Давний спор славян. Россия. Польша. Литва - Александр Широкорад

Добравшись до Калуги, «Тушинский вор» остановился в Лаврентьевой монастыре недалеко от города и послал монахов в город с извещением, что он приехал из Тушина, спасаясь от польского короля, который грозил ему смертью за отказ уступить Польше Смоленск и Северскую землю. Самозванец обещал «положить голову» за православие и отечество. Воззвание оканчивалось словами: «Не дадим торжествовать ереси, не уступим королю ни кола, ни двора».

Калужане поспешили в монастырь с хлебом-солью, торжественно проводили Лжедмитрия II до города, где окружили его царской роскошью.

В ночь на 11 февраля 1610 г. из Тушина бежала Марина Мнишек. Она была беременна от «Тушинского вора», но это не помешало ей скакать на коне, переодетой казаком.

Но Марина отправилась сначала в Дмитров, где со своим войском стоял Петр Сапега, вынужденный снять осаду с Троице-Сергиева монастыря. С Сапегой Марине не удалось договориться, тот упорно не хотел соединяться с Лжедмитрием П. Кроме того, в феврале к Дмитрову подошло русско-шведское войско. Самозваной царице пришлось бежать в Калугу, где ее с помпой встретил «любимый муж».

Советские историки, говоря о польско-литовской интервенции, валили все в кучу. На самом деле отношение к Смуте в России у короля, радных панов и шляхты принципиально различалось. Что касается последних, всяких там Лисовских, Рожинских, Мархоцких и т. п., то их без особого преувеличения можно назвать грабителями с большой дороги. Единственным интересом шляхты была нажива, что, впрочем, не мешало им прикрывать грабежи громкими патриотическими и религиозными лозунгами. Наиболее приемлемым для них правителем в Москве станет тот, при котором легче будет грабить. Вместе с тем большинство шляхты опасалось усиления власти как короля, так и радных панов.

Радные паны и король стремились к окатоличиванию России и подчинению ее Польше, но при этом радные паны стремились сделать это так, чтобы вся выгода от оккупации досталась именно им, а королевская власть не только не усилилась, но желательно и ослабела бы. Сигизмунд же мечтал сделать Московию своим наследственным владением и править там без вмешательства польского сейма. Короче говоря, и король и магнаты были за религиозную унию с Москвой, но магнаты были за государственную унию, а король — за личную.

В 1606–1607 гг. часть шляхты во главе с паном Зебржидовским объявила войну королю, что почти на три года задержало вмешательство Сигизмунда в русские дела.

Договор царя Василия со шведами дал Сигизмунду ІІІ формальный casus belli.[87]Король начал войну, стараясь сделать ее своей личной войной. Польско-литовская интервенция существовала только в головах советских историков. На самом деле войска польско-литовской шляхты воевали в России уже с 1604 г., а в сентябре 1609 г. началась королевская война.

Радные паны в целом были за войну с Россией, но Сигизмунд не захотел обращаться к сейму за помощью. Польская конституция позволяла королю самостоятельно вести войну, если для этого не требуется вводить в Речи Посполитой дополнительных налогов.

Сигизмунд решил вести войну за счет королевской казны и субсидий папы римского. Папа Павел V благословил Сигизмунда ІІІ на поход в Московию и прислал… шпагу, освященную в праздник Рождества Христова. Сигизмунд отправлял новых и новых послов к папе, требуя денег. В 1611 г. Павел V послал ему… свои молитвы. И лишь в 1613 г. Сигизмунду удалось буквально выбить из папы сорок тысяч талеров. Нехватка средств была одним из важных факторов неудач королевской войны в 1610–1612 гг.

19 сентября 1609 г. коронное войско Льва Сапеги подошло к Смоленску. Через несколько дней туда прибыл король. Всего под Смоленском собралось регулярных польских войск: 5 тысяч пехоты и 12 тысяч конницы. Кроме того, было около 10 тысяч малороссийских казаков и неопределенное число литовских татар.

Перейдя границу, Сигизмунд отправил в Москву складную грамоту, а в Смоленск — универсал, в котором говорилось, что он идет навести порядок в русском государстве по просьбе «многих из больших, маленьких и средних людей Московского государства» и что он, Сигизмунд, больше всех радеет о сохранении «православной русской веры». Разумеется, королю не поверили ни в Смоленске, ни в Москве.

Смоленская крепость, построенная в 1597–1602 гг. городовым мастером Федором Конем, была одной из сильнейших в России. Ее стены достигали высоты 14 м и ширины до 2,3 м, а длина превышала 5 километров. Крепость имела 38 башен. Крепостная артиллерия, насчитывавшая около 300 орудий, была в три яруса размещена в крепостных башнях. Гарнизон Смоленска не превышал 5 тысяч человек. Смоленский воевода Михаил Борисович Шеин был смелым и решительным человеком и отлично знал дело.

Осада с самого начала пошла неудачно. Шесть смоленских смельчаков на лодке среди бела дня переплыли Днепр и пробрались к королевскому лагерю, захватили знамя и благополучно уплыли с ним к крепости.

12 октября 1609 г. король приказал войскам идти на приступ. Полякам удалось взорвать мину у крепостных ворот и разрушить их. Польские воины ворвались в пролом, но уйти обратно удалось лишь немногим. Штурм был отбит с большими потерями. Польское командование поняло, что крепость можно взять только правильной осадой. Сигизмунд рассчитывал на легкую наживу и даже не взял в поход тяжелую артиллерию. Теперь пришлось посылать за осадной артиллерией в Ригу. С учетом состояния дорог, времени года и большого веса орудий осадная артиллерия была доставлена под Смоленск лишь летом 1610 г.

Отъезд Марины Мнишек из Тушина послужил сигналом для повального бегства русских тушинцев, которые бежали кто куда — частью в Калугу, а остальные рассеялись по стране мелкими шайками. Последними в первых числах марта 1610 г. ушли поляки Рожинского, спалив за собой «воровскую столицу». Часть именитых русских тушинцев отправилась каяться к Шуйскому, а другие во главе с патриархом Филаретом в обозе Рожинского поехали под Смоленск к Сигизмунду. Поляки Рожинского ехали к королю, так как им некуда было больше деваться.

Осада Смоленска поляками в 1610 г.

Из-за весенней распутицы Рожинский на несколько недель остановился в Волоколамске, поселившись в Иосифовом монастыре. Там во время драки с панами он упал на каменные ступени и сильно ударился простреленным еще под Москвой боком. Падение оказалось роковым, и 4 апреля 1610 г. гетман умер, тридцати пяти лет от роду.

Схоронив Рожинского, Заборовский с большей частью войска двинулся к Смоленску, а остальные поляки во главе с Руцким и Мархоцким остались в Волоколамске.

21 мая 1610 г. к городу Волоколамску подошло объединенное русско-шведское войско под командованием Валуева и Горна. Поляки были выбиты из монастыря. Из полутора тысяч поляков и казаков спаслось только триста человек. В числе трофеев русских войск оказался и самозваный патриарх Филарет.