Я попал в свою же книгу! Том 1 - Аргалий Бледный

маны Александра, который зависит от его статуса в общества? Или запас маны Аина, который хорош во всём?

Конечно, это запас маны Александра, но почему тогда мой главный герой должен победить?

После очередного столкновения Аин вынужден был отступить, касаясь ладонью песка арены.

Улыбнувшись открывшемуся врагу Александр, сделал бездумный выпад.

Землю быстро покрыла корка льда и заковала ноги Александра.

— Что он и в магии хорош? — выкрикнула Марина.

Ошеломлённый Александр попытался сломать лёд мечом, но ему тут же пришлось блокировать им атаку Аина.

Теперь Александр был неспособен менять позицию и уклонятся, из-за чего мана Аина стала резать его кожу, оставляя маленькие, кровоточащие порезы во время их обмена ударами.

— Сдашься? — сказал Аин, отступая.

Несмотря на бедственное положение Александр не позволил напрямую коснуться себя меча Аина, отражая его атаки с безумием загнанного в угол зверя.

— Ни за что!

В открывшейся момент он разбил мечом лёд под ногами и встал на скользкую поверхность ступнями, облачёнными белой маной. Больше он не позволит заморозить свои ноги. По щекам Александра текли струйки алой крови, а форма во многих местах была изодрана.

— Это всё, — вздохнул я.

— Что? Но бой ещё не окончен, — сказала Настя.

— Посмотри на трибуны и их взгляды.

Аин полностью невредим в то время, как Александр весь покрыт маленькими ранами. Симпатии зрителей теперь определены Аином, что показал не только мастерство клинка, но и владение магией. Талант Александра со временем ослабнет и Аин его добьёт.

— Пойдём, Апрель? Мне нужно на работу. Здесь всё и так ясно.

— Хорошо.

Апрель хвостиком пошла за мной, когда я направился к выходу.

Аин не унизит Александра, несмотря на отношение к нему. Всё же сейчас он спокоен и даже избиение Марины его не поколеблет. Когда главный герой будет делать завершающий удар, он вырубит его простым тычком в шею.

Александр проснулся в лазарете, одержимый дрожью и образами быстрых, хлестких ударов Аина.

Как бы он не старался задавить своего оппонента, какую выдумку бы не воплощал в жизнь у первого места всегда находилась альтернатива. Даже когда он загонял его в угол Аин использовал магию, чтобы избежать неприятностей.

Александр впервые чувствовал себя таким беспомощным и отчаянным.

— Проснулся? — до его ушей донесся аристократичный женский голос.

Темно-сиреневые глаза Александра скользнули по благородной фигуре, что сидела рядом с его койкой. Волосы цвета морской волны и тёмные сероватые глаза, как долго он на неё не смотрел всегда видел холод во взгляде и отречённость от мира.

— Елена…

— Аин сильно тебя отделал, хотя меньше вреда нанёс, чем ты Марине. Теперь все знают, что пропасть между первым и вторым местом первогодок огромна, — она улыбнулась, видя его растерянный взгляд.

Александр сжал ладони, опуская свои глаза на белые руки, что с отчаянный хваткой держали меч всего пару мгновений назад. Битва с Аином была похожа на сон, где он был совершенно беспомощен.

— Как… — его голос дрожал. — С самого детства я не вынимал из рук меч, учился манипулировать маной и тренировался у самого лучшего учителя — моего отца, но всё равно проиграл парню из третьего района. Как это могло произойти?

— Может этого просто недостаточно?

В Елене чувствовалось нотка ехидства, которую Александр предпочёл проигнорировать.

— Разве? Хочешь сказать это талант? По усердию я ему точно не уступаю.

— Может талант, может судьба, — пожала плечами Елена. — Зачем загадывать? Постарайся лучше в следующий раз.

— Я постараюсь, я найду в чём превзойти Аина.

В глазах Александра загорелась решимость, он сжал простыню и встал с кровати, размахивая ей будто плащом.

— Я Александр Амурский, не опорочу имя своего отца и докажу, что во мне действительно течёт его благородная кровь. Если не мы элита и интеллигенция России будем впереди, то кто? Нельзя маргиналу и черни, вроде Аина быть путеводной звездой нашего поколения.

Перед глазами юноши возникло лицо Аина невозмутимое и непоколебимое. Александр не хотел признавать его чернью, ведь тот имел все черты благородного человека. Может он бы даже назвал его другом, если бы тот уступил ему первое место.

Но Аин слишком высоко забрался для отброса из третьего района.

— Опять твои высокопарные речи, пропитанные высокомерием, — иронично улыбнулась Елена. — Меня только к себе не причисляй. В отличии от тебя я не беспокоюсь о такой несущественной глупости.

— Не понимаешь ты, Елена, — в ответ вздохнул Александр. — Все мы должны стремиться к меритократии, к власти достойных. Текущая система устарела, пришло время великих родов и достойных юношей с чистой кровью. Не должен Аин рождённый поле пахать, быть выше меня рождённого людьми править! Не должен!

Елена не решилась опровергать возбужденный бред своего хорошего знакомого. Она никогда не понимала его страсти и смеялась над его идеями. Но Елена не могла не признать, что для неё этот юноша был забавным.

После очередного осмотра артефактов Лак провожал меня до сауны, где я должен был встретится с кем-то по просьбе Мидаса. Мы шли по длинным коридорам, где изредка стояла охрана из амбалов в кожанке. Похоже сауна была близко с главным залом «Золотых Ворот».

— Почему ты сверху вниз смотришь на людей, которые полагаются на удачу? Лак, разве ты не такой же? — со скуки спросил я.

— В этом-то мы как раз с ними разные, — усмехнулся по-доброму Лак. — Я полагаюсь на удачу, так как это мой талант, а они просто так. Не сравнивай меня с этими идиотами, которые надеются, что им когда-нибудь повезёт. Удача любит не ждущих, а вперед идущих. Неудача всегда настигает стоячих.

— Впервые слышу полезный совет от сына госпожи Фортуны.

— Да с кем, с кем меня мой отец заделал, так это с госпожой Фортуной… — в его глазах промелькнула грусть.

— Ты не знаешь своей матери?

Лак ни разу её не упоминал.

— Нет, мне кажется, отец убил её после моего рождения, — он поправил неловко галстук. — Он ненавидел привязываться к кому-либо и родил меня только, чтобы у его дел был наследник. Однако, я совсем не справляюсь с его ожиданиями, поэтому он такой крикун. Кокнуть бы его, да никто не отважится. Все крысы боятся, что он их сожрёт.

Предательские мысли он озвучивал без колебаний, полностью полагаясь на то, что его удача позволит ему не умереть от таких слов.