Восстание королевы - Ребекка Росс

– Я не знаю, о чем вы! – выдохнула я, прижимаясь к Люку.

Журден схватился за край стола и отшвырнул его – свечи, корзина с едой, чернила и пергамент разлетелись в разные стороны. Я отшатнулась, Люк вскрикнул от удивления.

– Отец, приди в себя! – прошипел он. – Вспомни, где мы!

Журден рухнул на колени, все еще сжимая пергамент. Побледнев, как луна, он уставился в пустоту.

Люк метнулся вперед и выхватил листок у него из пальцев. Медленно и тихо он встретился со мной взглядом и протянул мне письмо.

Я не знала, что могло так разгневать Журдена. Мои глаза побежали по завиткам слов, и мир вокруг раскололся.

Дэвин Мак-Квин!

Мне показалось, что лучше уведомить тебя: я продлил твою жизнь лишь по одной причине, и она не имеет ничего общего с твоей страстной мольбой вчерашним утром. У тебя есть кое-что, принадлежащее мне, нечто очень ценное, и я хочу это вернуть.

Девушка, которую ты зовешь Амадиной и которая считает себя твоей дочерью, – на самом деле моя. Она – моя законная наследница, и я прошу тебя освободить ее от прежних уз и отправить в Дамэн. Карета будет ждать снаружи.

Лорд Брендан Аллена.

– Это ложь, – прошипела я, смяв пергамент в руках, как минуту назад сделал Журден. – Отец, он тебе лжет.

Оступаясь среди разбросанных по полу яблок и ломтей хлеба, я опустилась перед ним на колени. Заключила его лицо в ладони, вынуждая Журдена взглянуть на меня.

– Этот человек, лорд Аллена, мне не отец.

– Почему ты скрывала это? – выдохнул Журден, не обратив внимания на мои жаркие слова.

– Я ничего не скрывала! – вскричала я. Гнев вскипел в сердце, ожесточив меня. – Я ни разу не видела своего отца и не знаю его имени. Я незаконнорожденная и нежеланная. Этот лорд играет с вами. Я – не его дочь!

Журден наконец взглянул на меня:

– Ты уверена, Амадина?

Я не смогла ответить, и это колебание уязвило меня, подтвердив, что я совсем не уверена.

Я подумала о том вечере, когда попросила Вдову скрыть от Журдена имя отца… Она не хотела, но сделала это по моей просьбе. Журден верил, как и я, что мой отец служил в доме Аллена, но не думал, что он окажется лордом.

– Ты сказала ему, что происходишь из его Дома? – глухо поинтересовался Журден.

– Нет, я ничего ему не говорила, – пробормотала я, осознав. Как Аллена мог узнать меня?

Это не могло быть правдой…

Журден кивнул, видя мое смятение и словно читая мои мысли.

– Он – твой отец. Как иначе он узнал бы тебя?

– Нет, нет, – шептала я. Мое горло сжалось. – Не может быть.

Я отрицала это, но нити моей жизни стали сплетаться воедино. Почему дедушка так хотел меня спрятать? Потому что мой отец был могущественным и опасным мэванским лордом.

Но самое главное… он каким-то образом узнал меня.

Я смотрела на Журдена. Он – на меня.

– Хочешь знать, почему я ненавижу Брендона Аллена? – прошептал он. – Брендон Аллена предал нас двадцать пять лет назад. Он зарубил мою жену, забрал ее у меня, а теперь он заберет и тебя.

Журден встал. Я замерла на корточках на полу, слыша, как он ушел в спальню и запер дверь.

Я все еще сжимала в руках письмо. А затем порвала его – клочки разлетелись, как снег, – и поднялась на ноги.

Я посмотрела на Люка. Он глядел на хаос на полу, но поднял голову, когда я подошла.

– Я докажу, что он лжет, – пообещала я с гулко бьющимся сердцем. – И приеду с д’Арамитцем в Миствуд.

– Амадина, – прошептал Люк, сжимая мое лицо в ладонях. Он хотел сказать что-то еще, но слова между нами превратились в прах. На прощание брат нежно поцеловал меня в лоб.

Почти не чувствуя земли под ногами, я вышла из дома в утренний дождь. Во дворе стояла обещанная Аллена карета, которая должна была увезти меня в Дамэн. Я направилась к ней. Мои волосы и платье промокли, когда я опустилась на обитую бархатом скамью.

Дождь барабанил по крыше, карета тряслась на ухабах, а я размышляла о том, что скажу Аллена.

Он верил, что я – его внебрачная дочь.

Я так не думала, но тень сомнения была хуже кинжала, который вонзил в меня Райан. Скорее всего, лорд мучал старого врага, используя меня. Этим вечером я войду в зал Дамэна и притворюсь, что польщена, попрошу доказательств, которые он не сможет предоставить, и опровергну его слова.

Я обдумывала этот план на протяжении десяти миль и к тому времени, как карета въехала во двор Дамэна, была готова встретиться с лордом.

Я вышла в дождь, над головой сверкнула молния, разбив небо надвое. Совсем как я, подумалось мне. Я – Бриенна, две в одной.

Я шла на звук музыки, исполняемой Мириай, на свет и тепло главного зала. Валенийцы собрались за столом для ужина. В очаге ревел огонь, в нишах сверкали геральдические олени. Я прошла по проходу величественного зала к ступеням помоста и остановилась перед ним. Раскрыла ладони, чувствуя, как дождь струится по волосам.

– Здравствуйте, отец, – проговорила я. Мой голос птицей взлетел к стропилам в вышине.

Брендан Аллена улыбнулся:

– Добро пожаловать домой, дочь.

– Райан, освободи законное место моей дочери.

Я увидела, как Райан вздрогнул, потрясенный отцовской просьбой. Его лицо перекосилось от ярости. Он ненавидел меня, потому что его самый большой страх прямо сейчас воплотился в жизнь.

Потерянная дочь вернулась, чтобы забрать то, что принадлежало ей по праву. Я позволила ему встать лишь для того, чтобы посмотреть, как он справится с этим. Затем подняла руку и сказала:

– Пока Райан может оставаться на своем месте. Я хочу поговорить с вами наедине, отец.

В глазах Аллена, бледно-голубых, как тонкий лед на поверхности пруда, зажглось любопытство. Но, наверное, он ожидал этого, потому что сразу поднялся и подал мне правую руку.

Я поднялась на помост, обошла стол и вложила пальцы в его ладонь. Он вывел меня из зала – вверх по лестнице, по коридору, в котором я еще не была. Мы оказались в его личном крыле, шли сквозь бесконечную череду роскошно обставленных комнат.

Первую из них можно было назвать гостиной, местом встречи знакомых и друзей. В ней пылал огромный камин и стояло несколько кресел, обтянутых овчиной. На стене висел огромный гобелен с изображением оленя в прыжке, из груди которого торчат стрелы. Вокруг было так много звериных голов, что, казалось, они следили за мной, огонь отражался в стеклянных глазах.

– Сядь, дочь, и скажи, что из напитков тебе принести, – произнес Аллена, отпуская мою руку, чтобы подойти к шкафу, на полках которого сверкали бутылки вина, глиняные кувшины эля и семейство золотых кубков.