Огнем и броней - Сергей Лысак

– Простите, задумался. Что там случилось?

– Ваше превосходительство, на связи командир десанта – полковник Ковальчук. У него важные новости.

Почувствовав неладное, Леонид вызвал Ковальчука по рации, и тот сразу же откликнулся.

– Леонид Петрович, ситуация такая. Немцы внизу сидят тихо, как мыши под метлой, и геройствовать не пытаются. Поговорили с пленными, никто не стал запираться. Все выложили как на духу. Никто из матросов воевать не хочет. Воду мутят офицеры. На что они надеялись, непонятно. Сейчас внизу осталось больше сотни человек. Пытались отправить к ним кого-нибудь из пленных в качестве парламентеров, но они уперлись всеми четырьмя и возвращаться к своим не хотят. Всех, кого мы отпустили, практически сразу посадили под арест во главе с лейтенантом. Но кое-что они рассказать успели, поэтому матросы воевать до победного конца категорически не желают. До последнего момента все держалось на хваленом немецком «арбайтен, арбайтен унд дисциплин». А вот после сегодняшней ночи вполне можем получить «потемкинский бунт».

– Это понятно. А как Келлер отреагировал на ультиматум?

– А вот это самое хреновое. Нет сейчас Келлера на борту. Он еще с тремя офицерами на Кюрасао остался. Загуляли у губернатора, а тут мы ночью нагрянули. И вернуться на крейсер у них уже не было никакой возможности. Но информацию своему вновь назначенному старшему офицеру – обер-лейтенанту Борне, Келлер передать все же как-то сумел.

– Твою мать!!! Так вот почему губернатор постоянно юлил и с темы съезжал!

– Похоже на то. Насколько удалось выяснить, Келлер передал приказ постараться незаметно уйти ночью и не пытаться ему помочь. Но вот что конкретно содержалось в том приказе, этого никто из пленных не знает…

А вот это был пренеприятнейший сюрприз. И это значит, что губернатор Кюрасао начал свою игру. В противном случае он бы выдал немцев или по крайней мере сообщил бы о них, если бы они к моменту прибытия делегации от Тринидада уже покинули губернаторскую резиденцию. Однако промолчал. Что же, учтем на будущее… И самое плохое в этой истории то, что возвращаться сейчас на Кюрасао нет смысла. Келлера со товарищи там уже давно нет, поскольку в бухте Виллемстада стояло множество кораблей. И если в этом деле замешан губернатор, то вывезти тайком четверых человек с острова можно без труда. Но даже если предположить, что немцы еще на Кюрасао, то найти их практически невозможно. Ведь остров не такой уж и маленький. Тем более, если им помогает губернатор. Похоже, он сделал ставку на то, что появился шанс нарушить монополию тринидадских пришельцев на разные чудеса. То, что он принимает желаемое за действительное, ничего не меняет. Немцы вполне могли наобещать ему золотые горы, лишь бы он прикрыл их и вывез в Европу. Хотя, что греха таить, осложнить жизнь Русской Америке эти четыре человека могут изрядно. Пусть они и не сумеют воспроизвести многие достижения науки и техники 1914 года на местной научно-промышленной базе, но по крайней мере знают, в каком направлении надо двигаться, а это уже немало. Поскольку Германии как таковой еще нет, а есть несколько германских княжеств, постоянно грызущихся как с соседями, так и между собой, а Соединенные Провинции, как сейчас называется Голландия, переживают период своего экономического расцвета, то офицеры крейсера вполне могут сделать ставку на голландцев и довольно неплохо устроиться в этом мире. Если, конечно, доберутся до Голландии. Причем сами голландцы постараются оградить таких ценных кадров от каких-либо враждебных действий как со стороны европейских конкурентов, так и со стороны Русской Америки. Дружба дружбой, но каждый в первую очередь заботится о своих интересах…

– Очень, очень интересно… Ладно, попробуйте как-нибудь установить контакт с немцами и предложите сдаться по-хорошему. Заверьте, что тому, кто добровольно выйдет наверх и сложит оружие, ничего не будет. А кто начнет играть в партизан, тех просто выкурим, как крыс.

– Чем?! Откуда нам столько «черёмухи» взять?!

– Вовсе необязательно использовать наши старые запасы. Химики что-нибудь мерзопакостное обязательно сварганят. Тот же хлор, например, чтобы все загнулись. Или что-нибудь нелетального действия, чтобы не загнулись, а только на стену полезли. А есть еще природные вещества аналогичного действия. Хотя бы тот же красный кайенский перец, которого тут немеряно. Вещь убойная. Так что были бы немцы, а что на них испытать, мы найдем…

Переговорив с командиром десанта, Леонид вызвал Тунгуса и дал команду разведгруппе возвращаться на «Тезей». Больше на берегу делать нечего, разведка блестяще выполнила свою задачу. Но тут возникла неожиданная проблема – а куда же девать испанцев с «Сан-Аугустина», которым повезло добраться до берега? Набралось двадцать восемь человек. Не бросать же их в этой глуши. Хочешь, не хочешь, а придется выручать союзников. Дабы не путались под ногами и не надоедали расспросами, решили отправить их на «Ягуар». Там капитаном Родригес и со своими соотечественниками быстрее договорится. На обратном пути придется сделать крюк и высадить спасенных испанцев в Маракайбо. А заодно и свой трофей показать, чтобы его побольше народу увидело, а то вдруг испанцам не поверят. Нет никаких сомнений, что информация о бое в Венесуэльском заливе разнесется очень быстро. По сегодняшним меркам быстро, разумеется. Чего, собственно, тринидадские пришельцы и добивались. Это заставит многих задуматься и принять правильное решение. И в первую очередь – губернатора Кюрасао. Пусть знает, что поставил не на ту лошадь.

Поняв, что до утра все равно вряд ли случится что-то важное, Леонид отдал распоряжения по вахте и ушел в каюту отдохнуть. И даже успел задремать. Но через три часа был разбужен телефонным звонком вахтенного офицера с просьбой срочно подняться на мостик. Быстро примчавшись в рубку, Леонид спросил, что случилось? Ответ был неожиданным.

– Ваше превосходительство, немцы сами прислали парламентеров. Полковник Ковальчук сейчас с ними разговаривает, но они просят его дать возможность поговорить с вами.

– Вот как? Уже просят? Ну что же, послушаем, о чем просят… «Карлсруэ» – «Тезею»!

Все в рубке улыбнулись. Давно ждали этого момента. Ответ не заставил себя долго ждать, и на связь вышел Ковальчук.

– «Тезей» – «Карлсруэ», у меня тут гости из-под палубы, Леонид Петрович. Жаждут с вами пообщаться.

– И чего им надо?

– Сейчас сами скажут.

Какое-то время было тихо, видно немцу показывали, как обращаться с рацией. Наконец в эфире прозвучал голос на английском.

– «Тезей», вы меня слышите?

– Я прекрасно вас слышу, «Карлсруэ», – усмехнувшись, ответил Леонид на чистом немецком.

– Экселенц, мы хотели бы обсудить с вами условия прекращения огня.

– С кем я говорю?

– Лейтенант Диттмер.

– Так вот, герр лейтенант. Для того чтобы все выяснить, необязательно было будить меня среди ночи. На «Карлсруэ» находится мой представитель – оберст Ковальчук, командир бригады морской пехоты. Все вопросы решайте с ним. Но раз вы все-таки меня разбудили, то отвечу. Условие прекращения огня теперь одно – безоговорочная капитуляция. Вы выходите на палубу, складываете оружие и передаете корабль моим людям в том виде, в каком он находится сейчас. Если вы отказываетесь, то ради бога, можете сидеть внутри. Мы заварим все двери и люки, ведущие на палубу, а после этого отбуксируем «Карлсруэ» на Тринидад.