Скрипач не нужен - Павел Басинский

Это такой иркутский культурный акцент. Сибирь широка, в ней всем найдется место. Гуляя по Иркутску, я обратил внимание, что в городе есть и памятник Ленину, и памятник Колчаку, и памятник Александру Третьему, и памятник Гагарину (он там учился). Советские названия улиц не стали переименовывать на старый лад, но на табличках везде написано: «Бывшая такая-то». Правильный ли это выход? По-моему, правильный. Будущие поколения сами разберутся, в каком месте им забор сломать, а в каком – оставить. Пока же лучше починить оба. «Чтобы был целым».

Не буду произносить риторических фраз о том, как нас встречали. Просто хотелось бы выразить глубокую благодарность и Валентину Григорьевичу, и директору театра Анатолию Андреевичу Стрельцову, и его помощникам Ольге Николаевне и Игорю. Поклониться памяти недавно ушедшего из жизни сибирского издателя и просветителя Геннадия Сапронова, чье дело продолжают жена и дочь. На одном из вечеров Валентин Курбатов и вспомнил про забор в пьесе Вампилова. «Чтобы был целым».

29 июня 2012

Современная русская проза озабочена поиском героя нашего времени. Звучит банально, но факты говорят сами за себя. Сколько ни говорили нам о «конце русской литературы» в ее классическом понимании, сколько ни твердили, что литература сводится к языку, что язык не средство, а самоцель, что категория «типический герой в типических обстоятельствах» списана в утиль и никогда не вернется в обиход серьезной критики, как и понятия «маленький человек» или «лишний человек», опыт современной прозы свидетельствует о другом. Ничего не изменилось…

Последний лауреат литературной премии «Большая книга» Михаил Шишкин написал роман «Письмовник», где героями, несомненно, являются «маленькие люди», состоящие в своей маленькой интимной переписке, в точности как персонажи романа «Бедные люди» Достоевского. Несколько лет тому назад нашумевший роман Игоря Сахновского «Человек, который знал всё» (был экранизирован Владимиром Мирзоевым с Егором Бероевым в главной роли), без сомнения, написан о бунте «маленького человека» против навязанных ему «типических обстоятельств». Все думали (включая жену), что он «козявка», а он – фигушки вам! – гений, который «знает всё» и способен напугать весь мир, как Акакий Акакиевич, мстящий за свою раздавленную, оплеванную жизнь, правда, уже после смерти. Таким же «фантомасом» и головной болью для Очень Больших Людей из спецструктур (даже не ФСБ, берите выше!) стал главный герой романа Ольги Славниковой «Легкая голова», за жизнь которого (ничтожную, разумеется, ничтожную!) предлагают миллион долларов, но вдруг оказывается, что и за такие деньги истребить эту «козявку» не так-то просто. Одним словом, «маленький человек» жив! И опять, как герой «Записок сумасшедшего» Гоголя, он – «испанский король» – не меньше, да-да!

Может быть, вы соскучились по «лишнему человеку» со времен еще советской школы? Не скучайте… Просто откройте последние романы Захара Прилепина и Александра Терехова – «Черная обезьяна» и «Немцы». Конечно, вы не найдете в них ни Онегина, ни Печорина, но «лишнего человека» встретите с первых страниц, и это Главный Герой. Но сначала вспомним, что же такое «лишний человек» как фактор бытия.

Вообще, непонятно, откуда в России берутся «лишние люди». Мы не Китай и не Индия, где они – следствие демографической ситуации, потому что людей у них так много, что не всех прокормишь и не всем найдешь работу. Тем не менее категория «лишний человек» возникла именно в России. «Лишними людьми» у нас становились богатые помещики (Онегин) и боевые офицеры (Печорин). И наоборот – босяки (читай: бомжи) Горького, которые с точки зрения мировой социологии как раз относятся к лишним людям, у нас были героями и глашатаями будущего. Русская литература – самая парадоксальная литература в мире. Когда-то идеологи Третьего рейха на основании русской литературы решили, что Россию населяют исключительно много возомнившие о себе «лишние люди» и «маленькие люди», а также босяки, которые «звучат гордо». При первом же столкновении с железной немецкой машиной эти загадочные и бесполезные твари разбегутся по Уралу и Сибири так, что будут только пятки сверкать. И вдруг немцы столкнулись с Советами, то есть с той же самой железной машиной, которой до гуманизма русской литературы не было никакого дела.

Главными героями войны 1812 года, если верить Льву Толстому, были Андрей Болконский и Пьер Безухов, люди, которые решительно не знали, куда себя деть и куда прислониться. Капитан Тушин и Барклай де Толли являли собой второй план. Выразителем народа оказывался Платон Каратаев, а не забритый на двадцать пять лет службы нормальный солдат. По-моему, французы и сейчас еще должны изумляться, почему они проиграли в той войне, где адъютантом главнокомандующего служил Болконский, голова которого, кажется, была занята чем угодно, кроме военных задач.

Мы любим «лишнего человека», но всегда ищем его там, где его нет по определению. Если судить по доходам и отношению к ним власти, то «лишние люди» в сегодняшней России – рядовые врачи, учителя, инженеры и жители моногородов. Если же верить литературе, то это успешные журналисты и госслужащие, берущие громадные взятки. В талантливом романе Захара Прилепина «Черная обезьяна» «лишним человеком» стал журналист, выполняющий заказы Очень Больших Людей. Но голова его занята совсем другим – конфликтом с женой, невозможностью видеться с детьми и т. д. Главный герой романа Терехова «Немцы» служит в префектуре и берет откаты не менее двадцати шести миллионов за раз (и это еще мелочь!). Но это как бы между делом, это как бы не главное. Главное – это конфликт с женой, невозможность видеться со своей дочерью.

Напомню, что Белинский писал о Печорине: «Он сделал из себя самый любопытный предмет своих наблюдений и, стараясь быть как можно искреннее в своей исповеди, не только откровенно признается в своих истинных недостатках, но еще и придумывает небывалые или ложно истолковывает самые естественные свои движения». Читайте роман «Немцы» (очень талантливо написанный!), и убедитесь, что это сказано о нем.

Я читал роман Терехова с громадным наслаждением, поражаясь и тому, как он владеет литературным языком, и что вытворяет с русским синтаксисом (предложения размером в полстраницы, но виртуозно исполненные!). Его сатирический размах в изображении нынешних чиновников напомнил мне лучшие страницы Салтыкова-Щедрина. Но на протяжении всего романа я не мог понять: почему же его герой – «лишний человек»? С какой стати он «лишний»? Почему его любовь к дочери столь фатальна, столь смертельна? И в то же время – почему герой так убедителен?

Повторяю, оба романа написаны очень талантливо и убедительно. А разве Онегин и Печорин были не убедительны? Да они были более убедительны для читателя своего времени, чем настоящие помещики и кавказские офицеры! Проблема в том, что настоящие помещики и офицеры были, а Онегина и Печорина не было. Проблема называется «литература и жизнь».

6 июля 2012

Захар Прилепин опять всех перевозбудил. «Комсомольская правда» взорвалась просто какими-то бешеными откликами на его «Письмо к Сталину» в газете «Завтра», написанное «от либералов». Виктор Шендерович и Игорь Иртеньев называют его «антисемитом» и чуть ли не «сифилитиком». Подобных сильных выражений я давно не помню в нашей печати. Такой градус полемики, я думал, у нас уже невозможен. Возможен!