Черная роза - Кристина Скай

Но им не заполучить его, поклялся себе Андре. Не видать им и женщины, которую он сжимает в объятиях!

Вознося молитвы всему сонму бретонских святых с просьбой о везении, он разжал пальцы и прыгнул.

Ветер рвал их одежду, швыряя им в лица пену и соленые брызги. Казалось, они зависли на полпути между кораблем и морем, потом француз стукнулся промокшими сапогами о грубые доски и, поскользнувшись, упал.

Падриг уже ждал их, широко расставив огромные руки, чтобы подхватить, и сразу потащил в укрытие — на нос ворвалась волна, чуть не смывшая их всех за борт.

— Она не только красива, но и безумна, эта штучка, — хмуро пробормотал первый помощник. — Берегись, мой друг!

Андре с трудом открыл глаза, потом поднялся на ноги.

— Можешь не сомневаться, Падриг, так я и сделаю. Сразу после того, как привяжу ее и задам самую ощутимую порку в ее жизни.

Зеленые глаза гиганта на мгновение вспыхнули.

— Хотелось бы мне быть там, чтобы посмотреть, как это у тебя получится, капитан. Но я думаю, что нет такого каната, которым можно было бы удержать ее!

В этот момент с высоких снастей раздался резкий крик:

— Рифы, капитан! Прямо по курсу!

Шутливое настроение обоих мужчин тут же улетучилось.

— Отведи ее вниз, Падриг, — приказал капитан, направляясь к своему посту у штурвала. — И проследи, чтобы на этот раз она там осталась.

— Что… что выделаете? — ничего не понимая, взвизгнула Тэсс, когда ее перебросили через широкое плечо и понесли по палубе.

Ее тело закоченело, сознание затуманилось. Но одно она знала теперь наверняка: капитан не лгал. Свет ушел из ее жизни, и все, что у нее осталось, — это ночные кошмары.

— Падриг ле Бра, первый помощник, к вашим услугам. А сейчас мы делаем вот что: спускаемся вниз, англичанка. — Французские слова подобно грому доносились из его груди у ее уха.

— Оставьте… оставьте меня в покое! — дико закричала Тэсс, пытаясь высвободиться. Но она скоро поняла, что это бесполезно, слыша раскаты его низкого смеха, сопровождаемые стуком сапог по трапу.

Тэсс снова с позором водрузили на постель капитана. Плечо болело в том месте, где его задела пуля Хоукинза. Соленая вода по крайней мере хорошо промыла рану.

— Вы слишком маленькая, и вас трудно стеречь, и слишком драгоценная, чтобы отправить назад, — с кривой усмешкой промолвил моряк. — По какой-то странной причине вы нужны капитану, поэтому вы здесь останетесь. Господи, он долго ждал, чтобы заполучить вас.

— Ж-ждал? — пробормотала Тэсс. — О чем… о чем вы говорите?

— А вы и не догадывались, правда? — В голосе первого помощника прозвучало нескрываемое удовлетворение. — Он умен, мой капитан. Он выслеживал вас неделями, чайка. Боже, какой опасности он подвергался! Но на него нашло безумие, и невозможно было его удержать. А ваш толстый таможенный инспектор скоро понял, что нашего капитана не так легко поймать. — Голос Падрига стал задумчивым. — Вас тоже нелегко поймать, малышка.

В голове Тэсс все перемешалось. Француз следил за ней в Рае? И все это время собирался похитить ее?

— Вам больно?

— Больно? — безразлично переспросила Тэсс, все еще лихорадочно размышляя.

— С ваших лодыжек содрана кожа.

— Я… я почти не чувствую их, — медленно произнесла она. — По сравнению со всем остальным…

— Да, это тяжелый удар, но жизнь может преподнести что-нибудь и похуже. Андре — хороший человек, к тому же дважды спасший вам жизнь. Помните об этом, особенно сейчас, когда он так суров. Это лишь его попытка освободиться от той власти, которую вы приобрели над ним.

— Но я не навязывала ему эту власть, разве вы не видите? Тэсс услышала его вздох и почти представила себе, как он пожал широкими плечами.

— Что до этого, то разве кто-нибудь выбирает любовь? Нет, как мгновения рождения и смерти, любовь сама находит нас.

У Тэсс перехватило дыхание. Любовь? Но как это возможно? Этот человек, Андре, был не знаком ей. Тем не менее казалось, что он хорошо знает ее.

— Капитан — человек одержимый, малышка. — Она снова услышала вздох первого помощника; Тэсс почти увидела, как он хмурится, пытаясь объяснить. — Вы все еще не понимаете? Дьявол! Попытаюсь растолковать. Какое-то время ему было достаточно просто знать, что вы существуете. Знать, что он иногда мельком может увидеть вас — ваше лицо в окне, ваш силуэт, когда вы бывали в городе по делам. Быть может, для него вы были чем-то вроде острова, который всегда за горизонтом. Господи, это трудно выразить словами… — Ле Бра замолчал на минуту. — Я думаю, вы были для Андре чем-то недостижимым. Тогда ему было достаточно просто знать, что вы существуете.

Воцарилось молчание. Тэсс поймала себя на том, что с возрастающим нетерпением ждет продолжения рассказа Падрига, на время позабыв о плече, лодыжках и даже слепоте.

— А потом?

— Потом все изменилось. Его чувства стали какими-то темными и требовательными, влюбленность переросла в… одержимость.

Тэсс услышала скрип кресла, когда первый помощник опустил в него крупное тело. Голос бретонца, продолжавшего говорить, стал мрачным.

— Он бродил по узким улочкам, ожидая под вашими окнами тихими, безлунными ночами. Это было безумием даже для такого человека, как Андре, не ведающего страха ни перед человеком, ни перед зверем. И он сильно рисковал… — Падриг остановился, бормоча что-то по-бретонски. — Дважды его чуть не взяли — один раз этот толстый таможенный офицер и в другой раз английские верховые офицеры. Все из-за этой дикой, отчаянной лихорадки, овладевшей им. Лихорадки от вас, малышка.

— Я… я ничего не знала, — выдохнула Тэсс.

— Этого он тоже не выбирал. Полагаю, он не собирался заходить так далеко. Во всяком случае, вначале. А позднее…

С палубы наверху раздался резкий окрик, а вслед за тем — приглушенный топот ног.

Первый помощник сквозь зубы пробормотал проклятие.

— Не de l'epouvante, — глухо произнес он.

— Остров Ужаса, — перевела Тэсс, — но что…

— Остров Кессан, полгода закрытый туманом и остальное время омываемый бурным, ревущим морем. И где-то там есть черные рифы, малышка, — сумрачно пробормотал ле Бра с ноткой страха в голосе. — Всего в нескольких футах под волнами они ощетиниваются оголенными, кровожадными зубами, способными разорвать человека на части, прежде чем он издаст вопль ужаса. Эти воды предательски опасны даже в хорошую, ясную погоду, — его голос посуровел, — но в такой шторм, как этот, с рассеянным капитаном…

Заключенная в темноту, Тэсс обнаружила, что ее слух стал острым и восприимчивым.

, — И вы чувствуете себя виноватым, — медленно произнесла она. — Вам надо быть на палубе с ним, а не здесь со мной. — Это было утверждение, а не вопрос.