Человеческие сети. Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение - Мэтью О. Джексон

(d) Представления все больше сближаются.

Рис. 7.1. Обмен мнениями в сети. Пять человек в сети прикидывают, сколько весит бык, весящий в действительности 1200 фунтов. Два человека (в левой части схемы), с белыми узлами, начинают с недооценки веса быка — выдвигают предположение, что он весит 1000 фунтов. Два человека с черными узлами начинают с переоценки — они полагают, что бык весит 1400 фунтов. Человек с серым узлом начинает с очень удачной догадки — 1200 фунтов. Итак, чем светлее тон, каким закрашен кружок-узел, тем ниже предположительный вес быка. Люди несколько раз беседуют с друзьями — и каждый раз выводят новое среднее значение, исходя из своих прежних оценок и последних догадок друзей.

Процесс, представленный на рисунке 7.1, показывает, что обмен мнениями в сети имеет сходство с диффузией и заражением. Если каждый из нас разговаривает с несколькими друзьями, в итоге этот разговор быстро «расширяется», охватывая все больше людей, и после всего нескольких итераций к нам уже косвенным образом поступает информация от всех, кто входит в более широкую сеть. Благодаря сетевому эффекту «тесного мира» достаточно всего нескольких итераций, чтобы информация, исходящая от одного человека, достигла большинства других — пускай даже в несколько «разбавленном» виде.

Такого рода познание, при котором каждый человек многократно беседует с друзьями и просто продолжает выводить некое среднеарифметическое, отталкиваясь от их мнений, получило название «дегроотовского познания» — в честь статистика Морриса Дегроота{257}. Дегроотовская модель не предполагает, что люди произвольно проделывают сложные вычисления, — нет, речь о простых действиях, вроде выведения среднего арифметического значения. Пожалуй, не удивительно, что когда нужно предсказать действия реальных людей, даже в простых сетях, дегроотовская модель обнаруживает больше сходства с поведением людей, чем какая-нибудь всеведущая и замысловатая модель, согласно которой люди, обрабатывая информацию, делают поправки на время и реагируют на изменение чужих мнений, — во всяком случае, в некоторых типах среды, о чем мы еще поговорим.

Однако даже дегроотовское познание сложнее, чем простая диффузия, так как оно требует напряжения и многократных бесед.

Способность человека влиять на представления других людей и менять их зависит от его центральности в сети. Здесь действует парадокс дружбы (о котором шла речь в главе 2). Люди, у которых больше друзей, в итоге сверяют свои мнения с мнениями большего количества людей. В сети, показанной на рисунке 7.1, человек, обозначенный черным кружком внизу картинки, занимает наиболее центральное положение по любым критериям центральности. Хотя среднее значение от всех первоначальных оценок в этом примере составило бы в точности 1200 фунтов, уже в силу того, что люди, обозначенные темными кружками, то есть предложившие в качестве догадки более высокие значения, обладают большей центральностью, чем люди, обозначенные белыми кружками и склонившиеся в пользу меньшего веса быка, — консенсусная величина в итоге слишком подскочила вверх, и предполагаемый вес оказался завышен.

Итак, чем больше мнений «центральных» людей, тем больше они влияют на мнения остальных. Если вы вспомните наш разговор о центральностях, то подумаете, что, поскольку люди беседуют снова, снова и снова… то по-настоящему важна не столько чья-то центральность, сколько просто чья-то центральность по собственному вектору. И будете правы. Если я дружу с другими людьми, у которых множество связей, значит, до них дойдет мое мнение, а затем от них распространится дальше, вширь, — и, следовательно, иметь друзей, имеющих множество связей, не менее важно, чем просто иметь много друзей. Иначе говоря, степень участия первоначального мнения каждого человека в итоговом общем мнении, которое закрепляется в обществе, если это общество продолжает многократно выводить «среднее арифметическое», в точности пропорционально центральности по собственному вектору этого человека{258}.

Если общество продолжает проходить этот процесс, оно рано или поздно достигает консенсуса. Интуитивные изменения, стоящие за этим процессом, показаны на рисунке 7.1: первоначально по-разному окрашенные разные узлы со временем приобретают одинаковый оттенок. Самый темный узел в итоге высветлится, а самый светлый — потемнеет. Пока кто-то остается темнее или светлее соседей, их ждут перемены, и в конце концов вся сеть окрасится в один цвет{259}.

Каков будет этот консенсус, зависит от первоначальных оценок и от центральности всех узлов. Итоговое консенсусное мнение задается поразительно простой формулой: нужно просто сложить все первоначальные оценки людей, помноженные на их центральность по собственному вектору{260}.

В этом процессе происходят некоторые значительные смещения.

Во-первых, возникает «эхо»: ваше собственное мнение приходит к вам обратно в отраженном виде. Мнения ваших друзей частично опираются на ваши прежние мнения — и потому частица «новой» информации, которую вы получаете в ходе многократных бесед с друзьями, является отголоском ваших собственных мнений. Если же ваши друзья начинают соглашаться с вашим мнением, вы можете со временем стать излишне уверенным в собственной правоте. Это естественно: любое мнение покажется вам более убедительным, если с ним соглашаются другие. И даже если вы прекрасно осведомлены о том, как устроена сеть, отфильтровывать отголоски собственного мнения очень сложно.

Второе — и даже еще более сильное — смещение происходит от двойного счета. Если вы разговариваете и с Лайзой, и с Эмили, а они обе дружат с Алексом, тогда мнение Алекса доходит до вас по двум разным каналам. В итоге вы как бы дважды «считаете» информацию, исходящую от Алекса. А когда вы слышите одну и ту же информацию из разных источников, она кажется вам более достоверной, чем если бы исходила из одного первоначального источника, — пускай даже это одно и то же, просто повторенное дважды{261}.