Назад в СССР: 1985 - Максим Гаусс

Она хотела меня накормить, но я и так был сытый — спасибо маме. Ей удалось уговорить меня только на чай с пирогом. Дальше мы повалялись на диване. Пока она ходила в душ, я все-таки засыпал полы в квартире лепестками роз, которые привели ее неописуемый восторг.

Вообще, проникать в чужие квартиры, противозаконно. Даже не смотря на благие намерения. Наверное, даже хорошо, что получилось иначе. Еще неизвестно, как бы девушка вообще отреагировала на такой сюрприз в квартире.

В общем, мы романтично провели время — квартира была только в нашем распоряжении. Ну и еще черно-рыжей бестии Баффи, которая пыталась меня сначала облаять, потом сгрызть мои ботинки. На собачий лай мне было все равно — просто игнорировал и в конце концов, такса сама заткнулась, а вот в ситуации, касающейся ботинок, пришлось провести с собакой воспитательную беседу. Трижды. Бесполезно. Убрал ботинки туда, где она их не смогла достать.

Так-то собака меня помнила, просто характер у мохнатой был вредный.

До шести вечера я пробыл у Юли. Затем узнав, что уже в восемь вечера мне нужно быть в службе, она сама предложила погулять по городу. Отец еще дома, предлагал меня отвезти обратно, но я сразу отказался. Лучше с автовокзала — так я смогу побыть с девушкой еще немного времени. Однако он все равно должен был привезти мою военную форму.

Презент от полковника Чайкина я оставил в квартире. Договорились, что я позвоню и сам озвучу от кого коньяк. А вот подарок от майора Прудникова для Маргариты, все еще лежал во внутреннем кармане моей куртки. Там же была м фотография Риты — нужно вернуть ее комбату, чтобы недоразумений не было. А других вещей, в общем-то, у меня и не было.

Мы немного погуляли по проспекту Ленина, потом свернули в сторону вокзала. Говорили обо всем, сначала о ее учебе, потом о моей службе, о дальнейших перспективах.

Я шел и любовался ее красотой, кажется, за эти месяцы она стала еще симпатичнее. Ей еще в ноябре исполнилось восемнадцать, поэтому отец, наконец-то перестал опекать ее и постоянно контролировать перемещения дочери. Раньше я этого не замечал, пока она сама мне не рассказала. Пока шли, я окончательно принял решение, что как только разберусь с атомной станцией, сделаю ей предложение.

У здания автовокзала заметил машину отца. Он привез мне военную форму — ну не возвращаться же мне в гарнизон в гражданской одежде?! Хотя, это и было бы весьма удобно... Ведь завтра у меня второе увольнение, пусть уже и для других, так сказать, служебных дел. Впрочем, я намеревался покончить с ними поскорее, чтобы вновь провести время со своей девушкой.

— Юлия, привет.

— Добрый вечер, Сергей Леонидович. Как вы?

Пока я был в армии, она несколько раз приходила к нам домой, поэтому можно сказать, что мои родители уже относились к ней почти как члену семьи.

Пока они беседовали, я быстро переоделся в военную форму. Затем мы попрощались, я загрузился в автобус. Отец предложил подвезти ее до дома, на что она разумеется согласилась. «ЛиАЗ-677» в традиционной желтой окраске отчалил в сторону города Чернобыля. Там, на шестом километре был поворот на станцию Янов, а чуть ближе, в противоположную сторону — на АЭС. Но туда ходили только служебные станционные автобусы.

Откинувшись на сиденье, я прикрыл глаза и выдохнул. Так долго ждал этого дня, а он прошел как одно мгновение, словно я все проспал. Разумеется, нескольких часов проведенных с Юлей было крайне мало... Но и опаздывать в гарнизон, я не собирался. Все-таки комбат оказал мне доверие и я не собирался его подводить. Тем более, у меня была важная для него информация.

Доехав до железнодорожного вокзала, я вышел на остановке. Осмотрелся — далеко на севере заметил уже знакомый патруль военной комендатуры. Они постоянно паслись здесь, менялся только суточный состав наряда. Уж не знаю, был ли тут мой знакомый Жмыхайло... Выяснять этот момент не стал, не до него.

Нужно еще не забыть к Кулагину зайти и рассказать про Лидочку.

Торопливо вернулся в лагерь, прошел через контрольно-пропускной пункт. Там стоял Серега.

— О, Леха! А ты это откуда? — с любопытством поинтересовался он.

— Задачу Прудникова выполнял. Кое-что нужно было в город доставить.

— Ни фига себе! Я бы тоже не отказался в субботу по Припяти погулять. Ну ты мне скажи, хоть с девчонкой какой-нибудь познакомился, а?

— Да нет, не до этого было. Майор задач навешал, еле все успел, — соврал я. Ну не говорить же ему, что я весь день провел так, как сам посчитал нужным. А в целом, увольнения были у стройбатовцев крайне редко.

Дембель разочарованно махнул рукой, пробурчав себе что-то под нос.

Ну а я, оставив его наедине со своими мыслями, направился прямиком к командирской палатке.

— Разрешите, товарищ майор!

— А, Савельев! — обрадовался Прудников, поднимаясь из-за стола. — Давай, заходи!

— Товарищ майор, ефрейтор Савельев с увольнения прибыл! Замечаний не имею!

— Да я и не сомневался, — майор вновь уселся за стол, отхлебнул чая. — Что по нашему вопросу? Получилось?

— Не совсем, — помявшись, отозвался я.

— Не понял, — напрягся комбат. — А поподробнее?

— Короче, встретил я вашу Маргариту у бассейна, как и договаривались. В час дня. Передал букет. Вот, кстати, сдача, фотография... Затем протянул ей духи. Она спросила от кого. Я озвучил то, что вы велели. И вот после этих слов она словно озверела. Отшвырнула букет, разозлилась. И велела вам передать, что она будет в гостинице до обеда воскресенья. Требует что-то вернуть. Сказала, типа, ваш последний шанс.

Я закончил доклад, наблюдая за лицом комбатом.

Тот отставил стакан с чаем, нахмурился. Постучал пальцами по крышке стола. Затем поднялся, сделал пару кругов по палатке. Остановился в задумчивости у окна, а после выдохнул и развернувшись, решительно направился к телефону.

Схватив трубку, он набрал номер.

— Ракицкий? — произнес он мрачным голосом. — Готовь машину, нужно кое-куда сгонять! Да, прямо сейчас!

Трубка с грохотом упала обратно на корпус аппарата.

— Савельев! Поедешь со мной!

— Есть, товарищ майор, — растерянно произнес я. — А зачем?

— Что за вопросы? Пока сам не знаю. Но в случае чего, будешь на подхвате.

— Так я же срочник... Разве...

— Ты со мной будешь! — приказал тот голосом, не терпящим возражений.

Через три минуты снаружи скрипнули тормоза «УАЗа».

— Идем!