Давний спор славян. Россия. Польша. Литва - Александр Широкорад

Поход Лжедмитрия II на Москву в апреле — июне 1611 г.

После Волхова поход Лжедмитрия II на Москву напоминал триумфальное шествие — Козельск, Калуга, Можайск и Звенигород встречали его хлебом-солью и колокольным звоном.

Царь Василий выслал из Москвы новое войско под началом Михаила Васильевича Скопина-Шуйского и Ивана Никитича Романова. В царствование Шуйского Иван Никитич получил должность воеводы в Козельске. Там он разбил князя Василия Рубец-Мосальского, шедшего на выручку Болотникову. Так он попал в доверие к царю. Возможно, свою роль сыграло и его некоторое соперничество с братом Федором-Филаретом.

Царские полки заняли позицию на речке Незнани между городами Подольск и Звенигород. На поиск переправы были направлены разъезды, которые донесли, что «вор поиде под Москву не тою дорогою». Рожинский обходил их справа, идя из Звенигорода на Вязьму в направлении Москвы. Одновременно в войске была обнаружена измена. Как говорится в летописи, в полках «нача быти шатость: хотяху царю Василью изменити князь Иван Катырев, да князь Юрьи Трубецкой, да князь Иван Троекуров и иные с ними».

Обратим внимание — во главе заговора стояли в основном родственники Романовых. Иван Федорович Троекуров был женат на Анне Никитичне Романовой, а Иван Михайлович Катырев-Ростовский — на Татьяне Федоровне Романовой. Надо ли говорить, что в случае успеха заговора Иван Никитич Романов не остался бы в стороне.

Из-за «шатости» царь Василий приказал войску срочно возвращаться в Москву. Войско же самозванца беспрепятственно подошло к столице 1 июля, однако для захвата Москвы у «вора» сил явно не хватало. Польские «стратеги» предложили обойти столицу с севера и оседлать Ярославскую дорогу, чтобы воспрепятствовать подходу войск и обозов с продовольствием из северных земель России. Армия самозванца расположилась в селе Тайнинском, но вскоре выяснилось, что отряды Шуйского отрезали «воров» от Польши и юго-западных русских городов, и было решено перебазироваться на запад от Москвы. Гетману Рожинскому удалось отбросить отряды Шуйского, стоявшие на Тверской дороге. Затем «воры» перешли на Волоколамскую дорогу, где нашли удобное место для стоянки — в селе Тушино, между двумя реками, Москвой и Всходней. Там и был построен лагерь, который через несколько месяцев превратился в большой деревянный город. По местонахождению этого города войско самозванца московские власти и население окрестили тушинцами, а Лжедмитрия II — «Тушинским вором».

25 мая 1608 г. московское правительство и король Сигизмунд заключили перемирие на три года и одиннадцать месяцев. Одним из условий перемирия было обязательство Речи Посполитой выдавать всех поляков, поддерживающих самозванца, и впредь никаким самозванцам не верить и за них не вступаться.

Еще до заключения договора польские паны отправили в стан Лжедмитрия в Звенигороде пана Борзковского, который потребовал от поляков, служивших самозванцу, покинуть Россию. Однако гетман Рожинский ответил послу категорическим отказом.

По наущению поляков Лжедмитрий II вступил в переписку с Юрием Мнишеком, находившимся в Ярославле. Мнишеку было все равно, в чью постель ляжет его дочь: он уже отдал ее беглому монаху, предлагал старику Шуйскому, так почему она должна была отказать шкловскому еврею?

Согласно условиям договора Мнишек и другие поляки под сильным конвоем (Соловьев пишет о трех тысячах человек) были отправлены в Польшу. Мнишеки предупредили «Тушинского вора», и тот направил на перехват польский отряд пана Зборовского.

Разведывательные дозоры конвоя обнаружили преследователей и предложили изменить маршрут и уйти от погони. Большинство поляков во главе с бывшими послами Гонсевским и Олесницким согласились, но Мнишеки категорически отказались ехать. В конце концов охрана не решилась применить к Мнишекам силу, и они с несколькими поляками остались. Гонсевский с большинством поляков и царским конвоем изменили маршрут и благополучно добрались до Польши. Мнишеки же со спутниками были перехвачены Зборовским и доставлены в Тушино.

Марина еще в Ярославле узнала, что ее ждет новый самозванец. Она хорошо знала почерк Отрепьева, а «Тушинский вор» даже не попытался его подделать. Однако она не захотела сразу ехать в Тушино. Вместо этого Марина отправилась на «богомолье» в православный Саввино-Сторожевский монастырь в Звенигороде, в пятидесяти верстах от Тушина. А пока дочка замаливала грехи, папа три дня торговался с самозванцем. В конце концов «вор» дал Юрию запись, что сразу же по овладении Москвой выдаст ему триста тысяч рублей и отдаст во владение Северское княжество с четырнадцатью городами.

Через неделю Марина торжественно въехала в Тушино. При виде Лжедмитрия II она изобразила радость и изумление. Верная жена склонилась перед спасенным супругом, а тот поднял ее и нежно обнял. По польской версии, 5 сентября 1608 г., за день до торжественной встречи, в лагере Петра Сапеги состоялось тайное венчание Марины и «Тушинского вора» по католическому обряду, совершенное монахом-иезуитом. (Ян, Петр Петрович, Сапега родился в 1569 г., умер в осажденном Кремле в 1611 г., двоюродный племянник польского канцлера, в августе 1607 г. прибыл к самозванцу с отрядом поляков).

Ян (Петр) Сапега

Состоялось это венчание или нет — вопрос спорный, но теперь в тушинском стане был не только царь, но и царица. Тушино стало как бы второй столицей России. Была тут и «воровская» Боярская дума, которую возглавили Михаил Салтыков и Дмитрий Трубецкой, то есть светская власть присутствовала в полном составе. Не хватало только патриарха.

В сентябре 1608 г. Петр Сапега с большим отрядом тушинцев двинулся к Переславлю-Залесскому. Город сдался без боя, а жители присягнули Лжедмитрию П. Далее Сапега пошел к Ростову. Местный воевода Третьяк Сеитов вышел навстречу противнику, но был разбит, а в самом Ростове навстречу «ворам» с хлебом-солью вышел митрополит Филарет. Позже русские историки будут утверждать, что поляки насильно посадили бедного Филарета в простые сани и отвезли в Тушино. И ехал он в простой меховой татарской шапке и в казацких сапогах. Ну, это вполне можно допустить. У Сапеги не было шикарных колымаг, да и время поджимало. Но что обычно делают с пленными? Казнят, заключают под стражу, меняют, отдают за выкуп. А кто и когда делал пленника главой Церкви?! Нет, не был никогда Филарет пленником. С пленными Лжедмитрий II обращался круто — так, архиепископ Тверской Феоктист, не пожелавший сотрудничать с «вором», был зверски убит.

В Тушине Лжедмитрий произвел Филарета в патриархи, и тот ретиво приступил к своим новым обязанностям — совершал богослужения и рассылал по всей стране грамоты, призывая покориться царю Димитрию, а под грамотами подписывался: «Великий Господин, преосвященный Филарет, митрополит Ростовский и Ярославский, нареченный патриарх Московский и всея Руси».