ночь совершенно безлунная, страшно.

Я выросла у воды и не раз купалась ночью, но сегодня, после всех нервных потрясений, даже рядом с Ульсом чувствую себя уязвимо. Было желание прижаться к нему, почувствовать тепло тела, успокоиться, но я не позволила себе проявить слабость. И так уже вляпалась в ситуацию с Даргом, на сегодня достаточно. Побуду умненькой Бри.

Вода вокруг острова замерцала, а затем и вовсе засветилась. Ульс призвал планктон и, похоже, добавил магии в воду. Подобных заклинаний я не знаю, но расстраиваться этому не собираюсь. Выучу ещё.

Быстро скинула туфли и едва не замурлыкала от восторга, когда натруженных ступней коснулся бархатистый прохладный песочек. А уж когда по щиколотку вошла в светящуюся воду, моему счастью и вовсе не было предела! После бала нет ничего лучше ледяной воды, особенно когда вода — твоя родная стихия, заживляющая, исцеляющая.

Отдала океану напряжение, страх, боль, злость, сама же в два счёта напиталась прекрасными эмоциями и преисполнилась благодушия. Хотелось вовсе скинуть одежду и поплавать, но не с демоном под боком.

— Ты так и будешь молчать? — спросила Ульса, который стоял незыблемой скалой, кажется, даже ни разу не пошевелившись с момента прибытия на чудесный островок. — Объясни, что я такого сказала? Я проанализировала свой разговор с его величеством и уверена, что обещаний не давала. Не на сто процентов, конечно, но на девяносто девять — точно.

Вода зарядила невероятно, и мир казался замечательным, а страхи — надуманными и глупыми. Я уверена, что всё прекрасно, а будет ещё лучше.

— Я не чувствую на тебе никаких обязательств. Надзиратель Гувс, скорее всего, уже подтвердил твоё решение Килгу, и теперь все девушки исключены из отбора. Наш договор расторгнут, — произнёс он тихо.

— Это ты прислушивался к ощущениям, потому молчал? — радостно спросила, подбежав к Ульсу и ухватив его за руку. — Зайди тоже в водичку, она великолепна!

— Бри, у нас нет повода радоваться.

— Ой, какой серьёзный голос! — захихикала я, дурея от количества воды, заряженной его силой. Мои артефакты едва не лопались от набитой в них энергии, по телу прохладными змейками скользила сила, которую я притянула, но не смогла впитать; волосы намокли и стекли на плечи тяжёлыми волнами, сбросив балласт в виде украшений и заколок. Но это страшное, непозволительное нарушение приличий — распущенные перед мужчиной косы — ничуть не смущали. Я искрила силой и счастьем и совершенно ничего не боялась!

Планктон погас, и мы вновь оказались на страшном безлюдном островке с бархатистым песком. Сладкий дурман испарился, словно его и не было.

— Прости, я отвлёкся и забыл проконтролировать работу планктона, они тебя зарядили сильнее, чем следовало, — объяснил Ульс, хотя протрезвевшая я и так сложила два плюс два.

— Так что случилось? — уточнила, понимая, что умудрилась во что-то вляпаться. — Почему ты так ярко отреагировал на мой рассказ про беседу с его величеством, если не чувствовал на мне никаких оков? Я ведь правильно понимаю, Дарга ты нагло обманул, чтобы спасти меня, а меня припугнул, чтобы вела себя надлежащим образом?

— Боюсь, твои откровенные разговоры с Килгом выбили у меня почву из-под ног. Не понимаю, как трактовать его поведение, и меня это пугает, — признался Ульс.

— А какие варианты? — поинтересовалась, стараясь не рисовать в голове страшные картины.

— Их десятки, а то и сотни. Отец непредсказуем. Нам нужно определиться, как поступить. Возможно, тебе не стоит возвращаться в Жемчужный замок. Наверное, это самый правильный шаг.

— Я ещё многого не сделала. Меня ждут жемчужницы. Кстати, его величество в курсе, что я замышляю, и не против. Потом я обещала наладить поставку букетов на дно, крабы и акулы их очень любят из-за магии жизни… Ой, так это их Лаарга, наверное, приучила к своей магии жизни, вот они и скучают. А ты не делишься! — тут же обвинила жадного демонюку.

— А я по официальной версии ей не сын и магией жизни не владею. Бри, для демона такой дар — позор!

— А почему? Дар жизни — это ведь куда сильнее и полезнее, чем просто стихия. Тебе подчиняются растения, животные, птицы, грибы, люди, рыбы… Ульс, а демоны? — вдруг сообразила я. — Ты как-то управляешь отцом? С помощью этой магии, да? Потому он не… ну, не сделал с тобой то, что должен был?

— Отчасти. Он не смог меня убить по многим причинам. Должен был, обязан, ведь я — единственная угроза. Будь мы в мире демонов, я был бы союзником в борьбе против других демонов, и моя жизнь представляла бы ценность, но не здесь, не под водой. Два демона в одном мире — перебор. Но отец не смог. А затем принял.

Ульс произнёс последнюю фразу тихо-тихо, но я поняла, прочувствовала её силу, её суть.

Принял.

Демон принял собственного ребёнка, а значит, по всей видимости, и полюбил тоже.

И как-то внезапно всё встало на свои места.

Странное поведение обоих мужчин, странная оппозиция, странные отношения с жителями подводного мира…

Я совершенно не принимала во внимание, что Подводный мир по сути своей — то же самое, что полноценный другой мир, со своими правилами, законами, своей этикой. Мне всё время казалось, будто можно арраторской линейкой измерять происходящее под водой. Я сравнивала их девиц и наших. Их законы и наши.

Но это в корне неверно!

Под водой царит великий и ужасный древний демон. Жестокий, кровожадный, злой и страшный. Победить его не может никто. Никакая оппозиция, никакие чудовища. По-настоящему достойных противников он давно уничтожил, о них и воспоминаний толком не осталось.

Но откуда тогда эта горстка идиотов? По-другому оппозицию, действующую в Жемчужном замке, я назвать не могу.

Скорее всего, его величество играет ими, как шахматисты — фигурами на доске. Чтобы не заскучать.

Но и у великого гроссмейстера подводного мира есть уязвимая точка — сын. Сын с уникальным даром. Сын от любимой женщины.

Разве мог он его убить?

Убить того, кого полюбил всем сердцем?

Нет.

Не сына Лаарги.

Возможно, именно этот аргумент куда весомее редкого дара жизни, позволяющего Ульсу контролировать окружающих.

И что там сказал Гувс? Наследный принц добивается всего, чего хочет. Значит, у Килга не было шансов. Ни единого шанса убить собственного сына-конкурента. Как причудливо сплетены в клубок обстоятельства. И до чего интересно тянуть за ниточку, чтобы его размотать!