Коло Жизни. Зачин. Том первый - Елена Асеева

– Погоди, Брат, – девочка шагнула ближе и положила на плечо товарища больную руку, в каковой пока еще трепыхалась тугая боль. Она неспешно повернула в сторону поднявшегося с табурета Рагозу голову и проникновенно воззрившись на него своими зелено-карими очами сказала, – я вот не пойму… – Делая большущие промежутки меж словами. – Чего ты ко мне пристал? Разве я тебя, чем задела? Обидела?

Голос отроковицы звучал столь мирно, наполнено благодушием и только положенной женскому полу мягкостью, под колыханием которого становятся смирными не только мальчики, но и седые мужи.

– Нет, ничем не обидела. Никак не задела, – ответила Влада за отрока, немедля потупившего взор. – В общем, я совсем не люблю ссориться, оно мне не надобно и не приятно. А ежели ты считаешь, что я не всегда могу себя уберечь. То может ты и прав, тогда будь моим заступником.

Юница убрала длань с плеча Братосила, и, ступив в бок к приткнутой к стене обувке, склонившись, принялась ее натягивать себе на ноги, помогая уже и раненной рукой. А в комнате меж тем властвовала тишина, молчал не только Брат, но и Рагоза, судя по всему, смущенный словами девушки. Когда Владелина справилась с сапогами и выпрямилась, более ничего не говоря и не глядя в сторону задиристого мальчика, торопко шагнула к входной двери. Резво потянув створку на себя, она вышла на залитую солнечными лучами веранду.

– Вещунья Мудрая не позволяла тебе подниматься, – дыхнул, вслед юнице, Рагоза, стоило только той выйти из дверей на веранду. – Она велела нам передать тебе, чтоб ты ее дожидалась в комнате и не подымалась с ложа. Ты слышишь? – это отрок вопросил, увидев, что девочка не реагирует на его молвь, а затем вышел вслед за Братосилом на веранду.

– Слышу Рагоза, слышу, – на чуток сдерживая свою поступь, отозвалась отроковица. – Но я только пройдусь и подышу, оно как я уже залежалась.

– Вещунья Мудрая велела тебе не подниматься, – уже многажды настойчивее сказал Рагоза, поняв, что, несмотря, на его протесты, юница поступит по своему, посему уже и направилась к краю веранды.

– Мне надо прогуляться, – ответила ровным голосом Владелина, торопко принявшись спускаться по лестнице вниз.

– Отстань от нее! – сердито буркнул Братосил ни на шаг, не отставая от девочки и порывчато обернувшись гневливо зыркнул на покрывающегося красными пятнами Рагозу. – А то, как дам! – и протянул в направлении товарища сжатый, большой кулак.

Владелина ступила на каменную площадь и медленно пошла повдоль крайней ступени лестницы. Светозарные лучи солнца, нынче жарко припекали плечи и голову отроковицы, легкий ветерок лишь нежно касаясь ее волос мягкой ладошкой проходился по коже лица. Небесная синь, нависшая столь низко над Выжгартом, что ее можно было наверно вдохнуть, смотрелась перетянутой нитевидными лоскутами облаков. Ярчайшая искра света все время попеременно мигающая внезапно и вовсе ослепительно полыхнула. Владу не столько увидела ту вспышку, она ее почувствовала. Насыщенным светом, отразившись от каменной мостовой площади, та вспышка наотмашь ударила девочку по очам и голове. Немедля закрыв глаза девушка ощутила невнятное плывущее состояние в голове, и резкий звук скрипа, словно там… в мозгу, что-то рвалось на части. И тотчас боль пронзила все ее существо, махом ворвавшись в макушку головы и выскочив из пяток. Наверно, Владелина закачалась и вскрикнула, поелику когда боль ушла, а томление во лбу, как бывало всегда выплеснулось каплями крови из носа, она открыла глаза и ощутила, что ее поддерживает приобняв, взволнованный Братосил и весьма, что-то шумно говорит Рагоза.

– Замолкни! Замолкни! – сердито откликнулся в сторону товарища Брат и почитай прожег его сердитым взором голубых очей.

Рагоза без задержу смолк и тягостно задышав, подскочив к девочке, придержал ее за правую руку.

– Владушка, – прошептал ей на ухо Брат, утирая текущую из носа кровь, ладонью. – Ты чего? Чего?

– Все хорошо, – отозвалась юница, и, отстраняясь от мальчиков шагнув вперед, хмыкнула носом, заглатывая остатки крови.

Она торопливо утерла нос и растерла юшку меж перст, а потом вздев голову, уставилась на голубо-синий, столь близехонький, свод неба. От крупинки света, сейчас вновь замершей в небесах, пролегал едва зримый тонкий луч почти красного цвета, с огнистой маковкой на конце.

– Смотри, – с дрожью в голосе произнесла Влада, ощущая тугую тоску по той маковке и подняв вверх руку, указала на прочерченную в небесах полосу. – Видишь красный луч с навершием?

Братосил все еще беспокойно глазеющий на отроковицу спешно поднял голову, и, обозрев небо, резко пожав плечами, ответил:

– Чего? Какой луч с навершием? Там ничего нет… Лучше бы ты и впрямь послушалась Вещунью Мудрую и не вставала, а то нам с Рагозой перепадет. Еще тут свалишься и все тогда… И Двужил будет гневаться, что позволили тебе выйти. А если упадешь так и вообще накажет. И так стока дней тут торчим, ничего кроме дождя не видим. Ждем когда ты поправишься, а теперь давай свались.

– Ты точно в бубен застучал, – перебивая мальчика, откликнулась Влада и улыбнулась, ибо смурь как резко появилась, так же скоро и исчезла, стоило лишь побледнеть тому лучу и маковке. – Застучал… застучал… бух… бух… бух… выбивает бубен и трещит без устали Братосил.

На полупустой площади, где иногда появлялись куда-то важно спешащие энжеи, да двое допрежь оберегающих жилище осэгэ, прохаживались повдоль ступеней взад-вперед, раздалось четкое цоканье копыт.

– Вещунья Мудрая, – озадаченно прошептал Рагоза и тягостно дохнул, точно не справился с поставленным пред ним заданием, чем был дюже огорчен.

Девочка медлительно перевела взор с рассеивающейся полосы света в небе и взглянула на широкую улицу, что вела от площади к выезду из поселения, и по каковой неспешно ехала, верхом на своем жеребце, царица белоглазых альвов.

– А куда она уезжала? – вопросила девушка стоящего подле Братосила.

– Еще утром уехала… рано… рано. Можно даже сказать ночью, – верно не расслышав вопроса, откликнулся мальчик. – Может, пойдем в комнату? И она не заметит? – добавил встревожено он.

– Нет! – скривив уста, незамедлительно изрекла Владелина, не признающая вранья, и всегда поступающая с прямотой во всем.

Вещунья Мудрая была еще достаточно далеко, когда словно почувствовав, что на нее неотступно смотрят, подняла голову и воззрилась в лицо девушки. Она чуть понудила жеребца, и тот пошел ретивей, потому вскоре царица въехала на площадь. Торопко спешившись, Вещунья Мудрая бросила поводья подбежавшему и низко склонившемуся энжею, и скорой поступью пошла к юнице.

– Почему ты поднялась? – в голосе царицы не было и намека на досаду, всего-навсе обеспокоенность которую она не хотела, да и не могла скрыть.

– Вещунья Мудрая, – вступил в молвь Рагоза, похоже, стараясь себя выгородить. – Мы ей передали ваш наказ не подыматься, но она не послушалась.

– Спасибо мальчик, – неспешно растягивая слова, произнесла царица и с теплотой посмотрела на него.